Дональд Маккуин - Честь и предательство

В голове Лэннета воцарилась сумятица. Внезапно он сообразил, что сегодня вечером по тем или иным причинам все на редкость говорливы. Сердце рвалось из его груди, мешая произнести хоть звук, и он подумал, что Нэн, вероятно, сочтет его слова странными.

— Если вы захотите, я всегда готов прибегнуть к этому безмолвному языку. И я буду осторожен. Обещаю. Я и сам кое-что хотел объяснить вам. Но не сейчас, позже.

Нэн протянула руку и погладила его по волосам. Ее пальцы коснулись раны. Они оба вздрогнули, потрясенные одной и той же мыслью. Лэннет взял ладонь женщины и мягко сжал ее, будто испуганную птицу. Его вторая рука легла на затылок Нэн.

— У меня все хорошо, — сказал он. — Если я почувствую что-нибудь подозрительное, сразу обращусь к вам. Я уверен, вы сделаете все, что нужно.

Нэн вновь поцеловала его. Ее поцелуй казался прикосновением нежного лепестка.

Она уже входила в туннель, и свет потайных фонарей окружил ее силуэт золотистой аурой, когда на рации Лэннета вспыхнул тревожный красный огонек, а динамик защебетал, словно насмехаясь над капитаном.

Оставленные в засаде солдаты, сгорбившись под плащ-палатками из антиобзорного материала, по очереди проклинали паровианских насекомых, двуличную королевскую семейку, самих себя — за то, что завербовались на службу, потом вновь ругали насекомых и паровианскую армию — и так до бесконечности.

Прижимаясь к земле, они наиболее полно использовали маскирующий эффект пересеченной местности, которая скрывала их от светоусилительной аппаратуры противника, имевшей весьма низкое разрешение при наблюдении в глубину. Решетчатая структура плащ-палаток была создана таким образом, чтобы сбивать с толку приемные датчики большинства подобных приборов, однако инженеры постоянно совершенствовали их, добиваясь максимальной чувствительности. Антиобзорный материал поглощал также тепловое излучение человеческого тела. Найпроновая оболочка окутывала слои особой мембранной ткани, направлявшей тепло в тончайшие слои химических веществ, которые, в свою очередь, преобразовывали излучение в энергию потоков, циркулировавших внутри реагента. Остаточное тепло излучалось в окружающее пространство на длине волны, максимально затруднявшей обнаружение объекта. К сожалению, спустя несколько часов эффективность теплоотвода резко падала.

Плащ-палатки были тяжелые. Закутавшись в них и натянув на лица маски, оставлявшие лишь узкие щели для зрения, Стрелки сидели на корточках, обливаясь потом.

Насекомые обожали антиобзорный материал. Забравшись под покровы плащей, они терзали неподвижных людей. На каждого кровососа или мясоеда, потерявшего бдительность и прихлопнутого ладонью, приходилось шесть других, готовых занять место погибшего собрата.

Но Стрелки держались храбро.

Бендил, расположившийся на равнине за пределами долины, непрерывно, с ноткой презрения в голосе докладывал Лэннету:

— Беспорядочная толпа. Ни разведчиков, ни боевого охранения. До сих пор мы насчитали около трех сотен человек. Идут, словно на параде. Похоже, они совершенно не умеют воевать и собираются подавить нас массой. — Лэннет был бы рад разделить оптимизм Бендила, однако его опасения лишь укрепились, когда он услышал продолжение доклада: — Ракетометы. Легкие орудия, прислуга на лафетах. Шесть… нет, восемь ракетометов, по восемь человек на каждый. Электромобили приземлились слишком далеко, чтобы мы могли их сосчитать.

Шестьдесят четыре ракетометчика. Лэннет поморщился. У него было всего сто восемьдесят восемь человек. По-видимому, Падайон сделал ставку на неожиданность и численное превосходство.

Выглянув из отверстия в каменной скале, служившего входом в туннель, Лэннет переключил очки из теплового режима в обычный, чтобы улучшить видимость, и осмотрел долину. В его подразделении сохранялся безупречный порядок. Даже теперь, когда внимание капитана было приковано к ущелью, он чувствовал гордость. Паровианцы попросту хлынули внутрь. Лэннет решил, что их явная беспечность объясняется ошибочными сведениями, которые передают пехоте воздушные шпионы. И, хотя Лэннет находился под землей, он инстинктивно посмотрел вверх, но тут же усмехнулся и вновь обратил взгляд на атакующих.

Нельзя сказать, что паровианцы были совершенно не обучены. Их колонна продвигалась довольно организованно, огибая самые гибельные трясины. Было ясно, что они нацеливаются на центральные входы в туннели. Лэннет предположил, что Падайон хочет ударить по центру, занять шахты и вытеснить Стрелков наружу.

Паровианские ракетометы прошли ущелье и расположились по флангам. Лэннет отметил их позиции на стереокарте и передал изображение своей группе из трех орудий. Сержанты Зант и Пандеро, назначенный координатором огня, немедленно подтвердили получение информации.

Лэннет представил себе, как лейтенант Касид, прижавшись к земле под плащ-палаткой, следит за приближением неприятеля к головному дозору засады. Молодому необстрелянному офицеру нынешний день должен показаться весьма богатым на события. Только что ему пришлось критиковать командира, а сейчас предстояло первому подать сигнал к вступлению в бой.

Судя по стереокарте, паровианцы подошли к Касиду так близко, что Лэннет вскочил на ноги, прижимаясь спиной к стене туннеля. Нацелив очки на ничего не подозревающего врага, он нетерпеливо пробормотал:

— Ну же, чего ты ждешь? — и в то же мгновение послышался первый крик. Леденящий душу звук расколол тишину и прервался, заглушенный боевым кличем Стрелков.

Колонна паровианцев замедлила продвижение. Словно гигантская змея, наткнувшаяся на препятствие, она тщетно пыталась остановиться, сворачиваясь кольцами, выступившими по обоим флангам.

Противник был застигнут врасплох.

Стрелки сбрасывали пропотевшие плащи и врезались в колонну. Испуганные, сбитые с толку паровианцы дрогнули и смешались. Земля справа от них казалась более сухой, надежной; ступив на нее, многие улепетывали во все лопатки, другие разворачивались и вступали в сражение.

Позади и чуть выше схватки замерло в ожидании второе отделение.

При всей неопытности и неорганизованности паровианцев Лэннет не мог забывать об их личной отваге и умении в обращении с холодным оружием. Уже в самое ближайшее время численное преимущество противника должно было дать свои плоды. Лэннет оторвал взгляд от шумного кипящего котла сражения.

Паровианское орудие запустило снаряд — миниатюрную комету, нацеленную в никуда. Ракета угодила в каменную скалу. Раскаленные добела осколки, металл и камень, пронзили ночную тьму, заглушая крики бойцов надсадным визгом.