Дональд Маккуин - Честь и предательство

Оставшись наедине с лейтенантом Касидом, Лэннет тяжело опустился на скамью, на которой только что сидели Нэн и ее пациентка. Он натянуто улыбнулся помощнику:

— Я что-нибудь упустил?

— По-моему, нет, — бесстрастно отозвался Касид.

— Коли так, пошевелите мозгами, лейтенант! — Тон его голоса внезапно изменился, слова хлестнули Касида словно бичом. Улыбки словно не бывало, глаза Лэннета требовательно впились в лицо офицера.

Касид произнес, сдерживая негодование:

— Вы велели устроить засаду, но забыли договориться с Мартом о координации действий. Вы ожидаете наземной атаки, но Падайон может явиться на электромобилях, и мы окажемся к этому не готовы. Ракетометы должны осуществлять общую поддержку, но координировать ее некому. Вы забыли организовать пункты снабжения водой и продовольствием. Вы не назначили условный сигнал, по которому ныряльщики должны вернуться на территорию лагеря, и не сказали, когда им следует отступать. Вы должны были запретить изменение потока радиообмена; активизация переговоров может насторожить Падайона. Вдобавок, вы забыли определить точки размещения пленных.

— Чем все это нам грозит? — спросил Лэннет.

Враждебность Касида мало-помалу улеглась, уступив место подозрению.

— Кажется, вы решили устроить мне экзамен?

— Нет, просто захотел кое-что втолковать. Когда я без предупреждения назначил вас командиром, вы оказались выбиты из колеи. Вы только что сами убедились в том, что можете действовать самостоятельно. Я знал это с самого начала. Теперь знаете и вы. Возьмите электромобиль и исправьте все те упущения, в которых только что меня упрекнули. Постарайтесь мыслить, как старший по званию, Кас. Я хочу быть уверенным в том, что это вас не смущает.

Касид кивнул:

— Вам никто не говорил в последнее время, что вы — самый мерзкий и лживый ублюдок на свете?

— Вы бессовестный льстец, Касид. Я благодарен вам за похвалу.

— Не за что. — Отдав честь, Касид зашагал к туннелю, в котором стояли пассажирский электромобиль и грузовики. И, пока Лэннет мог его видеть, он качал головой и сдавленно фыркал.

Чуть позже к скамье, на которой сидел Лэннет, подошли женщины из «Хижины». Лэннет напряг зрение, пытаясь отыскать Болдана, и, с опозданием заметив его в задних рядах небольшой группы, удивленно подумал, почему тот не идет первым. Когда они наконец приблизились вплотную, Болдан вышел вперед, вытолкав кого-то из толпы. Только теперь в тусклом свете, лившемся из туннеля, Лэннет узнал лавочника. Один его глаз заплыл, из верхней губы сочилась кровь.

Краем глаза Лэннет увидел Бахальт, выходившую из туннеля. Он едва сдержал улыбку; казалось, Нэн обладает особым нюхом на ранения и увечья.

Болдан заговорил, не дав Лэннету открыть рот:

— У нас неприятности, капитан. Я пошел за этим подонком, чтобы первым отправить его в туннель. И вот я оказался на задах его лавки. Но прежде чем постучать, я заметил, что кто-то крадется к выходу из долины. Я отступаю в темноту и жду. Это был он. И вот что я у него нашел. — Болдан показал Лэннету очки ночного видения.

— Я ничего не делал! — воскликнул торговец. — Я лишь хотел посмотреть, кто идет, а ваш человек набросился на меня с кулаками…

— Еще бы! — перебил Болдан. — Он собирался смыться. Упаковал свои пожитки и приготовился улизнуть.

Торговец попытался освободиться от ремня, стягивавшего его руки за спиной.

— Мои вещи всегда наготове, — заявил он. — Вас могут атаковать в любую минуту. Я не хотел оказаться здесь, когда это случится.

— У него есть аппаратура связи? — спросил Лэннет.

— Нет, сэр. Я тщательно его обыскал. Только очки.

Вновь повернувшись к лавочнику, Лэннет произнес:

— Вы — шпион. В этом нет никаких сомнений. Что сказал вам Падайон?

— Вы не посмеете меня убить! — с издевкой отозвался торговец.

— Вы уверены? — Лэннет выхватил меч. Заносчивость торговца мгновенно улетучилась, словно дым. Он попытался отступить на шаг, но Болдан придержал его спереди.

— Падайон… велел мне… — Клинок со свистом рассек воздух, отхватив кусок воротника торговца. Его голос поднялся до визга: — Не бейте меня… не бейте… радиостанция спрятана под прилавком среди коробок с чаем… я должен был сообщить ему, что вы готовы к нападению… он убьет меня, если узнает, что вы меня поймали, но я не скажу ему об этом, клянусь могилой матери… — Он умолк, судорожно глотая воздух.

— Вы не передали ему, что мы готовы его встретить? — осведомился Лэннет.

Торговец моргнул:

— А вы готовы?

— Болдан, отведите его к капелланам в госпиталь. Скажите, что он арестован. И возвращайтесь с докладом.

Нэн двигалась в толпе женщин, что-то успокаивающе шепча им. Они отправились вслед за пленным и капралом Болданом, и их встревоженные голоса стихли вдали. Нэн подошла к Лэннету и остановилась напротив.

— Вы напугали меня, — сказала она. — Неужели вы смогли бы… я имею в виду этот ваш трюк с мечом. Неужели у вас поднялась бы рука?..

Лэннет негромко рассмеялся:

— Вы погубите мою репутацию. Конечно же, нет.

— А в иных обстоятельствах?

— Солдатская служба — это убийство, Нэн. Вот почему власти пытаются запретить любое оружие, кроме холодного. Сражение на мечах сводит противников лицом к лицу. Считается, что в таких условиях убивать труднее.

— Но на самом деле это не так, верно? К тому же, у вас есть ракетометы. И плазганы.

Весь облик Нэн свидетельствовал о том, что она ждет от Лэннета какого-то определенного ответа, какой-то определенной реакции. Лэннет не понимал, что именно ей нужно, и это смущало его. Он рассеянно потер подбородок. Он знал, какие слова хочет произнести, но сейчас для них было не время и не место. Он понимал, что его попытки завязать более тесные отношения вряд ли будут встречены с благосклонностью. По крайней мере, здесь и сейчас. Может быть, никогда. И он произнес единственные слова, казавшиеся уместными:

— Мы сделаем все, что сможем. Все будет хорошо.

Нэн долго молчала, опустив голову, разглядывая точку, в которой почти соприкасались их ноги. Потом она поднялась на цыпочки и прильнула к Лэннету. Он обнял ее, их губы слились. Это был долгий страстный поцелуй, исполненный неведомых доселе чувств и оттого еще более жадный. Наконец они оторвались друг от друга, хрипло и судорожно дыша.

— Не понимаю, как такое могло произойти, — сказал Лэннет. — Это было… Я не должен был этого делать.

Слова Нэн полились неудержимым потоком:

— Вы здесь ни при чем. Во всем виновата только я, потому что вы — самый скрытный, застенчивый болван из всех, кого я видела в жизни! Если после всего, что между нами произошло, выяснится, что вы — женоненавистник, я убью вас, клянусь! Но я рада тому, что поцеловала вас. У меня нет слов, чтобы выразить то, что я хотела вам сказать. Я не могла думать ни о чем другом. Быть может, позднее, когда все это закончится, я сумею найти нужные слова. А сейчас я ухожу. Чтобы подумать обо всем, что случилось. Будьте осторожны. Прошу вас!