Анатолий Матвиенко - Последнее испытание [CИ]

В безвыходном положении человеку свойственно найти хоть какие-то плюсы сложившейся ситуации. Для руководителей Китая открылась возможность переписать набело историю страны, с учетом опыта средневековой изоляции, диких перегибов маоизма и запущенных демографических проблем. Ван Вей не оправдывал Олега, но понимал логику его страшного поступка по разрушению Сансья. Он также нашел силы взвешенно отнестись к ультимативному способу установления контроля над порталом. В покровительственном отношении «сверху» с явной долей превосходства генерал не видел ни смысла, ни логики.

Реальный экономический эффект от товарооборота с Европой гораздо выше, чем подачки через портал. Форсирование строительства Суэцкого канала, несмотря на угрозу свальдов, важнее для Китая, так как его односторонне ориентированная экономика слабее западной и нуждается в расширении торговли. Сокращение морского пути от Гуанчжоу до портов Средиземного моря почти в два раза даст возможность развития экспортно-импортных операций, которые затруднены из-за огромного расстояния и высокой себестоимости доставки.

Будучи в прежнее время лояльным гражданином КНР, Вей добросовестно исполнял приказы. Но теперь он понимал всю пагубность планов по переселению в течение года целого миллиарда. Местная экономика и продовольственная инфраструктура не в состоянии обеспечить столь огромное количество людей пропитанием, работой, образованием, медицинским обслуживаем и т.д. Расселив миллиард, власти спровоцировали бы голод, эпидемии, скатывание уровня и образа жизни к позднему средневековью. Понятно, что избавление от «лишних» людей на Земле-3 несколько улучшило бы ситуацию на ней, что явно было одной из основных движущих сил проекта Даеджин.

Рассматривая проблему со всех сторон, генерал сознавал, что наплыв миллиарда с АК-47 в руках смел бы как ураган ростки прогресса, наметившиеся в Европе усилиями Сартакова и компании. Ни о каком техническом и научном росте нельзя было бы говорить. Никто не стал бы думать о каких-то вундерваффе до появления галактских рейдеров на орбите планеты.

Олег, враг и соратник в одном флаконе, раздражал Вея своей импульсивностью, гиперактивностью и стремлением залезть в каждую дыру, лично контролируя множество процессов. Размахивание катаной перед опытным и опасным противником, без брони и с обещанием отвода войск при поражении, выглядело форменным мальчишеством.

Отдыхая после полученной раны, французский президент мог потратить какое-то время на осмысление происходящего. Совещаясь с китайским коллегой, он соглашался, что наиболее актуальная проблема в среднесрочной перспективе состоит в обучении местных кадров. С тех пор, как дети иммигрантов на Землю-2 потеряли возможность получать образование в КНР, оба лидера понимали неизбежность снижения уровня подготовки специалистов в следующем поколении, если с Земли-1 перестанут поступать квалифицированные поселенцы. Но проблема посланцев «сверху» возникла в ином ключе.

– Доброе утро, Олег. Как здоровье?

– Добрый вечер, если по-вашему времени. Спасибо, выживаю.

– Есть странная новость. Ваши, так сказать, руководители уведомили меня о новых переселенцах.

– Я только «за». Кто они?

– Богатые бездельники.

– Кто?!

– О нас «наверху» за пределами Тибета знает всего несколько десятков человек. И вот, среди них или их знакомых появились желающие переместиться в экологически чистый мир подальше от галактов и согласные заплатить.

– Вот это да. Они хоть понимают, что здесь, мягко говоря, не стерильно. Чем собираются зарабатывать на жизнь?

– В кандидатах не те личности, что будут потеть инженерами на стройках. Меня запросили о местных ценах на бриллианты и другие драгоценные камни. Каждый собирается притащить килограмм по пятьдесят синтетических подделок, продавать здесь и жить припеваючи.

– Ну, обрушат местный рынок. Раньше Голдберг тоже их заказывал килограммами, но теперь нас отрезали от снабжения.

– Да не в этом дело. Прикинул, что они могут еще с собой привезти? Оружие, высокотехнологические оборудование, или, наконец, психотропное вещество, которое ты вколол Тану Цзияо для полного подчинения. Они знают, что нет никакого Единого Бога, дающего адептам высшее знание, да и сами им владеют.

– Утешил раненого. Что сам предлагаешь?

– Портал полностью под контролем полковника Луис. Я не воспрепятствую их появлению. Только после выхода с режимной территории наступает моя юрисдикция.

– Бери в оборот и ставь в рамки.

– Сложно. Во-первых, там непростые парни. Мне сказано обеспечить им возможность устроиться и доложить «наверх». Во-вторых, оглянись, вокруг семнадцатый век, несмотря на дирижабли, бластеры и компьютеры. Нет еще визового режима. Каждый живет, где хочет.

– Давай их отправим в Австралию к кенгурам. Или на Дикий Запад, курить трубку мира с краснокожими, – Олег сменил тон. – А серьезно, давай посмотрим, кто на нас свалится. Уверен, кто-нибудь из них устанет изображать из себя герцога с купленным титулом и займется полезным делом. Со всеми надо говорить, обрисовать рамки, объяснять, что правила Земли-1 здесь не действуют. Наконец, если ты упрешься, они обозлятся и высадят туристов в любой точке, хотя это в разы дороже.

– Понятно. Второй вопрос. С ближайшими двумя поставками отправляю четырех человек для Оксфорда и Кембриджа.

– За это спасибо отдельное. Там до сих пор космогонию преподают по Аристотелю.

– С ними Франклин. Хочет увидеть мир.

– Ясно, попрошу Марию присмотреть.

Если процесс осовременивания вузов Англии лишь начинался, Парижский университет принял уже четвертый набор и произвел два выпуска двухгодичных «полуфабрикатов». Столь сокращенные сроки подготовки и, соответственно, печальный уровень знаний были обусловлены жесточайшим кадровым голодом. Лишь теперь рискнули растянуть программу на три года плюс подготовительный факультет начального образования.

Продолжились занятия на втором курсе самой необычной группы университета. Их куратор, китаец Чи Гао, уроженец Китайской Народной республики Земли-3, вел большинство лекций и семинаров. К остальным занятиям подключались мадам Гао, Тадеуш Малиновский и Нурлан Исынбаев.

Группа отличалась своим составом. Здесь не было сынков богатых родителей, отправивших недорослей в Сорбонну из соображений престижа. Вообще, средний возраст студиозусов уходил далеко за тридцать. А их фамилии громко звучали на страницах учебников физики и математики, по которым Малиновский, Исынбаев и супруги Гао учились в школах своих миров. Исаак Ньютон, Роберт Гук, Джованни Кассини, Джон Валлис,Роберт Бойль, Исаак Барроу, Джеймс Грегори, Эдм Мариотт, Кристофер Рен – цвет мировой науки XVII века. Да что там, сам Христиан Гюйгенс, глава Французской академии наук, прилежно посещал занятия как простой школяр. Не передать, каких усилий стоило собрать вместе этих крайне непохожих людей.