Николай Инодин - Zαδница Василиска

– Что с них возьмёшь, – картинно вздыхает Пётр Васильевич. – Дикари-с!

Собравшись с духом, Аркадий кладёт руки на клавиатуру. Негромкий гул из глубины корабля усиливается, «Эмден» вздрагивает и после многолетнего перерыва отрывается от поверхности. Там, внизу, одна за другой падают опоры, на которые киберы «Самоделкина» поднимали корпус корабля, чтобы добраться до обшивки повреждённых при аварийной посадке отсеков.

Крейсер завис в сотне метров от поверхности, развернулся на месте и дал ход, осторожно набирая скорость. Его временному капитану большие перегрузки противопоказаны.

– Говорит эскадренный миноносец «Беспокойный» Российского имперского флота, капитан второго ранга Новиков. Вы вошли в пространство Российской империи. Назовите себя и цель прибытия.

Из-за корпуса довольно крупного корабля явно военного назначения появляется небольшой кораблик характерно зализанных очертаний.

– Говорит капитан частного исследовательского судна «Тюлень» Аркадий Лобачевский. Вернулись домой, привели трофей для ремонта и дальнейшей службы.

Местоблюститель стоит перед огромным обзорным экраном своего штабного корабля, по давней флотской привычке чуть согнув ноги в коленях. «Георгий Победоносец» плавно и величаво (быстро не может – возраст, однако) выходит на орбиту пятой планеты Зеты Василиска, за своеобразие климата и специализации названную в своё время Воркутой.

Единственная планета трёх миров, пригодная для обитания людей, не являющаяся водным миром. И самая суровая из них. Полярные ледяные шапки опускаются почти до экватора. Смены сезонов нет, погода круглый год одинаковая, потому что ось вращения планеты строго перпендикулярна к орбите. Чуть теплее при приближении к светилу, чуть холоднее при удалении, но в целом перепад температур невелик, на экваторе в среднем от пяти до пятнадцати по Цельсию днём. Два года назад дышать на поверхности без скафандра было можно, но не долго – кислорода в атмосфере не хватало. Теперь, случись человеку выпасть из купола, часок-другой может продержаться. Дерьмовое место, если честно, но волей-неволей большая часть промышленности Новороссии находится именно здесь – места хватает и сырья в достатке. Именно на орбиту этой планеты ставили в своё время большую часть орбитальных доков, эвакуированных из южного сектора старой империи, сначала на Алькарну, потом сюда.

Сейчас на орбите Воркуты собираются все свободные от несения дежурства боевые корабли флота. Есть повод. Эсминцы в Новороссии в строй уже вводили, четыре штуки. Теперь в пустоту выходит первый крейсер. Первый и пока единственный современный крейсер флота. Если всё пойдёт, как запланировано, через год удастся достроить второй.

Кедров находит на экране громаду орбитального дока номер один и вздыхает. За решёткой силовых ферм, готовая на три четверти, висит туша недостроенного линейного корабля. Его назовут «Новороссийск». Когда удастся закончить, неизвестно. Для достройки существующие производственные мощности потребуется как минимум утроить. Проблемы, проблемы…

Местоблюститель собирается и поправляет адмиральскую фуражку. Проблемы останутся на потом, сегодня в стране праздник.

«Георгий» занимает своё место в ордере флота, флагманский связист знаком даёт сигнал о начале трансляции. Кедров поворачивается к камерам и приветственно взмахивает рукой:

– Сограждане!..

Иногда большие и радостные события стоит наблюдать издалека. В системе Альфы Василиска, новороссами именуемой Таити, за торжеством вполглаза наблюдали на трёхмерных демонстрационных экранах. Само наличие связи, позволяющей в режиме реального времени наблюдать за мирами Дельты и Зеты, было для них достаточным достижением. Мало того, оно, как и достройка «Адмирала Нахимова», во многом было результатом их собственных усилий.

У таитян собственный праздник, целиком сделанный их собственными руками. Верфь Шереметьево-2 выпускает в космос новый системный буксир. Вообще-то он второй, построенный таитянами, но «Муравей» получил гравитационные колонны и систему управления с заводов Кемптауна, а «Хомяк» полностью выращен здесь, на краю астероидного массива.

По этому поводу прибыли гости – учёные, пасущие собственно планету Таити – мир, на поверхность которого никому, кроме них, нет ходу. Мир, на девяносто семь с копейками процентов покрытый водой.

– Николай Иванович, что новенького на вашем мокром огороде?

– Благодарю, Аркадий, двигаемся даже быстрее, чем планировалось. В принципе, Таити уже сложно назвать только огородом, там, внизу, вполне развитая планктонная биосистема. Идёт активное насыщение поверхностных вод и атмосферы кислородом, думаю, в ближайшее время можно будет экспериментировать с моллюсками, а затем и с рыбой.

Учёный наклоняется к Лобачевскому и с видом заговорщика шепчет:

– Признаюсь, не так давно я пробы ради высадил на одном из островков саженцы кокосов, – он счастливо улыбается. – Прижились!

– И как скоро мы сможем отведать таитянских кокосов?

Учёный разводит руками:

– Лет через десять, и это только попробовать. Хотя условия для кокосовой пальмы на планете почти идеальные.

– Ну, раз кокосы в ближайшее время нам не светят, предлагаю пройти к столу, отведать, чем сегодня нас кормильцы потчевать будут, – Аркадий многозначительно улыбается.

– И чем же? Неужели не знаете?

– Предполагаю, Николай Иванович, всего лишь предполагаю. Овощной салатик, куриный суп с шампиньонами, фаршированный карп с гарниром из печёного картофеля и клубника со сливками. Сливки, увы, консервированные. Закуски, прикуски и прочее в качестве приятного дополнения.

Биолог, поправляя усы, сказал:

– Аркадий, с такими застольями вы переманите у меня со станции весь персонал! Мы до сих пор в основном питаемся концентратами.

– Кто не даёт вам закупать у Возницына провизию для своих сотрудников? Флот не стесняется, четыреста двадцатый транспорт грузится у нас регулярно.

– Хм-м. Признаться, я как-то даже не подумал. Опять же, отсылать единственный катер со станции по таким пустякам…

– Единственный… Николай Иванович, предлагаю вырастить вам новый катер. Местоблюститель не откажет вам в такой мелочи. А до поры можем доставлять провизию своим, холодильные установки на станции у вас в достатке?

– Буду обязан…

– А мы воспользуемся. Иметь под боком такого биолога и не привлечь… Дураков нет, те, что были, давно повывелись. Вы какой коньяк предпочитаете?

Привычное окружение уже давно не обращает внимания на лёгкий шум сервоприводов внешнего скелета, сопровождающий все передвижения Лобачевского по базе. Знают, что командир снимает его только в своей каюте.