Денис Шабалов - Без права на ошибку

И все же, полковник был уверен, что рано или поздно он дожмет Османова. Выбьет финансирование, которое позволит совершить качественный скачок. Нужна была серьезная заваруха, такая, чтоб генерал обратил внимание и понял, наконец, необходимость всех запланированных начальником штаба мероприятий и усилений. И хотя таковой на горизонте пока не значилось – Тарантул был терпелив и знал, что рано или поздно он дождется.

Ждать он умел как никто другой.

Встреча с Данилой Родкиным натолкнула Добрынина на одну очень важную мысль. Если время закольцовано, и пацан вытащил его из засады, отдавая долг предыдущему Зоологу – так не было ли на пути Добрынина еще кого-то, кому должен помочь он, нынешний Добрынин-Зоолог, чтобы этот кто-то потом, в свою очередь, помог Даньке-младшему? Нет ли еще каких узелков, которые он должен развязать? Мозг сломаешь, право слово…

Вопрос это требовал всестороннего осмысления.

Путь с севера до Убежища он, по большому счету, прошел один и без чьей-либо помощи. Шел в основном по безлюдным местам, когда пытался выбраться к людскому жилью – встречали его чаще стрельбой из-за частокола. И со всеми проблемами, встретившимися на пути, он тоже справлялся в одиночку. Но со всеми ли?..

В дороге у него было три серьезных столкновения с Братством: хутор после Блуждающего Края, Ульяновск, и Колышлей перед самым возвращением. Причем то, последнее, было, пожалуй, самым жестким – и повоевать пришлось, и даже мутанта вручную валить, еле выкарабкался. Однако в Колышлее он справился сам. А вот на хуторе и в Ульяновске ему помогли сторонние люди. Родкин явно говорил о Зоологе. Получается, Зоолог в своей петле как-то помог пацану. И есть основательные подозрения, что помог так же, как и сам Добрынин: укрыл от лап Барыги, помог с барахлишком-припасами и докинул за Астрахань, чем спас жизнь не только Даньке, но и его матери с братьями. Именно потому-то пацан и говорил про свой Долг перед тем человеком. Прощаясь, Добрынин сказал Родкину те же самые слова, что когда-то на прощанье услышал от него, и даже указал населенный пункт. Теперь пацан был заряжен, и Даньку-младшего не пропустит. Тут было ясно. А вот как быть с жителями хутора на болоте? Говорил ли Николай Иванович что-то подобное? Было ли в его словах хоть что-то, что давало основания подозревать посещение хутора Зоологом?.. Этого Добрынин не помнил. И немудрено – восемь лет прошло с тех пор, восемь лет его собственного , личного времени. Разве упомнишь? Но помог Николай Иванович очень своевременно. И при этом погиб. И Евгений не винил его, Добрынина, как будто все так и должно быть… А ведь если бы не хуторские – охотнички так и висели бы на хвосте, и рано или поздно взяли бы за жабры. Двадцать человек, профи… Такие волки, что засаду смогли учуять.

Рисковать было нельзя. Если есть хотя бы малейшая возможность, хотя бы тень подозрения, что Зоолог из прошлой петли отметился на хуторе… Нужно было ехать на север.

Расставшись с Ивашуровым – доставив его практически до дома, в родную Самарскую область – договорились не терять друг друга из виду. Навязываться Добрынин опасался – не показалось бы неуместным, а может быть даже и подозрительным… Однако сам Игорь Антонович был далек от мысли подозревать своих спасителей в каких-то нечистоплотностях. Перспективы путешествия на невольничьи рынки южных стран он представлял слишком хорошо и, конечно же, был очень благодарен избавлению. И потому с радостью согласился встретиться еще пару раз и тем более – составить компанию во время путешествия на север, которое Добрынин с Юкой запланировали на следующий год. Спасение от рабских цепей дорогого стоит… но, пожалуй, еще недостаточно для того, чтобы Игорь Антонович загорелся желанием выдать Секрет Великой Державы. Нужно было нечто большее – дружба, проведенное вместе время, посиделки у костра. И это стало еще одной причиной для экспедиции в северные края.

Конечно, расспросов было не избежать, ведь странно, почему из целого автобуса будущих невольников спаситель выбрал именно его. Однако Добрынин объяснил – наврал, конечно же – все очень просто. Сказочник – фигура довольно известная. Сам он слышал о таком человеке на ярмарке в каком-то там поселке, и заинтересовался. И едва лишь Барыга упомянул, что Сказочник находится в его караване и направляется к месту несения службы в рядах невольников, – сразу же захотел его выкупить. Сколько? Да сущие пустяки, три цинка патронов. Да, три. Даже и не думайте, Игорь Антонович, какой там еще долг. Рассказами отдадите…

Игорь Антонович составлял свой сборник не только из научного интереса. Ко всему прочему он был очень легок на подъем и, как и многие пожилые люди, на склоне лет вдруг полюбил путешествовать. И так как туристические агентства больше не работали, ему ничего не оставалось, кроме как путешествовать своим ходом. Способ стар как мир и, между прочим, гораздо более интересный и познавательный, чем любой другой. И когда Добрынин предложил ему помощь, немного подыграв и сказав, что они с Юкой сами отчаянные путешественники, Сказочник принял предложение с радостью. Две тысячи километров на колесах в обществе таких боевитых ребят – да это ж за удовольствие!

Лето две тысячи двадцать восьмого года сулило стать спокойными и безмятежным. Неторопливое путешествие на север, по местам боевой славы, уже однажды пройденным Добрыниным. Сейчас, за пять лет до, ему было бы очень интересно посмотреть, что происходит там, где он побывает после . И это, пожалуй, была третья причина для организации экспедиции. Даже и одной первой было достаточно, а тут целых три нарисовалось. Значит, не поехать никак нельзя. И потому, за зиму поднакопив средств, к апрелю они были полностью готовы. Оставалось подхватить Сказочника, который всю зиму собирался проторчать в родной области – и двинуть.

Встретились, как и было условлено, в Сызрани. Пришлось немного подождать – уговорились на начало мая, однако Ивашуров запоздал. Появился в десятых числах, когда Данил и Юка уже совсем было заволновались и собрались выезжать на поиски. Оказалось – не смог побороть искушение, посетил Бузулук, какая-то там таинственная история с местными приключилась. Сто пятьдесят кэмэ туда, двести обратно… В середине апреля вышел из дома, и вот только поспел. Добрынин ухмыльнулся: Игорь Антонович не изменял себе…

Тронулись утром одиннадцатого мая. От Сызрани вверх, на Ульяновск. Не доходя города, свернули с тракта и весь день потратили на обход большим крюком по проселочным дорогам через Тагай, Большое Нагаткино и Цильну. В Цильне, правда, задержались минут на пять – Добрынину было интересно, появился ли уже здесь Родкин – однако бокс СТО у дороги стоял заброшенный. Стало понятно – хозяин еще не появился.