Михаил Ахманов - Среда обитания

– Павел Сергеевич Лонгин… такое длинное и неуклюжее имя… – сказал человек в сером. – Дакар привычнее.

– Дакар вполне меня устроит. Как мне обращаться к вам?

Незнакомец и Мадейра переглянулись, потом блюбразер кашлянул и покачал головой.

«Возможно, вопрос был нетактичен?.. – подумалось ему. – Бывает, что благодетелям-спонсорам мила анонимность – ни имени, ни должности, ни звания. Особенно хмырям в масках и с этакой челюстью…»

Но этот хмырь ответил.

– Зовите меня магистром, – промолвил он и показал глазами на диван.

Проводив Дакара, я взял в ближайшей конюшне шмеля и полетел к себе в Алый сектор. Под куполом было спокойно, но там и тут я видел результаты отгремевших битв – застывшие дорожки, трещины с оплавленными краями в зданиях, прорехи в сети безопасности, разбитые рекламные проекторы и трупы биотов. Человеческих тел уже не было, их Ремонтная Служба вывозит сразу, чтобы не травмировать оставшихся в живых. У каждой дыры и трещины уже копошились ремонтники, сгружали с автокаров тетрашлак и баки с жидким триплексом, секции транспортных дорожек, рулоны сетки и прочий инвентарь. За пятидневку все будет восстановлено, и победитель, как полагается, оплатит городу ущерб, а побежденный залижет раны и начнет прикидывать, не убраться ли из Мобурга вообще. Вполне вероятно, что уберется – стекольщиков погромили здорово и без нарушения правил. Купол нигде не задет, коммуникации целы, стволы на месте, воздух свеж – значит, обошлись без газов и прочей вредной химии. Прав достойный Бургас, прав – Союз аккуратно сработал, не придерешься! Видимо, знали, что обры в три глаза будут следить и, ежели что, поддержат стекольщиков.

Я опустился на ярусе биотов, сунул шмеля в криоблок и влез в кабину лифта. В нее ввалились еще четверо, по виду – подданные, крепкие рослые парни, все незнакомые мне и все без значков и в широких хламидах. Подходящие обертки, чтобы припрятать броню и оружие… Жаль, сообразил я поздновато – лифт уже ехал наверх.

Драться с четырьмя в кабинке дело непростое. Огнемет не используешь – стену можно прожечь, дротик не метнешь – тесно, гранату с газом не раздавишь – сам на компост отправишься. Однако нож, «ванкувер» и протез вполне годятся для контактов на близком расстоянии. Я уже начал прикидывать, кого проткну клинком, кого достану пулей, но вдруг заметил, что мои попутчики сгрудились у двери. Явный признак мирных намерений – они не пытались меня окружить, стояли так, что я с успехом срезал бы всю шайку единой очередью. Вдобавок не глядели на меня, даже затылками повернулись, и в каждый я мог всадить по пуле. Мог, но воздержался ввиду неясных обстоятельств.

Может быть, охранники магистра? Ганга из Службы Эвтаназии или Сенегала из ГенКона?..

Никак нет – доехали со мной до четырехсотого яруса. Один застрял в двери, трое выскочили в коридор, где тут же раздалось шипение разрядников. Кто-то пронзительно вскрикнул, но вопль сразу оборвался, затем я унюхал запах горелого, услышал топот, шум падающих тел и резкие слова команды: «Осмотреть коридор! Ямайка – налево, Юкатан – направо! Чисто? Кабины лифта проверили? Тоже никого? Комес, можно выходить!»

Торчавший в дверях отодвинулся и встал по стойке смирно.

– Прошу, легат! – Заметив, что я не двигаюсь, он добавил: – Комес Нил из ОБР, группа обеспечения безопасности. Согласно приказу почтенного гранда…

– Вот что, парень, – оборвал я его, – иди в коридор и прибери там трупы. Потом грузитесь в лифт и выметайтесь с яруса. Почтенному гранду будет доложено, что вы великолепно потрудились.

Кажется, он понял, что я не хочу поворачиваться к нему спиной, ухмыльнулся и исчез. Я подождал, прислушиваясь к звукам, доносившимся из коридора. Тех, кто сидел в засаде, было трое – это я мог легко установить по характерному шороху, с каким волокут безжизненные тела. Ждали не в коридоре, а в одной из лифтовых кабин, хотели навалиться сзади, когда я сунусь в патмент, и продырявить там, где нет брони, шею или голову. А зря! Во-первых, я не снимал капюшон, а во-вторых, слух у меня отличный. Кроме того, я помню, что мне посоветовал Конго – почаще оглядываться.

Но советом он не ограничился, а прислал охрану – небывалая щедрость с его стороны! Мной, кстати, не заслуженная. Пока что я ничего не нашел, а только прогулялся в Штреки да в Керуленову Яму и напугал до судорог Бургаса.

Все стихло. Покинув лифт, я метнулся к двери, сдвинул ее и очутился в своем жилище.

Двери в патментах надежные. Конечно, их удалось бы взломать вместе со стеной, или пробить разрядником, или расплавить огнеметом, но тайно не откроешь – распознающий блок не впустит чужака. В принципе можно его отключить, если добраться до пьютера в Ратуше, но это попахивало фантастикой – пьютер охраняется надежнее всего, что есть в Мобурге. В общем, мой патмент – моя крепость и безопасное убежище! Но только до того момента, пока не выломают дверь.

Ткнув пальцем в обруч, я вызвал Хингана. К счастью, они с Дамаском уже вернулись, и по хмурому их виду было ясно, что ничего не нашли. Сидели у стола, заставленного банками, ели-пили, но оттопыровки не нюхали. Я бы тоже не отказался закусить – после пищевых пилюль вдруг понимаешь, что жизнь не так плоха, раз есть в ней место ножкам саранчи, улиткам, мидиям и джему из бананов. Кажется, именно этим и пробавлялись мои партнеры.

– Ну? – спросил Хинган, энергично жуя.

– Ничего. У вас?

– Крысу убили. – Он показал пару окровавленных клыков. – Самец. Здоровый! А так тоже ничего. По всем основным коридорам прошли, Дамаск слушал, я сторожил. В одном месте гремело и жужжало.

– Что?

– Диггеры из Службы отстойник чистят.

– Чисс-тя, – подтвердил Дамаск.

– Что делать будем, Крит?

– Теперь за Ледяные Ключи пойдем, – сказал я. – Есть там несколько новых тоннелей, и мы не везде прогулялись. Червя встретили. Не червь, а электрическая батарея!

– Слышал я о таких, – вымолвил Хинган. – Воду они любят. Водомет с собой возьмем, отравой зарядим, чем-нибудь поосновательней. Сдохнет, если в пасть угодить.

Вспомнив жуткую пасть червяка, я ухмыльнулся:

– Это мы тебе поручим. Чья идея, того и работа.

– Без проблем, – отозвался Хинган. – Однако идея не моя – так старые Охотники учили моего деда. Этих червей в Отвалах пропасть была, лет шестьсот назад. Потом ушли, а почему – загадка!