Андрей Никонов - На другом берегу осени (Б.Р. √2) [СИ]

Артур встал, в руках его появился черный клинок.

- Привет тебе от Толи Громова, - спокойно сказал Артур мычащему человеку и резким движением снес тому голову. Клинок привычно уже полыхнул оранжевым, кровь моментально впиталась в лезвие. Артур для надежности погрузил острие в разруб шеи, подержал, пока оранжевые всполохи не достигли нужной интенсивности, вытащил совершенно чистое лезвие. Огляделся.

Наркота его не интересовала. Он прошелся вдоль стены, ведя ладонью над поверхностью, легонько стукнул по штукатурке.

Часть покрытия отвалилась, обнажая сейф с оранжевым прямоугольником на дверце.

- А ты и не знал, - Артур улыбнулся, вставил в углубление рукоять меча, дверца сейфа открылась.

На нижней полке лежала бархатная коробочка без крышки, на сафьяновом ложементе - три золотых монеты, с дыркой посредине. Рядом стояла подставка для них, металлический штырь на каменном основании. Артур по одной опустил монеты на подставку, все три. Положил подставку в бархатную коробочку, убрал в карман. Достал с верхней полки конверт.

- Как мило, - пробормотал парень, просматривая содержимое. - Прямо как квест. Вот не ценишь ты меня, Тоалькен, я и без подсказок могу. За три ману - спасибо.

Сложил лист, убрал обратно в конверт. Тот вспыхнул, не оставляя даже пепла. Просто исчез в огненной вспышке.

Белое такси с логотипом известного поисковика подождало, пока откроется шлагбаум, вьехало во двор монолитного дома середины двухтысячных. Из такси выбрался парень в порваной рубахе, с землей на лице, протянул таксисту пятитысячную.

- Спасибо, а то совсем закоченел.

- Удачи, - равнодушно пожелал таксист. Он подобрал парня прямо на дороге, чуть не сбил. И всю поездку очко екало, как бы этот странный пассажир не сделал бы чего. Но нет, все обошлось, а как вьехали в Москву, таксист успокоился - на каждом шагу камеры, попробуй дернись, народу полно кругом, несмотря на позднее время. А уж когда к дому подьехали, тут совсем волноваться перестал, тем более что пятерку парень достал сразу и держал в руках всю поездку.

Артур зашел в подьезд, поднялся на лифте на свой этаж, тихо открыл дверь ключом. Огляделся, включил свет. Заглянул в ванну, на кухню - Павла не было.

- Вот дурак, - парень вздохнул. - Не тем мозгом думать надо. И как он выживет у нас, не знаю.

Он выбросил рубашку и куртку в мусорное ведро - в шкафу висели запасные, спать не хотелось, но с утра его должен увидеть консьерж, а потом он поедет и заберет мотоцикл со стоянки. Опять же, на такси. Открыл холодильник, достал свежего тунца, нарезанного тонкими ломтиками. Заодно выкинул в мусорку остатки эклеров.

Намазал каждый ломтик толстым слоем васаби, сверху положил кусочек красного болгарского перца. Рыба - лучшая еда, и уж куда полезнее, чем жир с сахаром, хоть для псиона и не существенен состав продуктов, но все равно, пережевывая острые кусочки, он испытывал удовольствие. А это, как учил дед, самое главное. Каждый мир привлекателен по-своему, и надо на полную катушку пользоваться этими особенностями. Но есть вещи, которые приятны всегда. Вот как этот свежий тунец, острая зеленая горчица, сладковатый овощ. И короткий сон - магам тоже надо спать.

16.

- Ну что, дон Жуан? - Артур, сидя у себя на кухне, пил кофе. Не растворимый из банки, а самый что ни на есть настоящий, из кофемашины. Ее привезли утром в субботу, вместе с запасом кофейных зерен. Артур вежливо отказался от услуг по настройке, дал мастеру пятерку, чему тот был только рад, и выпроводил из квартиры.

- Чего это Жуан? - Рядом с Павлом стоял уже третий латте. - Слушай, я ведь теперь то дерьмо, которое у нас в автоматах продается, пить не смогу. Ты мне жизнь испортил, поганец. Как я на дежурстве буду больных полусонный принимать?

- Забей, - Громов-младший отхлебнул из чашечки, подвигал языком. - Через несколько месяцев тебе эти проблемы будут по одно место. Которым ты, видимо, активно пользовался ночью.

Павел красноречиво промолчал. Только покраснел немного.

- Соблазнила тебя, значит. А знаешь, это даже неплохо. То она от неразделенной любви страдала, а теперь получит свое и все, может отвалит. Воскресенье сегодня, чем займемся?

- Я обещал Маше в кино с ней сходить, - Павел неуверенно пожал плечами. - На Богемскую рапсодию.

- Охота тебе на гомиков смотреть, - Артур отрезал маленький кусочек камамбера, положил на свежую горбушку - хрустящую, ноздреватую, с одуряюще-хлебным запахом. - Слушай, у нас, ну и практически уже у тебя, мир толерантный, но только не на Земле. Хочешь этим заниматься - лети во внешние миры, там чего только нет, хоть деревья дрючь или рептилий насилуй. А так, если отец твой, или, что хуже - прадед, узнает, что ты к радужным мечтам склоняешься, лишит наследства тебя. В физическом плане. Сделают все чисто, даже шрама не останется.

- Да ничего я не склоняюсь, - Павлу не хотелось спорить, но и обратно в свою квартиру тоже не тянуло, там сидела ошибка пятницы. - Хорошая музыка, а уж кто сочиняет, гомик или нет, дело десятое. Тебе же с ним не спать.

- Ага, - Артур капнул на бутербод вишневого варенья. - Он же трупак. Я не по таким делам. Хотя вот наш с тобой общий пра-пра-прадед, ну для тебя даже больше пра-, я тебе скажу, тот еще фрукт был. У него в слугах зомби ходил. Я не застал, но дед мой рассказывал - вонял этот парень жутко, какие только заклинания на него не накладывали. Ну так что?

- Не знаю, надо у Маши спросить.

- Ага, я вот фильм недавно в ординаторской смотрел, по вашему зомбоящику, ты прям оттуда. "Я посоветуюсь с женой",- спародировал известного актера Артур. - Ладно, голубки, не покажете мне Москву, ну и Мардук с вами.

- А то ты ее не видел?

- Такую? - Артур внезапно задумался. - Знаешь, нечасто. Почему-то система перехода неохотно пускает в смежные миры, особенно в близкие временные пределы. Может, чтобы я не встретил кого-то из знакомых? Я был в похожем мире, расхождение с вашим началось во время Второй мировой, в нем Сталин не стал наступать дальше в Европу, а ограничился востоком Финляндии. И фашистская Германия существовала до середины пятидесятых, потом Гитлера убили, ну и дальше пошло-поехало. А Москва - да, вот такая же была, правда, без скворечников картонных, но старые районы остались. Даже Новый Арбат застроили. Не страшными этими домами-книжками, а чем-то в стиле ампира.

- И что, как там люди живут?

- Нормально, - парень пожал плечами. - Человек ко всему приспосабливается, даже к коммунизму. Ладно, валите на свои рапсодии, я один культурно отдохну. Да не извиняйся ты, дело молодое, понимаю, самому когда-то тридцать было. Это в моем возрасте начинаешь потихоньку ко всему проще относится.

- Так куда ты собрался-то, - Павел сам сделал себе кофе, поморщился. - Слушай, ты колдуешь над ним, что ли? У меня так не получается.