Джо Фауст - Отчаянные меры. Драгоценный груз. Сущность зла

— Рефлекторные? — спросил Тесла, честно пытаясь уловить, о чем идет речь. Запахи в комнате непрерывно менялись, но теперь он уже не реагировал на это так остро.

— Беспорядочные колебания, — ответил Лэсалейн. — Непроизвольно беспорядочные.

— Нечто вроде судорог?

Помещение наполнили новые запахи.

— Действительно, — подтвердил Мистербоб.

— Судороги нервных пучков, соединенные со страхом от хитиновой реакции, — совершенно уже косноязычно заключил Лэсалейн.

— Значит, я был прав, когда решил, что вы перепугались до умопомрачения, — пробормотал Тесла, понявший половину из сказанного арколианцами.

Трое инопланетян на мгновение застыли, а затем медленно повернули головы, чтобы взглянуть на лейтенанта.

— Вы сумели ощутить наше чувство страха? — спросил Киллерджо.

— Да, — ответил Тесла, подумав, что не надо ему было соваться со своими замечаниями. — Это был тяжелый, неприятный запах… — он покрутил пальцами, не в силах подобрать подходящие слова, чтобы описать поразившую его вонь. — Коррозия, ржавчина, гниение…

— Похоже, — проворчал Мистербоб.

— Хорошо! — проквакал Киллерджо и с чувством добавил: — Очень хорошо!

— Очаровательно! — расхаживая по гостиной, воскликнул Лэсалейн. — Бессознательные проявления точно передают внезапно всплывающие значения разумных А-форм.

— Коррозия, — задумчиво повторил Киллерджо. — Абстрактное чувство страха правильно понимается и интерпретируется.

— В самом деле. Возможность для феромонных взаимодействий с разумными превышает явные эмоциональные манипуляции.

«О Господи, я совершенно перестаю понимать, о чем это они!» — с тоской подумал Тесла.

Запах в помещении опять изменился, когда трое арколианцев принялись увлеченно обсуждать возникшую у них идею, взмахивая время от времени своими чудовищными руками. Так, по мнению Теслы, могло бы пахнуть, если бы в бодрящую послегрозовую свежесть добавить чуточку лимонного аромата.

Стало быть, все в порядке. Что бы там арколианцы ни обсуждали, шок от сирены уже прошел, и пострадавшие отделались легким испугом.

Сигнал тревоги прекратился. Сотня людей собралась у одного из эвакуационных выходов, возбужденно обсуждая происшедшее. Относительная тишина наступила, лишь когда Питер Чиба обратился к ним через систему всеобщего оповещения и попросил выслушать его.

— Уважаемые дамы и господа, — начал он, — позвольте, прежде всего, поблагодарить вас за сотрудничество. Мне редко приходилось наблюдать столь достойное и дисциплинированное поведение пассажиров во время учебной тревоги. — Он подмигнул Винтерсу и Роз. — Вы вели себя на редкость собранно, и благодаря этому все мы были избавлены от неприятных сюрпризов, которыми чреваты подобные мероприятия. Если бы и в самом деле возникла необходимость в эвакуации, нам пришлось бы пройти через этот шлюз в катапультируемый отсек, снабженный всем необходимым для жизни. Нужды в этом, к счастью, нет и, надеюсь, до конца рейса не будет.

Пассажиры одобрительно загудели.

— Тем не менее, в мои обязанности входит сообщить вам некоторые необходимые сведения о спасательных или, как их еще называют, эвакуационных модулях, в которые нам нынче не удалось попасть. Они снабжены SOS-маяками и рассчитаны на то, чтобы вместить всех пассажиров лайнера и обеспечивать их жизнедеятельность в течение двадцати одного дня. За это время, как вы понимаете, можно спасти пассажиров десяти потерпевших крушение кораблей. Раздался смех, а кое-кто даже захлопал в ладоши.

— Я рад, что вы отнеслись с пониманием к этому мероприятию, которое, поверьте, необходимо, но не доставляет ни малейшего удовольствия ни мне, ни остальным членам экипажа лайнера. Еще раз благодарю вас…

— А что вы скажете по поводу пиратов? — спросил кто-то из толпы пассажиров.

— Мы находимся в пределах обжитого космоса, и, полагаю, у нас нет оснований опасаться пиратов, — доверительно сообщил Чиба. — Однако должен вас уверить, что грабители, совершающие изредка налеты на пассажирские корабли, не так страшны, как о них толкуют. Их интересуют деньги, они могут позариться на ваши меха и драгоценности, но кровь предпочитают не проливать.

На этот раз ни смеха, ни аплодисментов не было.

— Есть еще вопросы?

— Когда будет следующая учебная тревога?

— В этом рейсе мы вас больше не потревожим. До Консула Пять осталось совсем немного. — Чиба прижал микродинамик к уху, уловив вызов из ходовой рубки. — Если вопросов больше нет, вы можете вернуться к своим делам и развлечениям. Благодарю вас за внимание.

Пассажиры начали медленно расходиться, кто — посмеиваясь, кто поругивая перестраховщиков, невесть для чего выдумавших эти учебные тревоги. Винтерс двинулся было за ними, но Роз с Питером настояли на том, чтобы он не торопился и не лез в возбужденную толпу.

К тому времени, как зал перед эвакуационным выходом опустел, старший спасатель успел переговорить с рубкой и сделать кое-какие подсчеты, результаты которых полностью его удовлетворили.

— Неплохо, — пробормотал он, и пояснил Винтерсу и Роз: — Программа общей эвакуации выполнена успешно на восемьдесят семь процентов.

— Звучит не слишком-то впечатляюще.

— Результат был бы лучше, но у арколианцев возникли проблемы, стоившие нам десяти процентов. Еще три процента приходятся на тех, кто плелся, как черепаха, или заплутал. Такое случается сплошь и рядом.

Они не спеша двинулись к выходу из зала, болтая о чем-то незначительном. Винтерс поблагодарил Чиба за помощь, они обменялись рукопожатиями и уже совершенно непринужденно начали рассказывать друг другу всевозможные случаи из собственной жизни, воспоминания о которых были навеяны учебной тревогой.

Так, за разговором, они незаметно добрались до каюты Винтерса. Он еще раз потряс руку Чибе, чмокнул Роз в щеку, а затем набрал код замка и скрылся в каюте.

— Я тоже хочу поблагодарить тебя за помощь. Не знаю, что бы я без тебя делала, — сказала Роз, когда они остались одни.

— Без проблем, — ответил Чиба. — Мне не раз доводилось иметь дело с людьми, у которых были такие же трудности.

— Ему было полезно поговорить с тобой. Правда-правда, у него даже лицо стало каким-то другим.

— Да брось ты, ни о чем особенном мы не говорили. Обычная трепотня… — смущенно буркнул Чиба.

— Для тебя, может, и обычная, но Винтерс… Он ведь наемник. И, по-моему, всю жизнь имел дело с людьми, которые восхищались только жестокостью и насилием.

— Жаль. Такие, как он, очень впечатлительны и легко поддаются чужому влиянию.

— Вот именно. Если бы он попал в другую компанию, то стал бы хорошим… ну, то есть нормальным парнем. А так для него хулиганство норма. Поэтому-то он и не хотел выходить из каюты. Сирена его до смерти испугала, но еще больше он боялся показать свой страх незнакомым людям. Боялся их осуждения. И тут ты вдруг показал ему, что ничего позорного в его страхе нет. Что испугаться может каждый, а дрожать, запершись в своей комнате — не лучший способ борьбы со страхом.