Дональд Маккуин - Честь и предательство

— Я и не собирался обвинять его. И вас тоже. За все ответят воры, когда мы отыщем их. Выполняйте приказ.

Отпустив Клузанаманна, Лэннет вызвал командиров отделений. Когда они собрались, уже смеркалось. Лэннет обошел пожарище, удаляясь от того места, где Клузанаманн разбирался с пленными. Выстроив подчиненных полукругом, Лэннет встал поближе к огню, скрестив руки на груди. Мерцающие отблески пламени играли на его лице, придавая ему сходство с вождем племени дикарей. Его глаза все еще были возбужденно расширены, их белки, отражал зарево пожара, казались кроваво-красными.

Он не имел ни малейшего понятия о том, как выглядит, но это его не интересовало. Однако внешность офицеров на несколько мгновений привлекла его внимание. Свет огня преобразил их лица точно так же, как лицо Лэннета. В них угадывалось возбуждение, мрачная напряженность людей, в судьбе которых наступил переломный момент. Глядя на них и подбирая фразы, которые он был вынужден им сказать, Лэннет почувствовал, как сжимается его горло. Слова, с которыми он должен к ним обратиться, могли оттолкнуть их от него, а ведь он не мыслил своей жизни без людей, подобных тем, что стояли сейчас перед ним. И, что хуже всего, если подчиненные сохранят верность ему, они могут лишиться не только жизни, но и чести.

На секунду Лэннет ощутил слепящую ненависть ко всем тем, кто поставил его перед мучительным выбором.

Однако ненависть исчезла так же быстро, как возникла, уступив место твердой решимости. Лэннет был не чужд жалости и сочувствию, но оставался воином, самой судьбой предназначенным для тяжких испытаний. Его цели были определены, ставки взвешены; теперь он не мог отступить. Он набрал полную грудь воздуха.

— То, что случилось, ввергает нас в открытый конфликт с королевскими вооруженными силами. Принц Кейси может оказаться как нашим союзником, так и врагом. Полагаю, нам следует ожидать нападения. Как вы, вероятно, знаете, у нас похищены четыре плазгана. Если они попали в руки Деруса, мы неминуемо окажемся под огнем. Противник располагает ракетометами, но они есть и у нас. Вы должны осознать, что если королевские силы обрушатся на нас, нам придется тяжело. Мы можем погибнуть. Если мы уцелеем, нас назовут мятежниками. Если кто-нибудь желает покинуть лагерь и перейти на сторону Кейси, я не стану ему мешать. Хочу сказать вам одно — я убежден в том, что император поддержит меня. Нас сто восемьдесят восемь человек, и мы предоставлены самим себе. Я не сомневаюсь, что наши действия оставят глубокий след в истории. Я сдамся только тому, кто предъявит мне приказ, скрепленный печатью императора. Если на нас нападут, я буду сражаться. Я буду сражаться за то, чтобы Паро заняла достойное место среди планет империи. Да поможет мне свет, если я заблуждаюсь. Я не требую, чтобы Стрелки рисковали своей жизнью ради непонятной цели. Ваша присяга не имеет здесь силы. Каждый, кто испытывает сомнения, может уйти, не опасаясь упреков и обвинений. Передайте это своим людям. В девятнадцать ноль-ноль я жду вас с обычными рапортами. Подготовьте к этому времени список желающих покинуть лагерь. Все свободны.

Распахнулась дверь, ведущая в пещеру, и по ее стенам заплясали отражения огоньков множества свеч, потревоженных дуновением влажного воздуха. Их блеск раскрасил шероховатый гранит ярко-желтым цветом расплавленного золота и оранжевыми оттенками заходящего солнца. Невидимые воздушные потоки колыхали огоньки; в глубоких нишах появлялись зловещие тени и, вздрогнув, тут же исчезали. Суетливый крич с бледной шкурой, напуганный светом и присутствием людей, редко нарушавших покой пещеры, злобно сверкнул глазами и поспешил укрыться в норе.

Астара сидела лицом к массивной каменной двери. Уловив скрип и едва заметное дуновение из туннеля, она склонила голову. Серебристые пряди ее волос шевельнулись, отражая мерцающий свет свечей.

В пещеру вошел император Халиб. На нем был костюм, в котором он появлялся перед придворными. Уже одно это показывало, сколь важна эта встреча, назначенная на дневные часы, в то время как обычно Астара вызывала его по ночам. Неожиданно яркий свет заставил императора прищуриться. Он быстро пришел в себя; на его встревоженном лице появилось вопросительное выражение.

— Я потеряла ребенка, — сказала Астара.

Халиб озадаченно моргнул, и им тут же овладело возмущение.

— Ты вызвала меня, чтобы поговорить о пропавшем ребенке?

— Это не просто ребенок, Возвышенный. Это истинное сокровище. Разум, в котором кроется невероятное могущество. Дочь Взыскующего. Она много раз помогала мне. Например, в случае с капитаном Лэннетом.

Халиб горделиво выпрямился, уперев левый кулак в бедро и сунув большой палец правой руки за широкий кожаный пояс, расшитый драгоценными камнями.

— Империя балансирует на кончике меча, женщина. Разумеется, пропажа ребенка не может оставить меня равнодушным, но сейчас под угрозой оказалось судьба целой планеты. Капитан Лэннет захватил столицу острова Байдака.

Астара прервала его, устало качнув головой:

— Тебес. Знаю. Капитану удалось избегнуть кровопролития. Своим появлением юный принц Кейси вдохновил колеблющуюся, неуверенную в себе оппозицию. Он отправил Стрелков в болота. На острове установлен деспотический, крайне нестабильный режим.

Халиб открыл было рот, но промолчал, погрузившись в раздумья. Перед его мысленным взором возникли кадры, записанные на видеодиске Веда. Он приблизился к Астаре и сказал:

— Солнцедарительница повсюду появлялась с какой-то девочкой. Мне говорили, что она якобы умеет различать ложь, но эти слова показались мне попросту смехотворными. Она улетела вместе с Матилисой. Стало быть, ты утверждаешь, что этот ребенок по праву принадлежит вашему культу? Какими именно способностями она владеет? Почему мне не позволили воспользоваться ими?

— Потому, что ты непременно захотел бы подчинить девочку своей воле. Ее способности следует развивать, а не направлять. Ей нужно дать возможность стать тем, кем она должна быть. Мозг каждого из нас способен на многое, но мы пускаем в ход лишь ничтожную часть его потенциала. Если девочке удастся использовать хотя бы малую долю дремлющей силы сознания, это может иметь серьезные последствия для человечества. Задумайся, Возвышенный; представь себе разум, способный проникать в мысли других людей, и ты поймешь, почему девочка должна быть свободна. Ее следует избавить от постороннего влияния. Утратив контакт с ней, я не могу предсказать, какими путями будет развиваться ее сознание, какие опасности ей грозят. — Астара приподняла подбородок. — Не ты один пожелал бы прибрать девочку к рукам. Впрочем, следует отдать тебе должное; другие воспользовались бы ее даром для достижения куда более низменных целей. И тем не менее, ее судьба тревожит меня.