Георгий Лопатин - Защитник Руси [litres]

А если брать по максимуму, то Юрий хотел, чтобы Венгрия окончательно развалилась на несколько государств, и у такого направления развития событий имелись все шансы. Ведь Венгерское королевство представляло собой лоскутное одеяло из многих народов разных этнических групп.

Как говорится, больше государств, хороших и разных…

Король все же смог собрать двадцатитысячную армию и встретить врагов районе слияния рек Тиса и Муреш. Но сражения как такового даже не случилось. Несколько ракетных залпов – и венгерская армия превратилась в обезумевшее стадо, на которое обрушились кочевники и начали рубить всех без всякой пощады.

Вообще непонятным даже оказался выбор места для боя. У венгров имелись еще какие-то шансы на победу, встреть они противника в горах, где смогли бы запереть кочевников в узостях и перемалывать их по примеру трехсот спартанцев, но они встали в долине, видимо, рассчитывая на мощный рыцарский таранный удар, что редко когда подводил их на Святой земле при встречах с сарацинами…

Монголы отрывались во всех смыслах после унизительного поражения от русов.

Мало кто из венгерской армии уцелел.

А потом случился эффект казни египетской – саранчи. Кочевники растеклись по всей Венгрии, занимаясь грабежами, насилием и убийствами.

Падал один город за другим. Мины выносили ворота на раз. А после того, как города разграблялись подчистую, – сжигались. Монголам не нужны были точки кристаллизации очагов сопротивления у себя в тылу.

Народ стал разбегаться во все стороны.

Собственно венгры как возможные подданные Юрия Всеволодовича особо не интересовали, не славянский это народ, темноглазый да черноволосый, а главное – вороватый, так что беглецов из этой земли, за исключением мастеров, он не принимал. Да и те должны были сменить веру на истинную.

Что он делал с десятой частью своей доли от трофеев, получаемой в людях? Отправлял копать руду и уголь. Металла требовалась прорва. Если военные нужды достаточно успешно покрывались, то гражданский сектор, особенно сельскохозяйственная его часть, испытывал жесточайший голод. Требовались тысячи и тысячи железных плугов, хотя бы по одному на деревню.

Расширял кирпичное производство, для строительства домен с прицелом на «переодевание» деревянных городов в кирпич, а то висящая как дамоклов меч угроза пожаров реально напрягала. Также подневольные работники направлялись на все прочие работы, необходимые для развития Руси, в том числе строительство полноценных дорог, мощеных камнем, мостов, дамб…

Рабство?

Да. И Юрий в этом не видел ничего плохого. Ибо приди будущие общечеловеки на Русь со своим крестовым походом, местное население ждала бы еще более печальная судьба. Вырезались бы целые области, как это случилось в Прибалтике.

Венгерский король, когда у него полыхала уже половина страны, через своего посла даже предъяву Юрию кинул, дескать, как может он, христианин, помогать слугам врага рода человеческого, этим грязным язычникам, что сейчас измываются над его братьями по вере.

На что Юрий только напомнил своему царственному брату о папских посланниках и о том, о чем они договаривались в отношении Руси.

– То, что вы, христиане, готовились идти войной на других христиан, вас что-то не возмутило…

Посланник на такую ответку только прижух. Крыть было нечем.

Монголы куролесили в Венгрии до конца сентября, погрузив страну в хаос, после чего, оставив один тумен добивать многочисленные замки, на которые было жалко тратить пороховые мины, все-таки они поставлялись в ограниченном количестве, вторглись в Польшу.

А вот на Польшу у Юрия Всеволодовича имелись куда как более обширные планы.

Польская армия, как и венгерская, не стала для кочевников проблемой – расшугали ракетами, хотя, если уж на то пошло, то можно было обойтись и без этого, а потом догнали и побили разбежавшихся дружинников.

Поляки все же учли опыт венгерских городов и попытались защитить свою столицу первой попавшей под удар путем углубления и расширения рвов особенно в районе ворот, но не помогло.

Монголы погнали взятых в рабство венгров, и те фашинами заваливали препятствие, зачастую падая в ров вместе со своим грузом, будучи подстреленными защитниками. После того как ров был засыпан, положили дощатые мостки, по которым к воротам подвезли мину, что и выбила препятствие. Ну а дальше происходило то, что должно было случиться…

После того как был разграблен и сожжен Краков, половцы, подконтрольные Юрию Всеволодовичу, двинулись на север по правому-восточному берегу реки Висла, а вся остальная монгольская армия, а также примкнувшие к ним венгерские инстругенты, купившие спокойствие в своих баронствах участием своих отрядов в походе на стороне монголов, и валашские союзники – по левому-западному берегу.

Вот только, в отличие от татаро-монгол, союзные русам половцы вели себя куда как сдержаннее. Если точнее, то они атаковали и сжигали родовые гнезда местной знати, практически не трогая местное население, в то время как монголы со своими союзниками там, на западе, вели себя как обычно.

В чем же именно заключалась подготовка царя всея Руси в Польше?

Для начала в восточную Польшу, уже очищенную от местной знати, а прибили ее или же они сами сбежали, не суть важно, вступили русские войска под командованием Ярослава, под предлогом защиты единоверцев от жестоких язычников. А на востоке православного населения хватало. Это знать по большей части перешла в католичество.

И надо же, язычники, что бесчинствовали, поспешно бежали.

Тут весьма кстати пригодились польские корни жены Юрия – Агафьи. Ведь она являлась внучкой польского короля Казимира Второго, от его дочери Марии.

Собственно, дело было не столько в самой Агафье, хотя и это немаловажный фактор – царица как никак, сколько в ее братьях Михаиле и Андрее.

Хоть они и получили от Юрия уделы, но когда он им предложил стать великими князьями – Михаилу в части Польше, а Андрею – в части Венгрии, никто из них, естественно, ее отказался.

А стать великими князьями у них имелись все шансы.

Словаки, жившие в Венгрии, готовы были признать над собой кого угодно, лишь бы это прекратило монгольское владычество на их территории. Хотя они не так уж и сильно страдали, все-таки жили по большей части в горных районах, куда кочевники без особой на то надобности предпочитали не соваться, но когда находишься в окружении беснующихся жестоких степняков, то страх, что они все же обратят на тебя более пристальное внимание, сказывался.

Туда княжить пошел младший, Андрей.

В восточную Польшу сел Михаил.

Если кто и был против, то их голоса ничего не стоили. Ведь мало того, что у Михаила имелось так называемое право крови на власть, так это свое право мог подкрепить «правом сильного». А посему вся восточная Польша была объявлена Люблинским княжеством по названию города, выбранного в качестве столицы.