Дональд Маккуин - Заключенный на воле

Женщина подняла белую, словно у призрака, руку и прикоснулась к своей голове.

— Вот здесь у всех нас находится сложнейшее устройство, превосходящее всю вселенную своими возможностями и загадками. Люди используют лишь процентов десять мощности этого устройства, чему свидетельством наши достижения. Взгляни, чего мы добились случайно — случайно! Мы самопроизвольно исцеляем себя. Мы общаемся сквозь неимоверные пространства, видим сквозь невероятные расстояния. Что, если мы научимся использовать свой разум лучше, чем мозг? Именно поэтому Этасалоу следует остановить. Это сокровище, этот потенциал — вот что делает нас столь уникальными. Эту тайну, принадлежащую всем нам, нельзя проституировать.

— Я… я отправил туда Лэннета, — запинаясь, пробормотал Халиб. — Лучшего, кто у меня был. Я подумаю, что еще можно сделать. Ты знаешь меня. Я всегда выполняю обещания. Я…

— Лэннета слишком часто использовали. Ты. Я. Теперь он должен сделать все, что только сможет. Как ни трудно в это поверить, но он все еще чувствует себя обязанным совершить порученное убийство.

— Ну только не надо переходить на оскорбления.

Гулкий удар трости по полу оборвал возражения императора.

— Будь честен хотя бы с собой! Взыскующий накажет нас за наши нынешние грехи, но мы можем молиться о том, чтобы наши усилия приносили благие плоды. Если ты не можешь спасти Хайре и ее народ, под силу ли тебе спасти хотя бы две молодые жизни?

Ну вот. Вызов брошен. Испытание могучей силы, вынужденной действовать с филигранной точностью. Лишь Халиб мог сотворить такое чудо. В нем вспыхнула искра вдохновения. Император подался вперед.

— Я посмотрю, что тут можно сделать.

Чудесный огонь снова разгорелся в полную силу. Халиб наслаждался этим ощущением. Он испытывал такое удовольствие и такое волнение, что едва расслышал последовавшие слова Астары.

— Как обычно, Возвышенный опережает всех.

Женщина встала, зашуршав платьем. Отступая в темноту, она продолжала говорить. И с каждым шагом ее голос становился все тише.

— На нынешний момент все хайренские революционеры исповедуют учение Взыскующего. И пусть они находятся на другом краю галактики — их вера и свершения служат маяком для всех остальных верующих. Если они потерпят поражение, учению Взыскующего будет нанесен ужасный урон. Возможно даже, оно никогда больше не оправится. Это явно превратится в войну религий. Учение сможет распространиться лишь в том случае, если поглотит Люмин и местные религии. Это не та судьба, о которой стоит мечтать для нашей галактики, Возвышенный. Твои цели лучше, но все же я говорю тебе, что существует нечто высшее — более высокое, чем ты способен прозревать даже в самые возвышенные твои моменты.

Астара умолкла. Темнота поддразнивала Халиба, и императору показалось, что он видит мимолетную улыбку, осветившую лицо женщины. Он подался вперед и украдкой присмотрелся. Но это не помогло. А Астара заговорила снова.

— Мы много раз обсуждали твои цели. К моему стыду, я не могу вспомнить, когда мы обращались к Взыскующему. Несомненно, годы уже начинают сказываться на моей памяти. Однако, зная, сколь тяжкий груз забот тебя гнетет, я не стану на этот раз докучать тебе излишними подробностями. Я скажу лишь одно: представь себе галактику, населенную людьми, чье сознание развито хотя бы до того скромного уровня, которого достигла я. Вот что может оставить после себя император Халиб. Человечество, поднявшееся над прежними высотами. Если Этасалоу не одолеет тебя.

Бесшумно закрывшаяся дверь вызвала у Халиба ощущение падения. Несколько долгих минут император оставался недвижен. Он сидел, крепко стиснув подлокотники, и думал.

Капитан Мард шествовал важно и торжественно. Если человек сумел избавиться от несчастья, заполучить хорошую должность и добиться влияния — и все это исключитёльно благодаря собственному уму, — ему простительно некоторое высокомерие. Мард представил себе, как он стучит в дверь одного из дорогих домов, расположенного на уютной, обсаженной деревьями улице. Та женщина, конечно же, заметит его еще на подходе. Великолепный красный мундир с золотой отделкой невозможно не заметить. Картинка поблекла, и Мард нахмурился. А вдруг она испугается и притворится, будто ее нет дома? Знает он такой тип женщин. Так и норовят все испортить. И все от зависти. Возможно, она прямо сейчас следит за ним и мечтает, чтобы ей хватило мужества сообщить о незаконном деянии.

Мард вздернул подбородок еще выше. А кого, собственно, это волнует? Даже если кто-то и проявляет интерес к его взаимоотношениям с Оталой, они все равно не посмеют вмешиваться. В любом случае, он всегда вел себя благоразумно: последние несколько кварталов шел пешком, пользовался только боковым входом — там его никто не мог заметить, кроме разве что особо любопытных.

Завернув за угол, капитан увидел, что перед входом, которым он привык пользоваться, припаркован электрогрузовик службы по ремонту головидео. Мард продолжил свой путь, улыбнувшись про себя: Отала не заскучает и без головидео. Особенно если учесть, что под боком у нее будет всегда готовый Мард, а ее зачуханый муженек не появится еще целую неделю.

Мард как раз собрался войти в двери, когда из грузовика с водительского места выбрался ремонтник. Он тащил тяжелый ящик с инструментами. Когда Мард взглянул в его сторону, ремонтник помахал ему рукой. Мард проигнорировал этот жест. У капитана личной гвардии Солнцедарительницы не могло быть ничего общего с простым работягой. Почувствовав, что ремонтник идет следом, Мард раздраженно нахмурился. Не станет ли этот ремонт помехой сегодняшнему веселью?

Мард вошел в дом — и действительно разозлился, услышав, что ремонтник последовал за ним, не удосужившись даже постучаться. Капитан подумал, не устроить ли парню выволочку, но потом решил все-таки этого не делать. В конце концов, это дом Оталы. Уместнее будет, если это проделает она.

Простучав подкованными каблуками по мозаичному полу кухни, Мард вихрем влетел в гостиную.

Слова застыли у него на губах. Отала сидела за обеденным столом. А рядом с ней сидел ее муж. Кроме того, здесь же присутствовала женщина в белой одежде ремонтницы. На ней была странная, полупрозрачная маска. Она делала лицо расплывчатым, но в то же время ясно было, что оно принадлежит человеку, и именно женщине. От этого становилось как-то не по себе.

Мард знал, как следует выходить из критических ситуаций. Он молниеносно развернулся и попытался ретироваться. Но ремонтник уже поджидал его. Мард едва успел отметить, что на лице ремонтника появилась точно такая же маска, как что-то ударило его под ребра. Мард задохнулся. Пока он хватал ртом воздух и хрипло протестовал, его быстро привязали к стулу.