Вадим Денисов - Извлекатели. Группа Сибирь (СИ)

— Он там ещё и пробует всё подряд! — не унимался Иван.

— Запахи действительно просто издевательские, дышать невозможно, я уже устал слюну глотать, — охотно согласился с товарищем по голоду Кромвель, завистливо сообщив: — Хорошо быть коком.

— Я вам не кок, а директор судового ресторана! И пищеблок откроется не раньше или позже, а вовремя. Посетителям же предлагается прогуляться минут сорок по палубе, подышать свежим речным воздухом, нагулять аппетит... Врачи рекомендуют.

— Чего-о?! — свирепо заорали оба.

— Да ладно вам быковать, я уже накрыл. Ваня, освобождай капитанское место, садитесь жрать, пожалуйста.

Навстречу, берегом спрямляя курс на юг, пролетел маленький вертолёт «Робинсон», затем проследовал состав из шести барж с лесом, его тянут на Лесосибирск

На прямых участках реки впервые начали появляться места, где впереди уже непросто разглядеть берега. Енисей величественно гнал свои воды привычным маршрутом, с запада плыли на далёкую Колыму сизые облака, шипела, выделяя капельки жира, краковская колбаса в глубокой тарелке, урчали голодные желудки личного состава. Как прекрасен этот мир!

И только существование в нём неуловимого Ложкина портило картину бытия.

Вскоре показалось Ярцево, большое старинное село на левом берегу Енисея, пункт назначения и, хочется надеяться, самая северная точка рейда.

Первым казакам, обосновавшимся здесь, место понравилось. Благодатное, урожайное, зерновые выращивать можно. Они и попробовали. Но через пару лет необычайно мощный весенний паводок смыл труды поселенцев, напомнив людям, что Сибирь — планета сложная. Сейчас уровень воды регулируется плотинами на Енисее и Ангаре, что исключает повторение столь разрушительных катастроф, хотя порой заливает. Село считается богатым.

Этот населённый пункт расположен в междуречье мистических рек Кас и Сым, а вытянулся он вдоль берега Енисея на два с лишним километра. Главная достопримечательность села — тополиный парк, издалека заметный с реки. Парк в Великую Отечественную посадили выпускники местной школы перед уходом на фронт, в самом Ярцево эту тополиную рощу зовут садом… Мальчишки погибли, а парк остался.

Прибытие теплохода здесь — важное событие: деревенские жители, которым повезло иметь подходящие для причаливания больших судов глубины и соответственно, плановую остановку пассажирских теплоходов, устраивают на берегу самобытный рынок, на котором издавна торгуют таёжными дикоросами, копчёной рыбой, восхитительной сметаной, творогом, кедровыми орехами и сувенирами.

Есть школа и больница, банк и аэродром. И пристань для теплоходов, дебаркадер — это почти корабль, который не умеет плавать самостоятельно. Он крепится к берегу канатами и держится на плаву.

В детстве я очень хотел стать капитаном, а точнее, шкипером дебаркадера.

Возле деревни на Волге близ Казани, где я проводил летние каникулы, стояло это удивительное сооружение. Командовал им капитан — глубокий, как представлялось детворе, старикан, хотя и было ему от силы пятьдесят. Себя он называл иначе — шкипером, утверждая, что таковые только и остались на несамоходных судах — баржах, лихтерах и дебаркадерах. Работал он уже пару десятков лет: пришел матросом и доработался до начальника.

Шкипер жил на дебаркадере весь период навигации, домой не наездишься. А на рабочем месте у него имелось всё необходимое: газ, столовая, туалет, вода, поднимаемая насосом. В шкиперской есть телевизор и холодильник. Жить можно. Всё лето с ним кассиром работала верная жена, помогал и старший сын. А ещё кошка и собака, полный, в общем, комплект. Кроме кассира, в подчинении у начальника дебаркадера находились три матроса, но иногда ему приходилось работать за всех.

Работа у начальника дебаркадера не такая уж простая, как это может показаться со стороны. Он должен следить, чтобы посадка пассажиров проходила безопасно, без лишней суеты, присматривать и за ними, чтобы они не подрались в давке и не свалились в воду, и за своей командой. Смотреть, чтобы матросы были трезвыми и вежливыми, всегда чисто одетыми. Основная задача — принять очередной теплоход и отпустить в рейс.

По факту, должность административная. Шкипер ведёт документацию, составляет ведомости для бухгалтерии и заявки на стройматериалы. Работал он без выходных, по восемь часов в сутки, но это официально. На деле же гораздо больше. Когда навигация заканчивалась, экипаж распускали, отправляя личный состав в неоплачиваемый отпуск. На зиму наш дебаркадер уводили в затон базы флота, а по весне буксировали на привычное место.

Жителям деревни и пассажирам почему-то казалось, что шкипер поставлен сюда, чтобы им во всем дежурно помогать. Если что-то случалось, все бежали к дебаркадеру, где была связь и возможность вызвать экстренные службы. Дети приставали с разными вопросами и просьбами. Ногу поранил — экипаж даст пластырь и зелёнку. Или питьевой воды. А ещё на дебаркадере эпизодически работал буфет от местного сельпо, и я был твёрдо уверен, что вечерами старик бесплатно объедается шоколадом.

Дебаркадер, как место главной деревенской тусовки, стал ещё и центром притяжения для всех мальчишек. Он стал для нас самым интересным и самым романтическим объектом. Там было удобно купаться — огромный угловатый корпус судна укрывал нас от ветра и создавал водную тень, позволяющую плескаться без постоянной борьбы с течением. Бывало, что шкипер ругался, когда дети пытались нырять с палубы или рыбачить прямо с дебаркадера — не положено! «Здесь вам не парк культуры и отдыха, а единица речфлота!».

Свежий воздух, красивая река. Нормальная, в общем, работа. Жаль, что навигация в России короткая.

Я и сейчас не прочь встать вот так на Енисее — хозяином плавучей фазенды и идеального места работы. Хоть капитаном, хоть шкипером, хоть чёртом лысым. Встать, чтобы исправно тянуть лямку круглые сутки, за что получать пайковые плюсом к заработной плате, помогать местным. Кричать толстым голосом «Берегись колышек!» с ударением на втором слоге, «Сбросьте этого лысого идиота за борт!», «Женщина нехудая! Не давите животом на леера!». Чтобы жирный полосатый кот медитировал на бухте пенькового каната, тельняшки и труселя сушились на верёвке, из динамиков неслось Радио-Джаз, чтобы занавески в васильках и цветущая герань в кадках на корме.

И жена кассиром.

Это — лучший Офис.

Потапов угнал катер чуть ниже ярцевского дебаркадера, а там он круто, с высоким буруном развернулся, чтобы, как и положено, встать к причалу носом против течения.

Шкипер появился сразу. Им оказался атлетически сложенный мужчина лет сорока, классический енисейский кержак, но не в просторной льняной или байковой рубахе, а в новенькой тельняшке с длинными рукавами и форменной фуражке с крабом. Полноватый, но физически явно очень крепкий обладатель массивных надбровных дуг и свинцового взгляда, мощного торса и коротковатых ног. Строго глядя на нас, хозяин причала с надписью «Ярцево» крупными буквами, и не думая принимать швартовый конец, начал разговор по-деловому: