Дональд Маккуин - Честь и предательство

— После того, как вы настаивали на своем приезде сюда? — спросил Лэннет. — После всего, что случилось в особняке?

— Я уже говорила, что все обдумала. Вспомните о том, что я сделала для вас. Я спасла вашу жизнь. Я предала Люмин. — Матилиса повернулась к Нэн. — Спросите ее, зачем я это сделала. Она знает. Я говорила ей. — Она вновь посмотрела на Лэннета, и в ее голосе, словно натянутая струна, зазвенела страсть: — Я люблю вас. Я жертвую собой ради вас. И готова сделать это вновь. Позвольте мне помочь вам. Неужели вы не видите, что я вас умоляю? Чем еще я могу вас убедить? Когда все происходящее сейчас кончится, Люмин навсегда лишит меня сана. Я заслужила это — я совершила много ошибок. Все мои поступки были подчинены одной цели — сделать так, чтобы мы могли быть вместе. Но я все испортила. Позвольте мне спасти хоть что-то. Удалившись в изгнание, я буду утешать себя мыслью, что загладила свою вину, помогала вам. — Ее голос утих, она отвернулась, закрывая лицо ладонями. Между стиснутыми пальцами выступили слезы.

Лэннет ошеломленно молчал. Нэн переводила взгляд с него на Матилису и обратно. Она хотела заговорить, предостеречь Лэннета, но не могла. Она сама не знала, что удерживало ее — гордость, страх или надежда. Она понимала, что Лэннет вынужден противиться любым, даже самым незначительным, чертам своего обновленного существа. Отныне каждый поступок, любое действие становилось шагом к совершенству — наподобие того, как обработка превращает железо в сталь.

— Даже если вы говорите правду, мне не нужны посредники, — сказал Лэннет.

Нэн бросила на него взгляд искоса. Матилиса вздохнула и вытерла слезы. Кривая удрученная улыбка сделала ее лицо печальным.

— Когда Кейси видел только то, что хотел увидеть, я презирала его за глупость. Теперь вы делаете то же самое, и мне хочется плакать от отчаяния, — ответила она.

Борясь с жалостью, Нэн сказала:

— Вы так и не извинились за то, что натворили.

— Нет, — горделиво произнесла Матилиса. — Я добивалась того, чего хотела. Я потерпела неудачу. Я разочарована, сломлена. Но какой у меня был выбор? Скажите мне, высокоученый врач, правда ли, что мы всегда выбираем? Или порой выбирают нас? И кто может точно определить, когда выбирают его и когда выбирает он сам? Скажите, вы уверены в том, что знаете саму себя?

Нэн отпрянула. Лэннет взял ее за руку, словно пытаясь защитить. Его жест показался Матилисе тяжелой пощеченой. Она поморщилась и отвернулась. Лэннет подтолкнул Нэн к двери и сказал Матилисе:

— Если начнется бой, я вас отпущу. Я не хочу ставить на карту вашу жизнь.

Матилиса кивнула, не поднимая глаз. Нэн и Лэннет ушли.

Они появились ночью.

Одинокий электромобиль мчался на полной скорости в свете фар, не скрывая своего присутствия и места назначения. Он направился прямиком в ущелье. Лэннет и Касид подоспели минуты спустя после того, как Стрелки с фонарями остановили машину. Дарбазо лениво раскинулся в кресле, не обращая внимания на обступивших его солдат с суровыми лицами и клинками наголо. Увидев Лэннета, он протянул руку:

— Рад встретиться с вами, капитан. Вас славно подштопали. Я так и знал, что эта леди-врач сделает для вас все возможное. Как поживает малышка Дилайт [2] Дилайт — радость, наслаждение ( англ. ). ? Это ее настоящее имя?

Лэннет кивком указал на машину и спросил сержанта:

— Вы проверили, есть ли у него оружие?

Сержант ответил утвердительно.

Узнав наконец Дарбазо, Лэннет сказал:

— У Дилайт все хорошо. Что привело вас в долину?

Дарбазо усмехнулся и покачал головой:

— Если бы я замыслил недоброе, разве явился бы сюда с шумом и огнями?

— Если вы хотели выманить нас из туннелей, это удалось вам как нельзя лучше.

— Верно. Но я не видел смысла скрываться. За долиной наблюдает воздушный шпион. Падайон и Мандро Та знали о моем прибытии еще до того, как вы заметили меня.

— Кто? Мандро Та?

— Собственной персоной. В компании трехсот своих головорезов и двух сотен Изначальных гвардейцев. Они использовали плазганы против наших людей. Даже против короля. Отсекли ему половину ступни.

— Значит, это правда? Я имею в виду, вторжение? Деруса взяли в плен?

— Ага. Выходит, мое послание дошло до вас. — В ярком свете фонарей улыбка Дарбазо казалась зияющей раной. — Мандро Та почти не столкнулся с трудностями. Кое-кто из военных дезертировал, движение сопротивления организовало несколько мелких диверсий. Большинство людей слишком потрясены, чтобы предпринимать что-либо. Они только наблюдают за происходящим, как будто ждут конца света.

— Но сопротивление существует!

— Его вылазки подавлены в зародыше.

— Силы вторжения до сих пор находятся на Палабанде. Мы поможем вам организовать оборону Байдаки.

Смех Дарбазо заставил поморщиться обступивших его людей.

— К послезавтрашнему дню?

— Так скоро?

— Не сомневайтесь. Подумайте лучше о том, как защитить самих себя. Мандро Та утверждает, что вы и ваши люди так или иначе умрете на Паро — в бою или рабами. Среди наших вы не найдете желающих сражаться. Нам противостоят плазганы. Они лишили паровианцев отваги. Изначальные гвардейцы — настоящие нелюди. Сжигают всех и вся. Нам удалось лишь вывезти ракетометы из Тебеса. Они надежно спрятаны.

— Это уже кое-что. Уверен, вы сумеете собрать Стражей, верных королю. Стрелкам не под силу в одиночку противостоять тирану. У него семикратное численное преимущество. А как же паровианская армия?

— Мандро Та посулил приобщить ее к новой аристократии. Особые права, привилегии. Сказал, что только военные помогут ему сбросить иго империи, которое он называет «червем в сердце Паро». — Дарбазо умолк, и только теперь Лэннету удалось глубже заглянуть ему в душу. Дарбазо продолжал негромким голосом, словно находился далеко отсюда: — Натравил нас друг на друга. Превратил мучительную истину в ложь и заставил брата пойти на брата.

Пораженческое настроение Дарбазо всколыхнуло в сердце Лэннета старательно подавляемое опасение, что ему самому и его людям осталось жить считанные часы. Внезапно его захлестнула волна ярости. В его голосе зазвучали боль и горечь, которых он не мог сдержать:

— Вы были готовы воевать с Кейси и его людьми, а ведь они — ваши братья. Вы воевали с нами. Если не вы лично, то ваш проклятый Падайон. Зачем вы явились сюда? Проваливайте, не мешайте настоящим солдатам готовиться к схватке. Вон отсюда!

Чтобы справиться с гневом, Дарбазо потребовалось несколько секунд. Он сумел выдавить улыбку.

— Я говорю от имени шести человек, каждый из которых может привести несколько Стражей. Мы хотим помочь вам.

— Для организации обороны мне нужны материалы — провода и взрывчатка.