Иван Оченков - Путь на Балканы [litres]

– А вы, как я вижу, имеете представление, – поджал губы штабс-капитан, сделав ударение на «представление».

– Да, я интересуюсь военными новинками, – улыбнулся тот.

– Настолько, что смогли разобраться в ее устройстве?

– Ну, я и мои охотники – люди бывалые и в любом деле можем разобраться.

– Вы командир охотничьей команды? – с невольным уважением в голосе воскликнул Мешетич.

– Да, а что?

– Нет, ничего-с. Ладно, пойдемте, я представлю вас офицерам батареи. Заодно и поужинаем. Будьте нашим гостем.

– Со мной прибыл унтер-офицер…

– Не беспокойтесь, о нем позаботятся.

Сразу было видно, что Мешетич и его подчиненные давно находятся в тылу и успели обжиться на месте. Квартиры их располагались в довольно богатом доме бежавшего от русских войск местного аги, а во второй половине было устроено нечто вроде штаба пополам с офицерским клубом. Во всяком случае, обедали и ужинали господа офицеры именно там.

– Раньше здесь стояла вся наша бригада, – любезно пояснил Линдфорсу хозяин, а теперь осталась только наша батарея. – Я распорядился, для вас приготовят комнату.

– Буду весьма обязан, – обрадовался тот, – говоря по совести, я уж и забыл, когда ночевал в человеческих условиях.

– Господа, позвольте представить вам подпоручика Болховского полка Линдфорса. Он только что прибыл с передовой, так что прошу любить и жаловать!

– Поручик Ганецкий, – поднялся с места высокий офицер богатырского телосложения и кивнул безукоризненным пробором.

– Подпоручик барон фон Розен, – проделал то же самое изящный молодой человек с несколько пресыщенным выражением лица.

– Прапорщик Самойлович, – закончил церемонию представления коренастый крепыш.

– Весьма рад знакомству, господа.

Глядя на безупречные сюртуки переодевшихся к обеду артиллеристов, Линдфорс почувствовал, что ему несколько неудобно за свой потрепанный и давно не чищенный мундир, но присутствующие приняли это как должное, и вскоре он перестал смущаться.

Поданные к столу блюда не отличались особой изысканностью, однако были, право же, недурно приготовлены, молодое вино весьма приятно на вкус, и, возможно, поэтому обед показался пехотному офицеру сказочным.

– Какой превратности судьбы мы обязаны чести принимать вас у себя? – спросил Ганецкий после первой перемены.

– Видите ли, э…

– Андрей Константинович.

– Иван Иванович, – представился подпоручик в ответ. – Так вот, уважаемый Андрей Константинович, в прошедшем деле на Аяслярских высотах нам посчастливилось захватить у турок картечницу, которую впоследствии мы весьма удачно применили для отражения вражеских атак.

– Вот как?

– Да, именно так…

– А вот и баранина подоспела, отведайте, Иван Иванович, мало что мне нравится в здешних краях, но вот баранина действительно превосходна, да и вино, право же, недурное.

– Благодарю, так вот…

– Не торопитесь, подпоручик, у вас будет время рассказать нам обо всех ваших приключениях, – прервал их Мешетич. – В самом деле, господа, дайте же нашему гостю поесть. Наверняка он проголодался в дороге.

Пока господа офицеры знакомились и обедали, прибывший с подпоручиком младший унтер-офицер с георгиевским крестом на груди, обняв винтовку турецкого образца, присел в тени. Некоторое время он просто сидел, прислонив голову к стволу дерева, затем закрыл глаза и затих. Подобное поведение сразу же привлекло внимание двух нижних чинов батареи, подошедших к нему поближе и ставших беззастенчиво его обсуждать.

– Гляди, как давит, пехоцкий!

– Силен!

– А ведь кавалер…

– Интересно, за что ему Георгия дали?

– За то, что в тылу отирался, – спокойным голосом ответил им Дмитрий и сдвинул кепи на затылок. При этом он как-то незаметно поменял положение тела и переложил винтовку из рук в руку так, что насмешники сразу же почувствовали себя неуютно.

– Эй, ты, что ли, Будищев? – спросил только что подошедший старший фейерверкер Приходько.

– Я, – хмуро отозвался унтер и сделал попытку подняться, однако покачнулся и был вынужден опереться о дерево.

– Видать намаялся, братец? – участливо спросил его артиллерист, обратив внимание на впалые щеки и красные воспаленные глаза.

– Есть немного.

– Ну, тогда пойдем, велено о тебе позаботиться.

– Это правильно, а то так есть хочется, что и переночевать негде!

– Пошли уж, шутник!

Кормили солдат, разумеется, хуже, нежели офицеров, но хлеб был свежий, каша с мясом не подгорела. Так что Будищев уплетал поданную ему порцию за обе щеки, так, что за ушами трещало.

– Хорошо устроились, – не то похвалил, не то укорил он артиллеристов, с сожалением отложив ложку.

– Не жалуемся, – пожал плечами фейерверкер, – у вас хуже?

– Да не то чтобы… хлеба свежего, наверное, месяц как не видали, горячего тоже не каждый день. В бане хрен знает сколько не были. Ну и турки, паскуды, то нападут, то просто стреляют, а так ничего – жить можно.

– Эва как, – покачал головой Приходько, – ну турок не обещаю, а баня у нас есть. Кстати, сегодня топлена, так что если задержитесь…

– Что значит «если»? Да я под копыта лягу, а пока в баню не попаду, никуда тронусь!

– Поглядим… Если поел, то пошли. Тут их благородия собрались на наши картечницы поглазеть, а твой подпоручик отчего-то без тебя не желает смотреть. Велел позвать.

Господа офицеры и впрямь, закончив с трапезой, отправились показывать гостю вооружение своей батареи.

– Ну, вот извольте, скорострельное, 4,2-линейное орудие Гатлинга – Горлова, на облегченном лафете. Вес пятнадцать пудов. Боеприпасы – патроны к винтовке Бердана.

Мешетич взял на себя труд лично ознакомить присланного к нему на батарею подпоручика Линдфорса и теперь чувствовал себя профессором перед проштрафившимся студентом. Его, правда, немного удивило то, что пехотинец позвал с собой унтера, но пока он не заострял на этом внимания.

– Дозвольте, ваше благородие? – спросил Будищев и, не дожидаясь ответа, полез знакомиться с оружием.

Чудо американской техники, усовершенствованное русскими оружейниками, выглядело внушительно. Стрельба производилась из вращающегося блока, состоящего из десяти стволов. Для вращения оного требовалось крутить увесистую рукоять, причем, в отличие от «Монтиньи», усилий следовало прилагать значительно больше. Патроны подавались из специального магазина под весом собственной тяжести. Для наводки по горизонтали и вертикали служили специальные винты, вращая которые можно было менять положение стволов в пространстве.

– Ну, что скажешь? – тихонько спросил подошедший к нему Линдфорс.

– Классная вещь, ваше благородие. Техника на грани фантастики! Вот только в конструкции гвоздя не хватает…