Александр Гулевич - Игра ферзей [litres]

Медленно обернувшись, я внимательно на него посмотрел и, тщательно подбирая слова, задал ему вопрос:

– Вы предлагаете покинуть вверенные мне войска и отправиться на праздничный концерт?

– Да, а что тут такого? – с немалым удивлением отозвался он и, вдруг что-то такое сообразив, отступил на полшага назад, и на его хитроватой физиономии отразился лёгкий испуг.

– Да, в общем-то ничего, за исключением того, что командующему покидать войска в столь торжественный день не делает ему чести. Именно по этой причине я отказываюсь. Завершив церемонию награждения, я лично сопровожу нашу повстанческую армию в казармы, и когда мы сдадим оружие, прибуду вместе со своими заместителями и отличившимися воинами в главный концертный зал, – без всякой агрессии и выражения неудовольствия ответил я чиновнику и вновь продолжил наблюдать процесс награждения и в то же время обдумывать, что это такое было, уж не подослал его кто выманить командующего, а при случае раструбить в средствах массовой информации о неблаговидном поступке. Очень уж на это было похоже, но да ладно, я сегодня бесспорный хозяин положения, герой дня, так сказать, и мне многое дозволено, а вот завтра… Завтра поутру я уже буду никто и звать никак. Армия сложит боевое оружие, и вся моя сила исчезнет как не бывало, одни ошмётки останутся, а пока что пусть шакалы потерпят, недолго ведь осталось на самом деле.

Всю процедуру награждения отличившихся бойцов я так и простоял на трибуне, внимательно наблюдая за происходящим. Среди награждаемых я изредка замечал знакомые лица, хотя имён и позывных совершенно уже не помнил, слишком уж законспирировано было наше командование, что и не позволило противнику выйти на него. Мыслей всяких разных в голове вертелось много, и только лишь окончание награждения прекратило этот поток философских раздумий.

Лось опять взял командование парадной колонной на себя, и мы строевым шагом покинули площадь. Уже на улицах погрузившись на пассажирские платформы, направились за город в казармы, где под личную подпись сдали личное оружие с боеприпасами. Выполнив всё полагающееся, большинство могло возвращаться домой, но теперь уже бывшие бойцы повстанческой армии не расходились, находясь в ожидании чего-то, и оно не заставило себя долго ждать. Подъехали грузовики и выгрузили готовые блюда и деревянные бочки с коллекционным коньяком. Народ развлекался и отдыхал после утомительного стояния на центральной площади, но было видно, что веселье это наигранное, люди расставались друг с другом, и оттого в воздухе неосязаемо витала грусть и печаль.

Подумав немного, я взял нержавеющую кружку и, зачерпнув в бочке отличного коньяка, подошел к мегафону и обратился к своим бывшим бойцам:

– Мои боевые товарищи, попрошу минуточку вашего внимания.

Народ замер и внимательно посмотрел в мою сторону. Музыку выключили, и наступила мёртвая тишина, и я заговорил вновь:

– Товарищи, я безмерно благодарен вам за безупречную службу, если бы не вы и ваша воля к победе, ничего бы не было. Вы лучшие, и помните об этом. Вы вступаете в новую жизнь, став за время оккупации совершенно другими, на себя прежних не похожими людьми. Возможно, не все из вас найдут своё место и смогут адаптироваться к новой реальности. Если у вас возникнут трудности, смело обращайтесь ко мне в любое время дня или ночи, и я обязательно приду к вам на помощь, это говорю вам я – ваш командующий!

Подняв кружку и вздохнув, произнёс:

– А сейчас я хочу выпить за вас, воины, да пребудут с вами святые стихии.

Одним махом осушив полную кружку и выдохнув, услышал дружный вопль нескольких десятков тысяч бойцов:

– За тебя, наш командующий!!!

Послышался звон железных кружек и слаженный выдох, и по плацу ощутимо потянуло коньяком. Отойдя в сторону, я подозвал к себе Лося и Саула Кенота, и мы, вместе погрузившись в штабную машину, покатили в главный концертный зал, где нас давно дожидались, чтобы начать концерт и по завершении его произвести процедуру награждения.

Прямая трансляция военного праздничного парада ферсианской повстанческой армии, так много крови попившей у Священного союза и Ордена крестоносцев, прекратилась, но Эстель ещё долго сидела на диване, смотря в одну точку, и не могла прийти в себя. Состояние её было подавленным, она испытала самый настоящий шок, увидев лицо того, кто возглавлял эту армию. Это был Нестор Махно. Как такое могло быть, у неё не укладывалось в голове. Командующего, больше известного как Джокер, надрывая пупы, разыскивали все спецслужбы Священного союза, но так и не смогли даже на йоту приблизиться в понимании того, кто им может быть, он для всех оставался загадочной, неуловимой и грозной фигурой. Некоторые даже выдвигали предположение, что так называемый командующий ферсианским подпольем не более чем легенда, но оказалось, нет, он в действительности существует и всё это время был у всех на виду. Мало того, он стал почётным рыцарем клана Саакс, что само по себе грандиозный скандал, и ещё неизвестно, удержится ли на своей позиции нынешний его глава, действующий спикер Парламента Священного союза Гарней Саакс. Скандал обещал быть грандиозным, хотя на общем фоне в принципе не особо выделялся. Многие города были охвачены массовыми беспорядками и стихийными погромами, кровь текла рекой, кругом царила жуткая анархия и хаос, но далеко не это волновало её сейчас. Хаос был давно спланирован и во многом управляем для радикального решения давно накопившихся проблем и внутренних противоречий всего Священного союза, в том числе для резкого снижения поголовья иждивенцев, живущих на государственные пособия, и списания невероятно огромных внутренних долгов. Это была в первую очередь внутриэлитная разборка за своё место в будущем, и борьба эта была до предела ожесточённой.

Всё это она прекрасно знала, и её это нисколько не беспокоило, так как Эстель являлась одной из участниц в этой борьбе, правда находилась она в этом не таком уж длинном списке на самых нижних строчках. Её взволновал даже не сам парад, а тот, кто возглавлял его. Казалось бы, пройденная процедура очистки от внедрённых в подсознание поведенческих программ и матриц избавила её от влюблённости, но почему-то при виде Нестора, величественно марширующего впереди своей победоносной армии, у неё очень больно защемило в груди.

Неожиданно настойчиво зазвучал коммуникатор, кто-то её срочно хотел увидеть. Пришлось нехотя оторваться, и, включив его, она увидела своего отца.

– Здравствуй, папа.

Внимательно всмотревшись в сумрачное лицо своей дочери, верховный магистр без всякого выражения эмоций задал вопрос:

– Ты видела прямую трансляцию военного парада с Ферси?