Денис Шабалов - Без права на ошибку

– Ничего не слышишь? – спросила вдруг Юка.

Журчание сзади смолкло, и Добрынин, обернувшись, увидел, что девушка стоит посреди коридора и, склонив голову набок, напряженно вслушивается. Он прислушался – вокруг стояла мертвая тишина, нарушаемая лишь легким плеском воды по стенам.

– Нет… ничего… – прошептал Данил. – А ты что слышишь?..

– Показалось, наверное, – помолчав немного, с сомнением пробормотала Юка. – Ладно, двигаем. Чем быстрее отсюда вылезем, тем лучше.

До сухого было шагов триста. Выбравшись из воды, Данил первым делом внимательно осмотрел и себя и Юку – не попортились ли костюмы, не разъело ли где… От нынешней сурской водички можно было всего ожидать. Сожрет костюм агрессивная химия – тогда только выбросить и останется. Однако что демрон, что уник были в целости и сохранности. Разве легкий белый налет присутствовал, который Добрынин легко стряхнул после обысыхания.

– Реку прошли. Теперь легче будет, – обнадежил он девушку. Посветил вдоль коридора, разгоняя тьму – луч бил метров на двести, освещая прямой, как стрела, ход. – Я думаю, теперь все время прямо. Заречный – он как раз отсюда строго на восток. Километра два одолели, восемь осталось. Двинули?

Юка кивнула и молча пристроилась в хвост.

Этот отрезок, хоть коридор и был абсолютно пуст, дался Добрынину нелегко. С самого начала он сразу почему-то стал напоминать Непутевый Тоннель – точно такая же тьма перед фонарем, заполняющая свое место, стоило лишь отвести в сторону луч, точно такое же однообразие шаг за шагом. Коридор тянулся и тянулся вперед, ряды бревен выплывали из тьмы навстречу и исчезали за спиной, и ему снова начало казаться, что они движутся здесь уже долгие сотни лет…

– Ты как? – спросил он лишь для того, чтоб хоть чем-то нарушить эту тишину и однообразие.

– Терпимо, – каким-то скованным голосом ответила девушка. – Карту веду. Помогает.

Бревна, бревна, бревна… Казалось, они идут по бесконечному складу, где были собрано дерево для нужд всего мира! Бревна сбоку, бревна внизу, бревна сверху… Черные, округлые, выпирающие…. Коридор – узкий, даже руки в стороны до конца не развести. Потолок – давит, своим присутствием напоминая о толще земли над головой. И тишина, только шорох ботинок по полу.…

С какого-то момента Данил, прислушиваясь к себе, вдруг совершенно отчетливо почувствовал, что коридор этот ему не нравится. Не по себе было. И чем дальше они шли, тем более неуютно становилось здесь, в этой узкой бревенчатой кишке, между сжимавших с боков стен. Коридор нагонял на него какую-то иррациональную жуть. Попытавшись понять и проанализировать, он понял, что ему не просто неприятно – ему было страшно… и страшился он того, что находилось там, впереди, в глубинах этой черной прямой галереи. Дерево словно подчеркивало древность, указывало на возраст коридора, тем самым навевая мысли о жутких чудовищах и призраках, обитающих во мраке, живших там изначально, с самого сотворения мира. Это был настоящий страх, страх глубины.

– Троглофобия, – сказала вдруг Юка.

Добрынин чуть фонарь от неожиданности не выронил. Обернулся – девушка стояла, опираясь о стену, и озиралась по сторонам. Луч головного фонаря метался по коридору, и везде были лишь бревна, бревна, бревна…

– Что?? Ты что-то сказала?

– Ты уже пару минут бормочешь, – ответила Юка. – Я расслышала про страх глубоких пещер. Это называется троглофобия.

– У меня нет страха пещер, – пробормотал Данил. Вот еще новость – он что, вслух разговаривает? – Мне в данном конкретном коридоре не по себе.

