Сергей Дормиенс - Человеческое, слишком человеческое

Душ затих, в ванной послышалась возня, а потом зашуршала дверь, и я поднял голову. Седые волосы Евы, намокнув, сделались совсем голубыми, лицо порозовело, а мой теплый, изрядно ей великоватый халат довершал картину. И мне - сонному и разбитому - эта картина показалась... Страшной. Аянами садилась напротив, она раскрытой ладонью убирала влажные волосы с нежно-розовой щеки, она... Я просто понял, что, возможно, смог бы ее ликвидировать - тогда, в туннеле. Даже в дверях собственной квартиры - но не сейчас. "Да что же это такое? Это же искусственный человек, кукла!"

- Аянами, я хочу знать кое-что, - почти зло сказал я: мне срочно было нужно что-то, чтобы избавиться от дурацкого наваждения. Например, вот это:

- Почему ты сбежала?

Ну вот и все, Икари, очаровашка заканчивается. Не объяснит она этого, ни за что, это научно доказано: Ева просто залипает, если попросить ее объяснить такую вещь - были прецеденты. Это все равно что спросить у человека, как он родился.

- Я... Я не знаю.

Это был финиш.

Да, она сказала то, что и ожидалось. Но... Чтоб меня, КАК она это сказала! Я растерянно смотрел на Аянами и ничего в этой жизни уже не понимал - а она смотрела на меня сейчас так, словно я должен ей сам все объяснить. "Одно из двух: либо я становлюсь наблюдательнее ВК-теста, либо эта Ева совершила очередной рывок в развитии. Но за каким дьяволом она сейчас эмулирует эмоции? Я ведь знаю, кто она!".

- Усложняем вопрос, - сказал я и откашлялся. Потом подумал и встал за кофе: отдохну чуток от этого взгляда. - Почему ты меня спасла?

- Я не знаю.

"Ты не хочешь поворачиваться. Ты не хочешь поворачиваться. Ты не хочешь этого видеть. Не хочешь!.. Вот дерьмо!"

Ледяное спокойствие - спокойствие человека, который долго думал над проблемой и смирился с тем, что она не решаема. Вот так вот.

- Врешь, - сказал я спокойным тоном. Мне дорого далось это спокойствие: простой допрос неагрессивной свежеискупанной Евы, а я едва не истекаю потом. - Кто тебе приказал? Директор?

- Нет.

- А я говорю - врешь!

- Нет, Икари.

Меня уже трясло, картинка плыла перед глазами. К счастью, я еще соображал, что не стоит пытаться ее трясти, осознавал, что она не человек, - и как раз это меня убивало.

- Кофе готов, - сообщила Аянами и указала мне за спину, где уже пищал кофейный аппарат.

Я облизал губы, глядя на бесстрастное лицо. С этим надо что-то решить, и решить быстро. С одной стороны, вероятность лжи сохранялась: она просто могла получить приказ не разглашать приказ - делов-то. С другой стороны - слишком уж странный способ сокрытия правды. Что еще за "не знаю", "не понимаю"? Хрень какая-то. Поэтому мне надо понять ее, понять и изучить, примирившись с тем, что все мои представления о Евангелионах - полная чушь.

"Молодец, Синдзи, ты только что оправдал свою беспомощность. И, возможно, продвинул чуть вперед чей-то план".

Я с веселым изумлением обнаружил свою паранойю, ухватил ее за шкирку и забросил подальше. Всем нервным просьба отойти от экранов и накрыться простынями - сейчас будет сеанс отчаянного самоубийства.

- Аянами, тебя выслеживают. Ты будешь жить у меня, пока я не решу, что делать. Поняла?

- Да.

- Ты хочешь что-то добавить к своим ответам?

- Да.

Настороженность. Ну же, давай, порадуй меня...

- Спасибо, Икари.

Я сейчас, не сходя с этого места, поеду крышей. "Спасибо, Икари". Сколько раз меня благодарили нелюди в этой жизни? Что, ни разу? Ну, можно открыть счет. Честно признаться, количество поблагодаривших меня людей не намного большее.

