Дональд Маккуин - Заключенный на воле

Он взмахнул рукой и двинулся со сцены. Джарка прикоснулся к руке Лэннета и произнес:

— Идем.

Они прошли зал насквозь. В конце концов они вышли в коридор, где было даже темнее, чем в зале. Лэннет коснулся успокаивающей тяжести керьягового ножа. Разум подсказывал ему, что затеять драку в подобной ситуации было бы чистейшим самоубийством. И тем не менее капитан решился. Он слишком хорошо помнил одностороннюю камеру. Еще более отчетливым — и намного более пугающим — было воспоминание о людях, которым Этасалоу перестроил сознание, и о том, как эти люди умирали. Если дело будет идти к этому, лучше уж устроить так, чтобы тебя разорвали в клочья.

Коридор привел их в небольшую комнату. Там их поджидал человек — тот самый, что выходил на сцену. Он был выше Лэннета на целую голову. Одет он был в рубашку и слегка зауженные книзу брюки; этот наряд подчеркивал его широкие плечи и узкую талию. Двигаясь с грацией атлета, незнакомец зажег стоящую на столике свечу. Свет заиграл на светлых волосах — не таких, впрочем, белокурых, как у Джарки. Небрежно улыбнувшись, мужчина жестом предложил вошедшим усаживаться. Кресла оказались большими и роскошными, с кожаной обивкой. Лэннет отметил про себя, что столик сделан из дерева пэллум — так же, как стол императора там, на Атике. Стены были обшиты панелями из конгрейна — дерева с очень красивой полосатой структурой. Отблески огня играли на окружающих вещах — медные лампы, гравюры в рамках, длинные книжные полки. Не то небольшой рабочий кабинет, не то оригинально обставленный офис. Лэннет почувствовал, что расслабляется здесь после гулкого пространства зала и коридора, вызывавшего ощущение тесноты.

Мужчина, усевшийся напротив, склонил голову.

— Мы служим Взыскующему.

Голос, сделавшийся по крайней мере на октаву ниже, раскатился по комнате.

— Мы ищем правду, знание и веру. Мы должны бежать от тьмы. Наша судьба — свет.

— Свет есть жизнь всего и путь Взыскующего, — отозвался Лэннет.

Ошеломленный взгляд Джарки подарил Лэннету мгновение мрачного веселья. На самом же деле капитан не менее прочих удивился своему невольному порыву — включиться в литургию Взыскующего. Он редко присоединялся к ней даже во время своего пребывания на Дельфи, в окружении жриц Взыскующего. Лэннет списал это на последствия стресса и снова напомнил себе о самоконтроле.

Улыбнувшись уже чуть теплее, рослый незнакомец протянул руку Лэннету. Капитан лишь слегка сжал ее, проявив минимум вежливости. Если мужчина и оскорбился, он никак этого не проявил.

— Меня зовут Бетак, — представился он. — Мне нужна ваша помощь. Чтобы заполучить вас сюда, я нарушил свое слово. Такой человек, как вы, должен понимать, с какой болью это сопряжено.

— Вы солгали людям, которые вам доверяли и которым доверился я. И после этого вы воображаете, что меня будет беспокоить ваша боль?

Бетак дернулся, словно от удара. Выпятив нижнюю челюсть, он продолжил:

— Я много лет возглавлял разведку императора Халиба здесь, на Хайре. Последние десять лет я пытался заставить правительство метрополии понять, что люди не могут больше выносить репрессии советника Улласа. Даже в такой обстановке, как здесь, отчаянные люди найдут способ скрыться, создать организацию, нанести ответный удар. Для нас командор Этасалоу — наименьший раздражитель. Его ликвидация ничего не решит.

Лэннет откинулся на спинку кресла.

— Великолепно! Ваши личные проблемы причиняют вам неудобства, а потому пусть галактика подождет своей очереди! Если вы хотите узнать, что такое подлинный ужас, оставьте Этасалоу жизнь и позвольте ему и дальше сотрудничать с Улласом. Вскоре те, кто останется жив, позавидуют мертвым и с каждым вздохом будут проклинать ваше имя.

