Франсис Карсак - Том 5. Так скучают в Утопии

Он прошел чуть назад, подобрал рюкзак, сел и оглядел ландшафт: широкая гранитная равнина, почти голая, за исключением нескольких чахлых деревьев вдали. Было холодно, и он надел поверх одежды, которую носил на борту корабля, толстую тунику. Солнце стояло уже низко, почти касаясь линии гор на западе. Небо было чистым, так что ночь, по всей видимости, должна была выдаться ледяной. Времени на того, чтобы найти какой-то кров, не оставалось, поэтому Хсурт вернулся под защитивший его несколькими минутами ранее выступ: так он по крайней мере хотя бы ночь проведет в укрытии.

Стемнело. В небе зажглись звезды, отличавшиеся от тех, столь знакомых, которые он видел с террасы своего дома на Хооре. Он поискал глазами далекое солнце, освещавшее его родную планету, но под этой широтой его не было видно. Да и что бы оно дало? Когда-то, до своей блестящей военной карьеры, он был инженером и потому прекрасно знал, что строительство звездолета требует продвинутых технологий, а на этой планете он не видел ничего такого, что походило бы на город или хотя бы деревню. На ней, возможно, даже не существовало никакой формы разумной жизни. Судя по всему, здесь все обстояло примерно как с рхенами со Стенора, которые жили под поверхностью своей планеты и которых, вследствие того, что их заводы были почти неуязвимы при бомбардировках, было так трудно победить. Но вероятность обнаружения еще одной столь необычной планеты являлась практически нулевой.

Спал он, завернувшись в одеяло, с фульгуратором под рукой. Ничто не потревожило его сон. Утром он двинулся на юго-запад.

Он шел несколько дней. Пейзаж постепенно изменился: гранит уступил место известняку. Он пересек несколько унылых, голых плато. Вокруг, сгибая редкие захирелые деревца, свистел ветер. Ни малейшей жизни, за исключением каких-то «птиц», летавших очень высоко, вне досягаемости фуль-гуратора. Это не вызывало у него тревоги: имевшихся при себе пищевых концентратов должно было хватить надолго. Но он страдал от холода и спал рядом с жалкими кострами из веток. Затем пошли низины, деревьев стало значительно больше, известняк начали прорезать глубокие долины с крутыми склонами. Появилась животная жизнь: небольшие пугливые создания, затем — стада огромных четвероногих животных. Как-то вечером, разыскивая пристанище на ночь, он увидел то, что сначала принял за разумный вид, обитающий на этой планете.

То были громадные мохнатые четвероногие, передвигавшиеся с тем спокойствием, которое дает ощущение собственной силы. Они ели листья деревьев и злаки — не прямо ртом, а собирая их длинным отростком, отходящим от головы. Имея в своем распоряжении хватательный орган, они обладают, решил Хсурт, всем тем, что требуется разумной форме жизни. Но когда он попытался войти с ними в телепатический контакт, то получил лишь размытые впечатления. Ничуть не будучи глупыми, эти существа все же не соответствовали условиям, необходимым доминирующему виду. Они обладали прекрасной памятью, довольно-таки развитыми чувствами, но думали лишь образами, не обладая способностью мыслить абстрактно. Прекратив любые попытки установить связь, Хсурт продолжил свой путь.

В один из дней, находясь под навесом, он обнаружил следы костра и несколько разбитых костей и обработанных осколков твердой скальной породы. Стало быть, на этой планете все же имелся разумный вид, способный разводить костер и изготавливать орудия. Хотя он совсем и не был археологом, Хсурт знал, что на Хооре использование камня было задолго до использования металлов. Если здесь и есть разумный вид, должно быть, он все еще пребывает в своем детстве. Тем не менее он ощутил некоторое облегчение от того, что не один в этом мире.

Утром ему пришлось впервые применить фульгуратор, и сделал он это с сожалением. Рядом с потухшим костром он складывал в рюкзак свой скудный скарб, когда чье-то хриплое рычание заставило его вздрогнуть: в нескольких метрах от него, изготовившись к прыжку, стояло чудесное животное. Его черная грива была местами покрыта рыжеватой шерстью, в приоткрытой пасти сверкали острые белые зубы. Даже сильно отличаясь от них, Хсурту он напомнил самых красивых хищников Хоора — рассутусов, — которые, будучи полудикими, бродили в огромных парках имперского дворца. Эта гордая, разрушительная сила была тем, что он, Завоеватель, мог понять, и он максимально уменьшил смертельный луч фульгуратора, чтобы не испортить мех.

Признаков разумной жизни становилось все больше. Как-то раз он вышел к только что погасшему костру; угли были еще горячими. Хотя он и не имел ни малейшего представления о том, какую форму принял разум на этой планете, по следам он догадался, что в этом месте побывало сразу несколько существ. Он нашел какой-то сломанный предмет, внимательно осмотрел его: то был заточенный наконечник, искусно изготовленный из твердого черного камня и, должно быть, насаживавшийся на рукоять, в результате чего получалось некое колющее или метательное оружие. В глубинах его памяти мелькнуло воспоминание — продолговатое лицо Тезира, его учителя, наставлявшего его, Хсурта, тогда еще ребенка: «...на всех планетах, которые мы, хоорийцы, знаем, доминирующие виды исконно были воинственными и агрессивными. Даже наше собственное прошлое пропитано грязью и кровью, и лишь с образованием Империи у нас навсегда воцарился мир...» Наивный учитель! Если бы ты знал, сколько грязи и крови нужно было для поддержания мощи Империи!

Хсурт пожал массивными плечами. Философия Истории теперь была для него не так уж и важна. Его задача заключалась в том, что установить контакт с этим доминирующим видом, постараться стать для этих существ своим. Разумеется, он мог просто пойти на это неведомое ему племя с фульгу-ратором наперевес, сразить двух или трех его представителей, заставить остальных любить его и почитать как бога. Но такое решение ему претило. Он, раньше испепелявший целые планеты, теперь испытывал к уничтожению отвращение. И существует ли что-нибудь более изолированное, более одинокое, чем бог?

Помог ему случай. На следующий день, поднявшись на вершину очередного холма, он увидел живых существ. То были десять двуногих, рассредоточившихся и преследовавших огромное животное с рогатым носом и длинной черной шерстью. Сперва то были лишь фигурки где-то далеко в траве. Затем охота приблизилась. Существа, поразительно ловкие, прыгали вокруг животного до тех пор, пока оно не бросалось вслед за одним из них. Когда зверь уже почти настигал преследуемого, тот отскакивал в сторону, и его место, пробегая прямо перед животным, занимал другой. Затем Хсурту удалось разглядеть их лица. От изумления у него отпала челюсть, и он пробормотал: