Константин Седов - Лес проснулся

Прищурившись, я подался чуть вперед…

Огонь загорелся сразу в нескольких местах. Не знаю, как они его развели, но пламя вспыхнуло мгновенно и сильно. В плошках своих что ли держали? Потайных, как старинные фонари?

Тяни-Толкай оказался взят в огненное полукольцо. Рогатые силуэты, дико вопя, тыкали его факелами в прорезиненные бока.

Судя по слаженности движений, поклясться могу, что они пытались его выманить, гнали к выходу. Не удивлюсь если волчью яму недалеко выкопали.

Тяни-Толкай, понятное дело на такое обращение не реагировал. Силуэты прыгали и тыкали в него горящими палками довольно долго, прежде чем до них стало доходить, что нежелание реагировать на огонь и крики, связанно не с природным пофигизмом шестиного таракана-переростка, а имеет некие другие причины. Возможно тварь сдохла, подумали ночные гости. Крики постепенно прекратились, один из силуэтов подошел вплотную и ткнул робота копьем в то, что считал его мордой. Остался доволен результатом и повторил то же действие рукой.

Я не то, чтобы посмеяться над ними хотел, но мне надо было как можно дольше затягивать представление, поэтому я тихо пробормотал:

— Равняйсь!

Робот плюхнулся железным днищем о садовую дорожку, после чего повторилась сценка «Пылесос и коты».

И опять они накинулись на него с дрекольем и огнем.

— Смирно!

Выскочил грейферный кран, залепил кому-то по рогам, причем в буквальном смысле слова и вызывающе покачиваясь, задрался кверху вместе с зацепленным троглодитом.

Вой усилился. Ужесточилась и без того яростная атака. Грохот по металлу, наверное, был слышен на несколько километров вокруг. Но из всего «вокруг» меня заинтересовало другое. Картинка, вырванная поднятым на мгновенье и сразу упавшим на землю, факелом.

Рогатые силуэты были повсюду. У ворот, у сторожки, у тренажерного зала и кафе. Мелькали за воротами базы.

Недавно я опасался, вдруг их будет около сотни. Зря переживал. Их было не сто. Их было не меньше тысячи. Не иначе вся мужская часть племени пришла добывать себе славу в борьбе с коварным полубогом и его домашним чудищем. А может и два племени. Со стороны жениха и со стороны невесты.

Как завороженный я наблюдал за схваткой Тяни-Толкая с ордой. Пострадавших не было, подброшенный крюком отделался ссадинами и порванной одеждой.

Огонь разгорался. Нет, они ничего не подожгли, но множились зажженные факелы, которые нападавшие прятали до поры, боясь раньше времени выдать свое присутствие. Во дворе было светло как днем, теперь троглодитов можно было хоть пересчитывать, но делать этого я не стал, в виду очевидной бессмысленности.

Происходящее внизу напоминало факельное шествие, какими их показывали в исторических хрониках. Впечатление усилил темный коридор ведущий к воротам, что усилило мою уверенность, что где-то за территорией для Тяни-Толкая приготовили ловушку.

На базе они бы этого сделать не сумели, да и не рискнули, поэтому я решил подыграть.

— Шагом марш.

Подгоняемый робот бодро зашагал по дорожке к выходу. Пройдя десять шагов, остановился, подчиняясь приказам и дал обратный ход. Ему под ноги попались несколько особо ретивых загонщиков, но сильно не пострадали.

Это могло продолжаться долго, я на то и рассчитывал, но вот троглодитам это уже надоело.

От Тяни-Толкая отхлынули, минут пять ничего не происходило. Потом в его сторону что-то полетело. Размытая буро-зеленого цвета тряпка. Широкая и косматая. Затем еще одна и еще. Я не сразу сообразил, что это сети.

Усмехнулся про себя, но как вскоре выяснилось, зря. Не знаю из чего их плели, но они оказались очень эффективны. Рваться рвались, когда робот шагал, но не полностью. Оплетая суставы машины веревки застревали в шарнирах, цеплялись за выступающие детали, наматывались на ноги, друг на друга. И их становилось все больше.

Тяни-Толкай упал на одно колено, затем непредназначенная для такого положения платформа загудела и завалилась на бок.

Дикари взвыли. Снова посыпались удары. Тяни-Толкай больше не двигался, продолжал гудеть, вызывая ярость и новые тычки. Они оставили его в покое только после того, как перевернули на спину. Пытались вспороть брюхо, но бесполезно. Оглядывались на гудение, но занялись теперь другим.

Я не видел, как именно это случилось, но первым зазвенело стекло тренажерного зала. Одна стена пошла трещинами, переросшими в неровную облепившую темноту паутину и брызнула. Сначала толпа смотрела издалека, не подходя ближе, затем первые смелые вошли внутрь, настороженно посматривая на рогатые велотренажеры. Осмотрели штанги, грифы, блины, гантели. Распределились по залу, дергая все, что попадется. Негромко, но возбужденно переговаривались. Шепот стал затихать, потом послышался звук смываемой воды и из туалета выскочил троглодит с очумевшим видом. Ему навстречу бросились другие, посмотреть. Большая часть рогатых собирали и рассматривали осколки, затем зазвенело стекло противоположной стены.

Они разнесли весь двор, включая мою сторожку и понаделали дырок в заборе. Все это меньше, чем за пятнадцать минут, после чего вплотную занялись отелем.

Первые камни полетели еще, когда добивали кафе и беседки. Стеклянные стеновые панели здания гостиницы были намного прочнее, чем у построек во дворе, поэтому не бились, только пускали тонкие трещины.

Троглодиты растекались вокруг отеля, заглядывали внутрь холла, приложив ладони к стеклу рупором. Факелы отражались от стеклянных стен, здание казалось охвачено огнем.

Мне впервые пришло в голову, что нас могут просто сжечь здесь. Сергей Эдуардович ничего не говорил про противопожарную систему гостиницы. Забыл или посчитал ненужным, а я не спросил.

Дикари, как я и предполагал, не понимали значения дверей, поэтому продолжали колотить в прозрачные стены, пока одна из стенных панелей не рухнула.

Большая часть хлынула в брешь, часть с азартом продолжала лупить по стеклу.

Что делали оказавшиеся внутри я не знаю, сверху видно не было, но судя по стуку, продолжали начатое во дворе.

Они на удивление долго не поднимались по этажам, хотя лестничные пролеты в гостинице были широкими, не крутыми и сразу бросались в глаза.

Причина скоро стала ясна. Вопли из воинственных сменились на возмущенные. Слышалась громкая возня, вскоре вылившаяся во двор.

Двое троглодитов с простынями в цветочек, наброшенными на плечи наподобие плаща и наволочками на голове, вывалились наружу, совершенно по-бабьи тянули каждый на себя отодранную от пола ковровую дорожку. К ним присоединялись сотоварищи, помогая каждый своей стороне. Позади звенела посуда, несколько человек с азартными лицами тащили сжатые в охапки мельхиоровые ложки, вилки и ножи.