Георгий Лопатин - Защитник Руси [litres]

Субэдэй и Джэбэ рассматривали своего очередного противника. Многочисленные победы не избавили их от осторожности, поражение от русов все еще болью в душе напоминало о себе, так что недооценивать противника они не собирались, тем более, что тот выглядел внушительно. Впервые с начала вторжения в Европу им противостояла мощная армия, а не нечто наспех собранное.

– Похоже, они изучили опыт русов при встрече с нами, – сказал Джэбэ.

Выглядел он не очень хорошо. Зима в Греции не прошла для него бесследно. Он сорвался и вновь налег на шаманские и циньские эликсиры, и остается только гадать, сколько десятков, если не сотен, гречанок через положенное время родят «наконечники стрел», как Джэбэ называл своих детей, потому как, если кто не в курсе, то Джэбэ – это не имя, а прозвище, данное ему самим Чингисханом, в переводе с монгольского означающее «стрела».

Что до якобы изученного германцами опыта русов, то все дело в формациях арбалетчиков, что растянулись от одного края долины до другого, не сплошной линией, а отрядами по пять сотен человек. При этом они могли вести перекрестный обстрел, оставив достаточно широкие проходы для конницы, что скопилась позади них.

– Меня больше беспокоит их машинерия, что стоит позади… – сказал Субэдэй. – Явно ведь какую-то пакость приготовили. Как минимум зажигательные снаряды.

Позади немецко-польской конницы в окружении все тех же арбалетчиков, прикрытых щитоносцами плюс воткнутыми в землю кольями, действительно почти сплошной линией стояли различные метельные механизмы от легких баллист, средних онагров до тяжелых требюше.

– Да, ты прав, они могут доставить нам немало проблем, и их следовало бы уничтожить, но наши ракеты до них явно не дотянутся, если не пододвинуть установки поближе…

– Они ударят по нам раньше, и мы просто впустую потеряем свои ракеты…

– Тогда нам не остается ничего другого, как сыграть в нашу любимую игру, – довольно засмеялся Джэбэ.

Субэдэй с усмешкой кивнул. Он отдал приказы вестовым, и те галопом умчались к командирам отрядов.

Убедившись, что все получили приказ и подтвердили его, подняв копья с лентами оговоренного цвета, Субэдэй кивнул головой сигнальщику, и тот поднял шест с бунчуком из хвостов красного волка.

Прошло несколько секунд, и ракетные установки начали изрыгать свое содержимое в сторону противника.

Вдруг одна из РСЗО взорвалась праздничным фейерверком, только от этого никому радостно не стало, разве что враг повеселился, ибо неуправляемые ракеты летели в том числе в собственную конницу, натворив дел.

Субэдэй поморщился. Такое время от времени все же случалось, о чем русы заранее предупреждали, так что им даже претензий не предъявить, тем более что случалось это все же не часто.

Но, несмотря на неприятность, своей цели залп достиг, вражеских арбалетчиков накрыло взрывами. Было много убитых, раненых и еще больше разбегающихся во все стороны в панике людей. Осталось их добить.

– В атаку!!!

Вперед пошла лавина из половецких и бухарских туменов. Их было не жалко, опять же, они оставались самыми слабыми из всех в плане боевой подготовки, но на стаптывание пехоты их хватит, если, конечно, успеют добраться.

Не успели.

Германская машинерия разрядилась, в массу легкой степной конницы полетели бочки с зажигательной смесью и гигантские стрелы, у которых позади наконечника находился какой-то сосуд объемом литра на три.

Взбухли огненные вспышки зажигательных снарядов, окатывая неудачников горящими брызгами, и тем всадникам становилось резко не до атаки. Им вторили резкие дымные хлопки пороховых взрывов, что порождало завалы из испугавшихся и упавших коней и людей.

– Так я и думал, – удовлетворенно кивнул Субэдэй, увидев эти взрывы.

Удар машинерии оказался столь массированным и сильным, что половцы и бухарцы, даже если бы и не получили соответствующего приказа и несмотря на грозящее жестокое наказание, все равно могли повернуть назад.

Степняки развернулись и бросились назад.

И тут произошло то, чего ожидали монгольские военачальники, вслед бегущим устремилась немецко-польская конница. Сначала одна группа рыцарей, потом другая, они, словно брошенные камешки, спровоцировали сход лавины.

– Стойте, свинские собаки! – бесновался Фридрих Второй, ведь его тщательно разработанный план битвы летел ко всем чертям из-за своеволия много возомнивших о себе вассалов.

Но, естественно, все его крики пропали втуне, тут кричи не кричи…

Вольница всех этих герцогов, князей, графов и баронов, плюс рыцарская спесь и пренебрежение к врану сделала свое черное дело, и началась погоня за «трусливо» бегущими дикарями.

«И ведь ничего их не учит, – прекратив кричать и ругаться, с грустью подумал император. – Сколько сражений было проиграно в Святой Земле из-за этого их своеволия, и все равно продолжают плевать на приказы. Порядок… Нужен жесткий порядок, чтобы даже пернуть без приказа не посмели!»

– Как же все-таки они предсказуемы, – пренебрежительно фыркнул Джэбэ. – И совершенно ничему не учатся. Ведь сколько раз мы заманивали их в ловушку ложным отступлением?..

– Нам это только на руку, – хохотнул Субэдэй и кивнул очередному сигнальщику.

Тот поднял шест с бунчуком со все теми же красными волчьими хвостами, и вскоре из-за спин всадников со свистом потянулись дымные следы и стали обрушиваться на всю эту увлеченно скачущую массу всадников.

Досталось и своим, отставшим половцам, и бухарцам, коих уже начали рубить раздухарившиеся рыцари, но большая часть ракет попала все же по немцам и полякам.

Среди них начался закономерный бедлам, кто-то в азарте продолжал атаку, кто-то встал, еще часть стала заворачивать коней… появились заторы. И вот в эту бесформенную массу не знающих что делать людей по очередному приказу Субэдэя начали вламываться сотни и тысячи булгар, а также других союзников: валахов и венгров. К ним присоединились развернувшиеся половцы и бухарцы.

Начался неуправляемый замес. Рубка шла дикая и жестокая.

После того как большая часть немецко-польской кавалерии завязла в битве с «татарами», в дело пошли непосредственно монгольские тумены, охватив всю эту массу с флангов, они начали сжимать ее, словно клещами. И те, кто еще совсем недавно активно рвался в бой, стали пытаться всеми силами из него выйти. И значительной части это удалось, ведь окружение было не полным.

Собственно, монголы и не думали производить полное окружение. Ведь пехотинцы-стрелки уже оклемались от удара по ним ракетами и, подгоняемые командирами, вновь выстроили коробочки, готовые приласкать из арбалетов и луков своих врагов. Вот только вместо врагов на них стали выскакивать сначала отдельные рыцари, потом небольшие отряды, и вскоре с поля боя, не разбирая дороги, стали выходить целые сотни.