– Да уж… Что есть, то есть, – кивнула она. – А еще… вот… прислушайся! Не слышишь?!

– Да как-то не особо…

– Руку к стене приложи…

Добрынин коснулся рукой бревна, замирая на долгое мгновение… и вот теперь действительно почувствовал! Легкий гул на пределе слышимости, словно где-то далеко за стеной или глубоко под землей работала гигантская машина…

– Слышу… Слышу! – понизив голос, прошептал он. – Это что еще за…

– Ты вот только услыхал… А я ещё в прошлый раз уловила, – отозвалась Юка.

– Подземная река? – продолжая прислушиваться, предположил Добрынин.

– А гул откуда?

– Водопад… – сказал он – и тут же сообразил, что догадка эта звучит жалко. Ну откуда здесь, под Пензой, в Среднем Поволжье, подземные реки? Да еще и с водопадами… – Ладно. Не стоим. Идем дальше. Сколько уже?

– Километров пять. Я вешки каждые пятьсот шагов на карте отмечаю. Двенадцать набралось.

– От реки?

– От реки, – подтвердила Юка.

– Значит, ГПЗ мы прошли, и сейчас где-то в районе Ахун, – пробормотал Добрынин. – Туманная Чащоба прямо над нами…

Юка молчала, но обернувшись и посмотрев на нее, Данил увидел в окошках противогаза напряженный, словно ждущий чего-то взгляд.

– Зоолог сказал, что Убежище доступно для освоения, – подбодрил он, однако прозвучало это неуверенно, и девушка лишь натужно усмехнулась. – Не стоим. Вперед. Другого пути не будет.

Еще пятьсот шагов. Очередная вешка. Добрынин к этому моменту уже прилагал немалые усилия, чтобы спокойно продолжать движение: его все сильнее и сильнее тянуло плюнуть, развернуться и уйти поскорее из этого жуткого места в такой спокойный и надежный бетон верхних переходов. И больше всего напрягало именно однообразие. Есть уже подобный опыт в жизни, хватит…

Вскоре, однако, пугающая монотонность коридора наконец-то была нарушена: еще сотня шагов, и они увидели немалых размеров дыру, зияющую в правой стене, откуда явственно слышался равномерный неприятный ему гул. Оттуда же шла и вибрация, передававшаяся стенам и полу – именно эту вибрацию и почувствовали они в прошлую остановку. Данил, придержав Юку, сунувшуюся было к провалу, осторожно приблизился, держа наготове дробовик, и посветил внутрь. Ход вел вниз и влево, словно его пробил какой-то огромный червь, но луч фонаря, даже когда Данил включил его на полную мощность, так и не смог достичь дна.

– Камень, – просунувшись внутрь и потрогав ровные, будто стесанный стенки, сказал он, и ощутил вдруг, как страх, маячивший где-то на периферии сознания, скачком вырос, переходя во всепоглощающую панику. Добрынин, едва сдерживая вопль, дернулся назад, чуть не сбив девушку – и паника тотчас отступила, уступая место прежнему, привычному уже чувству страха и тревоги. Оглянулся – Юка уже держала дырку под прицелом дробовика.

– Что там? – напряженно спросила она. Палец ее на спусковом крючке подрагивал в готовности немедленно влупить заряд картечи на высунувшееся из отверстия Нечто…

Данил не ответил. Сделал шаг, приближаясь к стене и, экспериментируя, снова просунул голову в дырку. И снова – паника! Дикая, слепая, такая, что хотелось бежать, не разбирая дороги, все-равно куда – лишь бы подальше от этого проклятого места! Потому что вот прямо сейчас… уже вот-вот… из недр земли полезут жуткие белые черви, заполнят коридор, задушат его, свиваясь кольцами и начнут грызть его тело, пожирать мозг и откладывать личинки… И они уже там, во тьме, следят за ним своими глазами-бусинками, ждут, копятся для броска наверх, алкая сожрать этого человечка, сдуру сунувшегося в их владения!..