Александр Волков - Право сильного [СИ]

Раны на теле Вика затянулись.

— Как?! — с яростью крикнул Эйден. — Мразь! Я хотел поиграться с тобой, — третий глаз на лбу Эйдена расширился, разорвав кожу, и став круглым, — но теперь просто сотру тебя, шавка!

Эйден увидел символы, но с удивлением обнаружил, что Вик уже из них не состоял. Он был пустотой, всего лишь силуэтом, парящим на фоне бесчисленного числа символических комбинаций. Колени Эйдена дрогнули от испуга, и ему показалось, что он видел что-то неизведанное, божественное, непобедимое.

— Что?! — Эйден концентрировал на Вике все волевые усилия, но не мог ни изменить, ни стереть его. — Животное! Тварь!

Калиостро бросал в Меркурия мощные энергетические сгустки, но Меркурий выставил перед собой ладонь, и они остановились. Спустя долю секунды сгустки сжались, исчезнув, и тогда Калиостро рванул к Меркурию, собираясь разделаться с ним в рукопашную.

Почти достигнув цели, Калиостро замахнулся молотом, но Меркурий опередил его, толкнув противника в грудь. Толчок выглядел легким, но на самом деле сила его была столь сокрушительна, что броня Калиостро промялась, а его самого отбросило на несколько километров. Ребра Эйдена хрустнули, и он закричал от боли, изрыгая проклятия.

— Паскуда! Паскуда! Гнида! — кричал Эйден.

Вик сосредоточил внимание на Эйдене, и стал стирать его из пространства. Эйден увидел, что ноги его исчезали сантиметр за сантиметр, и стал испуганно стонать. Он, расширив глаза от страха, повалился с кресла, и отполз к экрану, пытаясь уйти от невидимого преследователя. Бегством спастись не удавалось. Эйден исчез до пояса, и стал кричать, в истерике исцарапывая себе лицо.

— Я не хочу умирать! — по его щекам потекли слезы. — Не хочу! Пощади!

Но Вик был непреклонен в своем решении. Эйден испарился, обратившись в объективное ничто, и в кабине несколько секунд разносилось эхо крика, напоминавшее о существовании своего хозяина.

— Вик — в кабине Вика раздался голос Рэя, вышедшего на связь. — Ты как?!

— Живой, — кивнул Вик.

— Что с тобой происходит?!

— Все в порядке, — Вик улыбнулся.

Меркурий стал распадаться на крохотные частички, рассеивавшиеся в пространстве, и следом за ним распадался сам Вик. Но при этом не было ни боли, ни страха. Лишь умиротворение, полный покой, и абсолютное счастье. Растворение было очень приятным, и чувствовалось, как легкая щекотка.

Пока у Вика оставалось время, он обратил Вездесущий божественный взгляд к символам, став находить нужные их комбинации в далеких галактиках и на далеких планетах. Он переписывал их.

Чудовищ Эйдена во всех галактиках буквально стирало из пространства.

Корпоративный флот прекратил перестрелку с сепаратистами.

Вик расслабился, и устремил взгляд к потолку, испытывая чувство огромного облегчения. Он услышал голоса матери, отца, и сестренки, эхом доносившиеся из другого мира.

— Я слышу, — Вик широко улыбнулся, и по его щеке скользнула слеза. Лицо выражало блаженство, а глаза блестели от радости. — Я чувствую. Я слышу голос родных. Рэй, смерть — это не конец.

— Уходи! — кричал Рэй. — Тебя ждет Дженни! Вали оттуда!

— Мы встретимся с ней там, — спокойно ответил Вик. — Я уже не могу обратить запущенные изменения. Да это и не нужно. Смерть — не конец. Потому живи, и ничего не бойся. «Пояс Кридиана» я оставляю на тебя.

Меркурий развеялся в пространстве, обратившись чистой, невидимой энергией, и Вик исчез вместе с ним.

Прошло несколько лет.

На дома и деревья падал яркий солнечный свет, а воздух был теплым и свежим. Уильям, Дженни, и Рэй стояли на балконе, попивая кофе, и глядя на изменившийся до неузнаваемости Ирдиан удовлетворенными взглядами. От заводов не осталось даже следа. Теперь на планете были только жилые дома и природа, потому что отпала необходимость использовать старые виды топлива. Человечество пошло по дороге Нергонцев, и училось обращаться с Языком Бога, черпая бесконечную, безвредную энергию из Божественных символов. На Уильяме и Дженни были Нергонские символы, правда в очень маленьких количествах, и проявленные не так четко, как у Проводников вечности. Один лишь Рэй мог похвастаться полным наобором нательной символики.

— Все, что говорил Эйден о Нергонцах. Насчет их бесчеловечности… — задумчиво сказал Рэй. — Все оказалось чушью. Или Вик это изменил?

— Не знаю, — пожал плечами Уильям. — Но меня изменения в мире более чем устраивают. За эти годы не зарегистрировали ни одной насильственной смерти.

Дженни взглянула на небо, и увидела неясный силуэт «Пояса Кридиана», медленно дрейфовавшего по орбите. В груди потеплело, и Дженни невольно растянула губы в улыбке, вспомнив возлюбленного. Из смертельного оружия «Пояс Кридиана» превратился в творца всеобщего счастья и прогресса, а так же стал памятником вечному подвигу Вика, избавившего человечество от тирана.