Дмитрий Зурков - Контрфевраль [litres]

Когда Пётр Всеславович озвучил, как он выразился «легенду», под которой ему предстояло переехать в Царское Село и проживать там до особых указаний, осуществляя связь с великой княжной Ольгой Николаевной, Водкин ощутил себя русским доктором Ватсоном, которому предстоит выступить против мирового зла.

– Итак, многоуважаемый Евстафий Иванович, легенда такова… Вы всю жизнь провели на государевой службе, будучи военным медиком, что полностью соответствует реальности. Являясь человеком одиноким, но не транжирой и мотом, сумели скопить определенные средства, дабы открыть частную практику, а именно – весьма модный в наше время кабинет физиотерапии. А тут, случайно, но весьма кстати познакомились с незамужней дамой, причем – фармацевтом по образованию. Постепенно дело дошло до свадьбы. Ваша супруга – Елена Александровна, из смолянок, вдова тридцати пяти лет. Муж через неделю после венчания убыл на японскую войну, где и погиб в Маньчжурии. Елена Александровна закончила специальные фармацевтические курсы в Петербурге. Имея опыт работы провизором, всю жизнь мечтала открыть свою аптеку…

И вот что мы имеем в итоге: почтенная семейная пара, обладающая некоторым начальным капиталом в виде ваших накоплений и её приданого, узнала о том, что в Царском Селе во время пожара сгорела одна из аптек. Этот факт действительно произошел и, более того, стал причиной весьма любопытной судебной тяжбы. Погорелец обратился в Петроградское отделение страхового общества «Россия», желая получить положенные ему выплаты. Вполне естественно, что страховщики, перед тем как выплатить деньги, провели собственное расследование, дабы исключить самоподжог. Тем более, что эта практика «зарабатывания» денег ныне весьма распространена. Та же фабрика Кузмичева, что около Филей, известна в узких кругах тем, что с завидным постоянством горит каждый год…

Так вот, у специалиста, производившего экспертизу, оказался смышлёный сынишка-гимназист. Вот он и надоумил папашу списать пожар на кого вы бы подумали? На солнце! Подсунул отцу сочинение «Занимательная физика» некого Перельмана, а там чёрным по белому написано, как стеклянные шары, наполненные подкрашенной водой и выставленные в рекламных целях на витринах, могут сработать как линзы. Естественно, страховщики уцепились за эту идею, позволяющую им если не отказать в выплате компенсации, то значительно сбить сумму. Процесс затянулся бы надолго, но дело взяли на контроль наши люди. В результате бывший хозяин аптеки получил пусть и не запредельную, но вполне адекватную сумму, а вы, уважаемый Евстафий Иванович, являетесь новым собственником, вот извольте изучить соответствующий документ. Ремонт уже начался, через месяц готовьтесь к переезду вместе с супругой. Кстати… – Тут полковник Воронцов прислушался к ударам часов. – Сейчас я вас представлю Елене Александровне.

Водкин мысленно настроился увидеть либо «монашку» в строгом закрытом платье, с суровым выражением лица, полностью лишенного косметики, либо напротив – раскованную особу, с непременной сигаретницей в сумочке, многослойным покрытием из помады и пудры на челе. Но в этот момент в дверь деликатно постучали и вошла… она , вызвав в голове целую бурю эмоций!..

Очаровательная молодая женщина, чуть выше среднего роста с пышной, вопреки современной моде, прической. Её глаза просто притягивали к себе взгляд, а в уголках губ таилась улыбка. Уже успевший стать весьма популярным комплект из строгой «американской» блузки и юбки был пошит, как видно, из дорогого материала в перворазрядном ателье и не скрывал, а скорее выгодно подчеркивал достоинства фигуры. Бант блузы украшала серебряная брошь со сканью, а небольшие серёжки с янтарем завершали ансамбль. Пётр Всеславович, выдержав театральную паузу, представил «будущих супругов» друг другу…

В общем, через месяц семья Водкиных въехала в свой новый дом в Царском Селе. Сопровождал «молодожёнов» унтер-офицер Иванов, который по возрасту вполне мог сыграть роль увечного отставника, взятого на содержание сердобольным бывшим полковым зауряд-врачом. А то, что сей совершенно седой отставник далеко не гренадерского роста отменно владеет приёмами джиу-джитсу, без промаха стреляет и способен пальцами согнуть медный пятак, было известно лишь очень узкому кругу заинтересованных лиц.

Постепенно жизнь на новом месте налаживалась. Елена Александровна прекрасно управлялась в аптеке, на стене которой висела большая фотография Антонины Болеславовны Лесневской, весьма известной и влиятельной дамы, возглавлявшей женскую фармацевтическую школу, которая, впрочем, уже успела повысить свой статус до института. Евстафий Иванович по рекомендации подполковника открыл небольшой кабинет физиотерапии, помня слова Воронцова о том, что обилие всевозможных электрических приборов – идеальное место для хранения рации.

Его рабочее место украшал портрет, на котором легко можно было узнать его императорское высочество принца Ольденбургского в бытность еще генерал-майором во время русско-турецкой войны. Наличие данного портрета в совокупности с видавшим виды солдатским Георгием и новеньким Владимиром с мечами на сюртуке господина Водкина тонко, но абсолютно прозрачно указывали на личное знакомство отставного военного медика с самим принцем.

Жизнь стала входить в размеренную колею, супруги принимали гостей и сами делали ответные визиты… В целом царскосельское общество приняло Водкиных достаточно благожелательно, хотя и не обошлось без некоторых пересудов местных сплетниц, которые, увы, есть всегда и везде. Были попытки посудачить по поводу «неравного брака», тем паче, что подобно персонажу картины Пукирева, Евстафий Иванович был обладателем ордена святого Владимира, да и разница в возрасте супругов была, как говорится, налицо. Но сплетни быстро сошли на нет. То, что мужья в России были, как правило, старше жен, считалось общепринятым. Да и война внесла свои коррективы, тысячи молодых мужчин пали на поле брани или попали в плен. Так что в пересудах «кумушек» чувствовалась скорее зависть к тому, что эта «далеко не девица» сумела урвать свой кусочек женского счастья…

Окончательная черта в пересудах была подведена, когда сеансы физиотерапии, проводимые доктором, сумели существенно поправить здоровье председателя Приходского попечительного совета протоиерея Афанасия Беляева, который помимо всего прочего был ещё и духовником семьи императора Николая II, а также остановили процесс потери волос у директора реального училища статского советника Эраста Платоновича Цытовича, который когда-то преподавал физику великим княжнам Ольге и Татьяне Николаевнам. Помимо этого ряд высокопоставленных местных дам полностью излечились от мигрени благодаря растительным препаратам, широкий выбор которых был в аптеке у Елены Александровны, но, самое главное, как весьма точно говорит старинная турецкая пословица, – «Без мудреца и врача не проживешь», никто не пожелает иметь врагом медика…