Евгений Щепетнов - День непослушания [litres]

Минут через пять стрельба прекратилась – постепенно интенсивность выстрелов стала уменьшаться, и наконец наступила тишина.

– Эй, черножопые, переговоры! – раздался очень даже знакомый голос.

– Сам черножопый! Давно жопу-то мыл? – ответил голос с другой стороны, с характерным кавказским акцентом.

– Ну так че, поговорим? Или так и будем палить, пока не надоест?

– Поговорим! Грязножопый! Один!

– И ты один!

С обеих сторон поднялось по одному человеку. Противники с делано спокойным видом, нарочито бравируя своим безразличием к опасности, побрели к месту встречи. Встретились посредине дороги и замерли, разглядывая друг друга. А я разглядывал их.

Глад. И не узнаешь! В камуфляже, в разгрузке – ну Рэмбо, да и только!

Кавказца я не знал, но, судя по рассказу Насти, это тот самый Аббас. Высокий, жгуче-черные волосы, надменное жесткое лицо. Настоящий кавказский джигит! Если останется жив, создаст огромные проблемы! Этот не будет рассусоливать – видно, что он решительный и умелый вояка. Объединит всех исламистов под своим крылом и даст шороху всей округе. Это они умеют, воевать-то! Гены!

Ну, теперь ждать, до чего они там договорятся. И ждать момента…

Нет, шариться по домам не пошли. На кой черт ему сейчас новые люди? Пока не решены старые проблемы! Наведешь новых людей в гостиницу – могут и оружие попереть! Придется кого-то из бригады оставлять на охрану, а значит, к хачам ехать меньшим составом. А оно ему надо?

Время заняли тем, что тренировались в стрельбе. Выставили банки, бутылки и палили из всех имеющихся видов оружия! Только дым столбом да грохот на всю округу. И что интересно, ни одна сволочь не вылезла посмотреть, кто же это там палит? А ведь есть живые, сидят по домам! И девки есть точно!

Пока стреляли, показалось, что мимо пробегали какие-то твари. Быстрые, как… как… не с кем сравнить! В общем, быстрые, да и все тут! Глаз не замечает, какие быстрые. То ли собаки, то ли люди-мутанты.

Когда заметил тварей, настроение испортилось. Как-то… нервно стало. Быстренько свернул учения, мол, хватит зря палить по банкам! Надо хачей изничтожать, самое время!

Ну да, все начали воинственно потрясать стволами, вопить – дикари, да и только. Ну почему они все такие идиоты? Вот он, Глад, умный, все понимает, все рассчитывает наперед. А эти что? Только нажраться да развлечься! Больше и мысли никакой нет! Животные…

Загрузились в «МАН» и поехали на Гору. С собой – запас патронов, сколько могли захватить, ну и до хрена самоуверенности. Мол, щас приедем, всех положим, девок заберем и… понеслось жарить кобыл! Аж слюни текли, когда рассказывали, что сделают с девками. Дебилы!

А вот у Глада другие мысли. Забавнее! У хачей-то свои девки есть! И притом нетронутые! Если местных, русских, они по кругу пустили, так своих-то точно не тронули! У хачей не принято своих девок обижать! Вот тут-то карта и поперла! Вот тут и ништяк!

А этих девок, что у хачей в плену были, пусть братва забирает. Они, небось, вообще заразные, хачи никогда не отличались чистотой, всю заразу собирают со шлюх! Да какая нормальная девка с ними переспит? Впрочем, есть ли они, нормальные? Все девки – мразь, животные! И нужны они только для того, чтобы удовлетворять пацанов! Кстати, в этом он, Глад, с хачами совершенно согласен. Бабы – мрази!

До Горы доехали за десять минут. Серый уже лихо водил грузовик, с шиком, небрежно, одной рукой, другую выставив в окно с сигаретой. Кстати, Глад тут же решил запретить курение в своем присутствии. Противно, да еще и рак легких получишь. Что он, дебил, подыхать из-за дебильных курильщиков?

Машину приказал поставить поближе к аптеке, там, где обычно тусовались маршрутчики, на конечной остановке маршрутки «Гора – 3-я Дачная». Так лучше будет. Не надо подъезжать вплотную и зря устраивать шухер. И всем приказал помалкивать, идти тихо и быть наготове. Хотя ствол у противника всего один, но из этого ствола можно получить отличнейшую свинцовую плюху прямо в брюхо. И она, это точно, не переварится.

Шли весело, предвкушая легкое сафари на козлов. Кто-то из пацанов так и назвал операцию: «Сафари на козлов», и теперь они радостно обсуждали, кому отшибут рога и какую козу поставят раком. Только вот у Глада не было спокойно на душе. Если она у него есть, эта душа. Муторно как-то. Кошки горящие в душе скребут когтями и воют.

Глад даже приотстал, присев, якобы чтобы завязать шнурок. Вот тяжко было на сердце, и все тут! Чуйка! У него всегда была великолепная чуйка! Потому до сих пор и не сел, и не покалечили.

Когда к общаге подлетели машины с хачами, Глад даже не удивился. Не удивился и почти обрадовался – не подвела чуйка-то! Ох не подвела! Он тут же устроился за углом двухэтажки, там, где был вход в одну из квартир на первом этаже, улегся и привел в боевую готовность свой «Тигр». И когда хачи из машин на ходу открыли ураганный огонь, он не остался в долгу. Как минимум двоих уложил. И одного задел.

Ну а потом началась тягомотина, конец которой наверняка должен был закончиться плохо. Плохо и для Глада, и для хачей. И Глад по прошествии двадцати минут боя понял это с абсолютной ясностью.

А еще понял, что если у хачей завелось оружие, и, скорее всего, такое же, как у него, то думать сейчас о том, что он может выбить их с Горы, просто глупо. Да и зачем ему эта чертова Гора? У него целая гостиница со всеми ее запасами! У него вся набережная с ее ресторанами и ночными клубами! У него весь город, а не эта жалкая, грязная Гора, деревня нефтяников-пенсионеров! Да на фига она нужна?! Не вышло – так надо отступить! Уйти! Только бы дали уйти, гады… Хачи – они стойкие, твари! И воевать умеют!

– Эй, черножопые, переговоры! – завопил Глад.

Со стороны противника откликнулись вполне ожидаемо:

– Сам черножопый! Давно жопу-то мыл?

– Ну так че, поговорим? Или так и будем палить, пока не надоест?

– Поговорим! Грязножопый! Один!

– И ты один!

Глад поднялся и пошел навстречу высокому черноволосому парню. У парня была надменная, неприятная физиономия, и Гладу ужасно захотелось выстрелить этой твари прямо в глаз! Чтобы мозги полетели! Но он не хотел получить «ответку». У парня в руках помповик двенадцатого калибра, и на таком расстоянии это просто смерть. Снесет, как городки битой!

Они встретились на середине Соколовогорской улицы и замерли, глядя друг на друга. И первым начал кавказец:

– Я Аббас. Че хотел?

– Я Глад. Хочу завязать со стрельбой. Вы положили двоих наших, мы положили двоих ваших. И хватит! Перемирие. Или ты хочешь продолжения?

– Я не хочу продолжения. Это ты его хочешь. Кто первый начал мочить наших?

– Не знаю! – соврал Глад. – Мы хотели спросить, как тут и что, а вы с ходу начали стрелять. Это как? Правильно, по-вашему?