Александр Гулевич - Игра ферзей [litres]

Присев в рабочее кресло, Фердинанд XII в глубокой задумчивости обвёл взглядом свой кабинет.

– Вы хорошо поработали на благо империи, господа, но освобождение оккупированной системы Ардана лишь малая часть общей картины происходящего. Сейчас основные ключевые события происходят в королевстве Лейрин. Жаль, конечно, что погиб такой способный офицер разведки, как Химера, но уж с этим ничего не поделаешь. Именно по этой причине я хочу услышать ваши профессиональные соображения относительно того, как нам поступить в предложенных жизнью обстоятельствах.

Князь Афкур, пожевав губами, взглянул на начальника Главного разведывательного управления и стал отвечать:

– Считаю, что на данном этапе мы сделали всё от нас зависящее, разве что после освобождения от крестоносцев системы Ардана следует передать всё трофейное вооружение и боеприпасы агенту Джокеру, ну и подбросить некоторое количество боеприпасов для военно-космической флотилии, в особенности для авиакрыла единственного авианосца. Вмешиваться сейчас нам не выгодно как с политической точки зрения, так и с экономической. Всё дело в том, что империи придётся основательно вложиться в восстановление Ферси, а это огромные затраты. Пусть в эту катавасию урусы как можно глубже встревают, а мы в сторонке постоим и посмотрим, а в случае необходимости будем негласно события корректировать в нужную нам сторону. В общем, где-то так.

Побарабанив пальцами по лакированному столу, Фердинанд XII поднял голову и кивнул каким-то своим мыслям.

– Да, вы совершенно правы, князь, мы сделали все, что в наших силах, разве что стоит агенту Джокеру подбрасывать некоторые необходимые ему разведданные. Пусть всё идет как идёт, а мы пока постоим в сторонке и понаблюдаем. Тем более у нас самих в империи далеко не всё в порядке, некто в преддверии выборов в нижнюю палату Сената начинает раскачивать внутриполитическую обстановку, но это уже не ваши проблемы, а проблема министра государственной безопасности. На этом и завершим сегодняшнюю аудиенцию, но имейте в виду, через десять дней на очередном заседании Совета безопасности я жду от вас подробных докладов.

Откланявшись, адмиралы покинули рабочий кабинет императора и, уже в приёмной договорившись встретиться ещё раз этим же вечером и обсудить предстоящую операцию, разъехались.

Адмирал Карионт, прибыв в свой рабочий кабинет и усевшись в кресло, ознакомился с поступающей оперативной информацией. Ничего особо ценного или выходящего за рамки обычной текучки не было, и поэтому он смог позволить себе немного расслабиться, но вспомнив о гибели в клубе его давнего сослуживца, достал из кармана флешку и, открыв папки, стал их изучать. Внимательно перечитал многочисленные сканы разных контрактов и бухгалтерских отчётов. Он особо ничего не понял и перешёл к просмотру видеофайлов, и вот на одном из коротких видео он увидел, как главный редактор общается с одним из оппозиционеров, а рядом с ними – представитель одного из международных фондов, специализирующихся на продвижении демократии и прав человека. Звука не было, но специалистам не составляло никакого труда выяснить текст разговора. Закрыв папку с видеофайлами, Карионт взялся читать запись от руки, сделанную полковником Марховским, и вот тут-то он наконец сообразил, что это за контракты и бухгалтерские отчёты. Это была чёрная бухгалтерия информационно-коммуникационной корпорации. Скопировав файлы на другую флешку, адмирал вызвал начальника спецлаборатории и, выяснив, есть ли первичный результат изучения тела покойного офицера, потребовал немедленно прибыть с результатами к нему в кабинет. Спустя пятнадцать минут в кабинет вошёл пятидесятилетний полковник и отдал воинское приветствие. Получив разрешение присесть в посетительское кресло, он присел и молча передал папку с результатами исследований.

Открыв папку и вчитавшись, адмирал от удивления устремил взгляд на офицера:

– Значит, всё-таки полковник Марховский был отравлен.

– Так точно, господин адмирал, отравлен спецпрепаратом под номером 232, произведённым спецлабораторией номер 2 около трёх месяцев назад, номер партии установлен. Данный яд состоит на вооружении нашего управления и МГБ, определить его в организме обычными средствами невозможно, он практически полностью разлагается. Яд попал в организм через пищу двенадцать часов назад, в обычных условиях данный спецпрепарат гарантированно убивает через десять часов, противоядия не существует, но из-за того, что погибший принимал сильнодействующий иммуностимулятор, действие яда немного замедлилось, – отчеканил начальник спецлаборатории и, помолчав некоторое время, заговорил вновь: – Судя по номеру партии, заказ на яд поступил от Главного разведывательного управления. Данная партия из тысячи двухсот ампул поступила на наш склад в полном объёме два месяца назад. Исходя из складских ведомостей, она там сейчас и пребывает, и за прошедшее время никто его не заказывал. Тут только одно из двух: или ампулу украли со склада и её отсутствие не отражено в документах, или в лаборатории номер 2 сделали больше единиц. Других вариантов нет и быть не может. Данное изделие производит только одна лаборатория, другие такой компетенцией не обладают.

Услышав отчёт начальника спецлаборатории, адмирал Карионт замер и, пристально посмотрев на химика, с протяжкой произнёс:

– Похоже, дело приобретает совсем уж скверный оборот.

– Куда уж хуже, это грандиозный скандал. Если эта информация утечёт в средства массовой информации…

Тяжело вздохнув, адмирал Карионт распорядился:

– Примите все возможные меры, чтобы не допустить утечки, отвечаете лично.

– Есть принять меры! – выдохнул полковник, вполне, отдавая себе отчёт, насколько это опасно – убийство спецпрепаратом особого назначения, доступным только для двух силовых ведомств, грозило таким разбором полетов, что неизбежно повлечёт за собой целую вереницу отставок, когда пострадают практически все.

– Хорошо, полковник, можете быть свободны.

Начальник спецлаборатории удалился. Оставшись в одиночестве, Карионт от души выматерился. Такого поворота он себе и представить не мог, убийство попахивало конкретной подставой Главного разведывательного управления и лично его. Подумав немного, адмирал набрал номер начальника отдела спецопераций и вызвал того в кабинет. Контр-адмирал Гринзбург появился в кабинете своего непосредственного начальника через полчаса, от него разило хорошим коньяком и элитным женским парфюмом, а на воротнике белоснежной рубашки отчётливо виднелся отпечаток женской губной помады. Отдав воинское приветствие, он присел напротив Карионта и замер, ожидая, когда заговорит начальник.