Константин Седов - Лес проснулся

Тяни-Толкай стоял посредине гостиничного дворика, где я его вчера оставил. Пора работать. Я здесь все-таки на службе. Для начала надо перетаскать оставшиеся на месте высадки ящики.

На перевозку груза ушел почти весь день. Тяни-Толкай мог таскать около двух тонн одновременно, но ящики были не столько тяжелые, сколько громоздкие и занимали много места на спине механической животины. Пришлось сделать пять ходок туда и обратно. Я шел с любопытством разглядывая лес, но не выпуская ружье из рук. «Суету» так и не включил, раз приходилось выходить за ворота, поэтому оружие не будет лишним. Зверье сразу не набежит. Плюс Тяни-Толкай рядом. Но от случайностей никто не застрахован.

Я устал не так сильно, как вчера, после копания земли, поэтому был благодушен и когда выгрузил последнюю партию, похлопал робота по обрезиненному боку и сделав широкий жест рукой в сторону леса ободряюще сказал:

— Когда-нибудь, все это будет твоим!

Пароварку не нашел, манты приготовил просто — выложил их на решетку микроволновки, под которую поставил кастрюлю с водой. Обедал снова на кухне. Сунулся сначала в ресторанный зал, но один в большом помещении почувствовал себя неуютно. Заварил крепкий чай, насыпал сахар в чашку, с шумом прихлебывал кипяток, откинувшись на спинку стула.

Сквозь приоткрытую дверь взглянул в ресторанное зеркало. Шрамы на голове побагровели после тяжелой работы и горячего питья. Надо будет обрить ту сторону полностью. Не волосы, а щетина какая-то.

Нет, одному хорошо.

Лучшее состояние для человека, не влюбленность, не ощущение славы или чьего-то одобрения, а уверенность в завтрашнем дне. Экономит множество нервов. А вот их можно потратить хоть на влюбленность, хоть на завоевание мира.

Пообедав, направился в свою сторожку, прошел в комнату, откуда вытащил вчера весь мусор, критическим взглядом окинул помещение и начал его отмывать. Вернулся в гостиницу, кряхтя, стараясь не поцарапать узор паркета, вытащил из номера в котором ночевал, кровать. У выхода, подключил к преступлению Тяни-Толкая и перенес ложе в свою новую спальню.

За неделю до прибытия гостей, или точнее хозяев, уволоку обратно. А пока посплю нормально, а не на ободранной кушетке.

Из холла спер небольшой ковер. Встал на пороге, осмотрелся. Прежде комната напоминала гараж, где хранится все, кроме машины. Теперь, отличная спальня. Я обживал свой новый дом.

Прошел месяц. Первые несколько дней отходя от базы на пару километров я таращился во все стороны. На севере протекала река, та самая, разлива которой опасался Сергей Эдуардович. Названия у нее не было, то есть мне его не сообщили. Я все собирался придумать, но в голову ничего не лезло.

Извилистая, неглубокая, на мое третье посещение, речка окрасилась в розовый цвет. Подойдя поближе я увидел, что в ней полно мелких светло-коралловых лепестков. Поблизости такого не росло. Надо полагать, выше по течению опадает роща неизвестных мне деревьев.

«Суету» отключил две недели назад, чтобы звери стали возвращаться. Я не знал, сколько это займет времени, но по своей детской жизни в лесу помнил, что непуганые человеком животные расширяют ареал очень быстро. Убедился в этом неделю спустя, когда идя вдоль реки обнаружил стайку водоплавающих птиц. Не утки, не гуси, не лебеди, но неуловимо похожие на них всех, ярко-лилового цвета с пушистыми жабо на шеях и белыми помпонами на голове, тыча клювами в воду, ловили рыбу посреди разлива, плавая между синих, с широкими листьями цветов. Летом вода схлынет, останется отшнурованное озеро и в нем будет полно живого серебра, если даже сейчас его птицы ловят. Интересно, а на рыбу «Суета» тоже действует?

Птицы смотрели на меня с любопытством, но без страха. Я сдержал проснувшийся охотничий азарт, к тому же, мне их приманивать надо, а не отпугивать. Прошел дальше. Первое знакомство с фауной состоялось.

Мне сильно врезались в память те первые мои прогулки. Я ходил с ружьем в руках, резонно опасаясь встречи с хищниками. «Зубр», как и говорилось был двустволкой под двенадцатый калибр. Полуавтомат с дисковым магазином, питающим оба ствола. Помня рассказы о пещерном льве и неизвестных гигантах объедавших ветки деревьев, снарядил диск дробью и пулями Бреннеке через раз. Стрелок я неплохой и в случае чего мог за себя постоять. С такой огневой мощью мне никто не страшен… Надеюсь.

Еще через месяц я уже углублялся в лес на приличные расстояния. По-хорошему надо было составить карту, но необходимого оборудования не было, рисовать на бумажке казалось глупым, и я решил отложить этот вопрос. Лучший способ — это космогеоскан. Раз уж охотничье угодье под патронажем капиталистических акул, на одну съемку могут разорится. А пока изучу местность для себя, чтобы знать, куда охотников водить.

По всему лесу пели птицы. Звонкие, чистые голоса были очень похожи на трели их земных собратьев.

Однажды я заслушался воистину чарующими переливами и подобравшись поближе стал высматривать исполнителя. Разглядел рыжий комок перьев размером с кулак, но с огромным расширявшимся к концу носом. Птица надувалась, как волынка и вибрируя массивным клювом издавала потрясающие звуки. Быстро и будто испуганно моргая глазами-бусинками, трясла ржавого цвета хохолком на голове.

Дважды видел зайцев. То есть, это я их так называю. Крупные, похожие и на зайцев, и на крыс, и на кенгуру одновременно, зверюги завидев меня срочно давали стрекоча. Такие всего боятся. Я изучил деревья вокруг. Высокие, с неширокими стволами. Частые, осыпанные мелкими листьями, ветки гнутся вниз. Кора у земли в погрызах. Попробовал сам. Терпкий соленый вкус. Земные зайцы любят осину, местные вот это. Неподалеку большая роща таких деревьев. Если вести охотников на зайцев, то приваду готовить здесь. Олени тоже очень соль любят, особенно по весне, но пока даже их следов не видно.

Сергей Эдуардович говорил, что охотников больше всего интересуют олени. Их местный аналог, что был запечатлен на видео первопроходцев. Ценный трофей, но если я найду еще кого-то, достойного внимания, замечательно. Поэтому я ходил, искал оленей и «еще кого-то».

Но первое время попадались только птицы, да мелкая дичь, вроде тех же «зайцев». Встречались остроносые малютки, которых для простоты окрестил опоссумами. Они казались мне безобидными и мирными, но однажды встретил у ягодника крупного опоссума, седого от старости, с порванным ухом. Он обдирал куст и чихал. Увидев меня оскалился, приподнялся на задние лапы и зашипел с такой яростью, что слюни полетели.

Я его обошел. Все время пока находился в зоне его видения, он шипел и ругался.

Зверей становилось все больше. Я заходил все дальше. Оленей пока не встречал, но времени у меня еще было много. Нашел пару хороших полянок, где можно быстро поставить солонцы, и деревья там удобные — легко подниматься и спускаться, самое то для засады. Но рогатых надо было сначала найти. Где-то должны быть естественные жировки.