- Ты кофе будешь?

- Буду.

На моей кухне нет окон, а смотреть на шкафчики, встроенную технику или бутылки - это как-то не то. Так что я поневоле разглядывал свою новую соседку, разглядывал и думал о том, как странно все бывает. Как в придачу к возвращению на работу ты получаешь загадку, как в придачу к загадке ты получаешь считай что приговор, а в придачу к приговору - вот это. Я вздрогнул и отставил чашку в сторону:

- Все, я спать. Поговорим завтра. Может, ты еще что-нибудь захочешь мне сказать.

- Я поняла.

- Где ты будешь спать?

- Мне все равно.

- Ага, конечно. Идем, возьмешь себе футон и ляжешь здесь.

Я уже уходил в комнату, когда меня догнало еще одно слово благодарности. Кажется, я даже споткнулся на ровном месте.

Утро настало внезапно. Возмущенный будильник терзал мой мозг, онемевшее тело прочно угнездилось под одеялом, а еще я понимал, - сразу, с самого пробуждения, - что у меня сегодня выходной, что накануне я заработал себе не только воющую боль, но и добрую сотню тысяч... Это было отменное утро.

Пока я добрался до ванной, мое радужное настроение слегка поумерилось. Таблеток, конечно, можно больше не жрать, но неприятных ощущений и синтетика на кухне никакой боженька не отменил. Словом, из санузла я выбрался в своем обычном расположении духа: паранойя пополам с унынием фаталиста. Что меня по-настоящему радовало, так это состояние ладоней, на которых вместо порезов остались только розовые полоски чешущейся кожицы.

- Аянами, подъем, - сказал я, входя на кухню.

Ева сидела на скатанном футоне и смотрела на меня. Вид у нее был довольно потешный: растрепанная сверх обычного прическа и бесформенный халат, рукава которого она так и не подкатала. Клево.

- Доброе утро.

- Давно бодрствуем? - полюбопытствовал я, обойдя ее: у меня был прицел на холодильник и микроволновку. А еще крутились мыслишки о том, что разговоры с утра - это, наверное, не худший способ начать день. Завести девушку, что ли? Я вспомнил о вечно ругающихся соседях по подъезду и снисходительно улыбнулся секундной слабости. Кстати, о девушках. Я не включил утреннее шоу с Маной и этим придурком, а вместо этого поперся первым делом будить синтетика. "А, плевать, - решил я, зевая. - Будем считать, что у меня выходной сегодня".

- Я проснулась сорок три минуты назад.

- Завтракать будешь?

- Да.

Я скосил на нее взгляд. Синтетики не слишком нуждаются в еде - все же оптимизация пищеварительной системы, как-никак, но вопрос ведь в том, когда она последний раз ела. Особенно учитывая, что я ей вчера ничего не предложил. Ладно, лучше не будем проверять, станет ли мучить совесть из-за голодной Евы. Я уже, черт возьми, чего угодно могу от себя ожидать.

Пока я воевал с пакетами каши, Аянами утащила футон в шкаф, вернулась и теперь сидела на высоком стуле, бесстрастно изучая мои действия. Взгляд под руку слегка раздражал, но, к счастью, какая-то часть меня все еще четко понимала разницу между просто девушкой и искусственной девушкой, так что я не комплексовал по поводу своих неловких движений и жлобских кулинарных пристрастий.

- Держи.

Я сунул ей пакет с разогретой кашей, ложку и включил-таки телевизор. Там был перерыв в шоу, показывали новости - и снова всякую порнографию про звездные войны. Когда людям надоест устраивать пострелушки в космосе? Опять пираты, опять захватили транспорт, опять его регуляторы аннигилировали. Не вступаем мы в переговоры - и все тут. Суровость заказного сюжета просто подавляла, особенно момент, когда командир батареи фрегата с каменным лицом рассказывал, что он скорбит по каждому заложнику, но долг, честь, мундир, лычки! Мы должны держать строй, да, сэр. Воистину, аминь.