Капитан взглянул на Джарку.

— Вы чокнутый, но все-таки вам, может быть, известно чуть больше, чем этому человеку.

Потом он снова обернулся к Бетаку.

— Вы даже не представляете, какой вред вы причинили мне. И себе.

Бетак поднялся и принялся расхаживать по кабинету. Его взгляд был устремлен в пол — начальник разведки старался не смотреть на Лэннета.

— Наши цели простираются дальше смерти Этасалоу. Нам нужно от вас куда больше, чем это убийство. Моя профессия, так же как ваша, зачастую требует самопожертвования. Можете ненавидеть меня, если хотите, но не нужно меня прощупывать. Вы ничего этим не добьетесь, кроме того, что вас уничтожат. А сотрудничество будет выгодно нам обоим. Наша просьба проста: воспользуйтесь вашим опытом для подготовки наших воинов.

Лэннет устало принялся возражать. У него не было на это особых сил; видимо, судьба его решена, и с этим ничего не поделаешь.

— При той слежке, о которой я слыхал? Да все, кого я видел на этой планете, настолько запуганы, что боятся смотреть друг другу в глаза.

Бетак вскочил.

— Наших людей, — выкрикнул он, — отправляют в лабораторию Этасалоу! И никто не знает, что там с ними происходит!

Теперь его движения были скованными, словно у раненого. Бетак остановился перед Лэннетом и наклонился так, что их лица оказались почти вплотную друг к другу.

— У некоторых из нас в этой лаборатории исчезли отцы, братья, сестры. Так что можете не бояться — мы понимаем, что творится. Пусть мы слабы, но наши силы укрепляет вера во Взыскующего. Император назвал вашу миссию ударом по злу. Мы просим вас лишь об одном: помогите и нам сделать то же самое! А взамен вы получите нашу поддержку.

— Но ваши проблемы должны решаться в первую очередь. Верно?

По лицу Бетака промелькнула тень, — возможно, вызванная чувством вины.

— Да, именно так. В конце концов, вы же не собираетесь прокрасться в лабораторию и подсыпать яду в тарелку командора? Тут нужно нападение, диверсия, маршрут отступления — план, одним словом. И для этого потребуются подготовленные люди, а у нас их нет.

— Но почему именно я? Повсюду можно найти гвардейцев, ушедших в отставку. Или Стрелков. Не говоря уже об обычных солдатах, которые отслужили свой срок и вернулись домой.

— Хайре не похожа на остальные планеты, как вы уже могли заметить. Например, вы должны помнить, что нынешняя династия всегда тщательно следила за выполнением эдикта Прародителя о запрете стрелкового оружия. Так что на всей Хайре имеется ровно пять пушек. Плазменного и огнестрельного оружия нет вообще. Пять лет назад Помощники отобрали у населения все оружие. Мечи, древние копья, булавы — все. Собственные мечи позволено иметь лишь Помощникам и представителям знати. Все эти мечи зарегистрированы и снабжены приемоответчиками. Глава Помощников может в любое мгновение определить местонахождение любого меча на планете. Ни одна обычная семья не может иметь в своем распоряжении режущего инструмента крупнее кухонного ножа — но и они разрешены по одному на семью. Все топоры зарегистрированы. Точно так же обстоит дело с маленькими топориками, секаторами, вилами и «прочими орудиями труда, могущими послужить оружием». Разговоры о любом воинском искусстве — злостное нарушение гражданского спокойствия. Тот, кто занимается воинскими искусствами или учит этому других, — преступник. Драка в баре карается двухлетним заключением в трудовом лагере Помощников. Наказание может быть уменьшено до года, если вы докажете, что не являетесь зачинщиком драки, а были в нее втянуты. Что же касается ваших Стрелков и гвардейцев в отставке, то за каждым из них внимательно наблюдают.