Петер Фехервари - Инфернальный реквием

Помедлив секунду, воительница зашагала к ней.

«Почему она все время скрывает лицо? – спросила себя Асената. – Что прячет под шлемом?»

Уже все в родном мире казалось сестре подозрительным. Везде, куда ни повернись, она видела тайны, ложь и намеки на разложение.

Индрик с неожиданной грациозностью опустилась на одно колено и направила оружие так, чтобы не прожечь пол. Последовала яркая вспышка, свист перегретого воздуха, и труп превратился в груду пепла, из которой торчали обугленные кости.

– Брось мелту! – раздался чей-то грубый голос.

Обернувшись, Асената увидела, что в дверях стоит Толанд Фейзт. Одной рукой сержант держал поперек туловища Иону Тайта, а другой прижимал кинжал к его горлу.

– Сейчас же, не то я отправлю пастыря в пустоту!

«Здесь полно мух», – думал Фейзт, с омерзением разглядывая лазарет.

Насекомые сновали практически всюду. Хотя они огромными черными тучами роились над прикованными к постелям ранеными, даже ползали по некоторым ходячим бойцам, никто словно не обращал на них внимания. Лица братьев Толанда выражали изумление, облегчение, радость, смятение – все из-за него, – но не отвращение, неизбежное в такой обстановке.

«Их вижу только я один», – осознал Фейзт.

Вот почему та первая муха выманила его из каюты. Она была королевой-маткой и потом, проникнув обратно, незаметно размножилась. Высосала из братьев сержанта все соки, пока он не мог защитить их, выпила досуха их тела и души…

– Толанд! – Подняв руки, сестра Темная Звезда встала перед женщиной в броне и с мелта-ружьем. – Ты должен отпустить пастыря.

– Скажи… ей… бросить… пушку!

Фейзт яростно тряхнул головой: он с трудом находил нужные слова, не говоря уже о том, чтобы складывать их в предложения. Шипящее гудение и суетливое жужжание в лазарете, напоминавшие оркестровую версию сольного выступления первой мухи, вгрызались ему в разум и выедали мысли, не давая им оформиться.

– Тебе что-то чудится, верно? – спросила Асената, медленно подходя к нему.

– Мухи… вижу мух.

«Но не возле тебя», – заметил гвардеец. Нет, насекомые держались подальше от сестры Темной Звезды.

– Они не настоящие, Толанд.

– Не настоящие… – эхом отозвался Фейзт, глядя мимо нее на роящихся тварей.

– Мне тоже кое-что чудилось. – Гиад остановилась в паре шагов от него. – Нечто ужасное.

– Мухи?

– Хуже мух, – честно сказала Асената. – Но все это ненастоящее.

– Ты ошибаешься.

Толанд скрипнул зубами, услышав новый звук, который перекрыл какофонию насекомых. По каюте разнеслись диссонирующие стоны, режущие, как битое стекло, похожие на скорбный плач кого-то немыслимо искалеченного, но продолжающего жить. Среди гвардейцев, собравшихся в дальнем конце лазарета, мелькнула сине-фиолетовая искорка.

– Они идут! – предупредил Фейзт, глядя, как вспышка разрастается в быстро вращающийся плоский диск из текучего кристалла. Чуть меньше метра в диаметре, он постоянно менял очертания и сверкал так ярко, что болели глаза… Впрочем, никто другой все равно его не замечал. Как и в случае с паразитами, круг видел только сержант.

«Но нет… не совсем…»

Мухи тоже обратили внимание на диск и теперь с лихорадочным жужжанием метались вокруг него, явно разъяренные вторжением на их территорию. Все твари, подлетавшие слишком близко к объекту, взрывались тлетворными зелеными облачками.

– Послушай меня, Толанд. Что бы ты ни видел, не смотри на это, – настойчиво попросила Асената. – Так ты сделаешь видение реальным.

Оторвав взгляд от сражающихся кошмаров, Фейзт различил в сияющих глазах сестры пугающую жалость, уже знакомую ему. Тогда-то боец и понял, что Гиад – лучшая и худшая среди всех них.

– Толанд…

«Выживи…»

– П… поздно, – прохрипел он.

Издав какой-то электронный вскрик, диск устремился к Фейзту, беспрепятственно проникая через любые предметы на своем пути – кроме мух, которые гибли целыми стаями. Когда круг прошел сквозь Асенату и опустился на Толанда, тот зажмурился.

– «ТЗ-красный», повтори, – воксировал капитан Фрёзе. – Кто опоздал?

«Я», – подумал сержант.

Открыв глаза, он увидел кристаллический ад и вспомнил этот момент. Откуда-то издали донеслись лязг его ножа, упавшего на пол, и голоса кричащих друг на друга призраков из времен, которые еще только настанут, – Фейзт даже ощутил, как священник вырвался из его хватки. Но он не стал прислушиваться к этим звукам. Ничто в том мире не имело значения. Место гвардейца было здесь.

Во время его отсутствия братья продолжали обреченное наступление. Они уже заметно углубились в лабиринт: разделенные и рассредоточенные группы солдат шагали по разным прядям. Фейзт шел во главе единственного отделения по настолько узкой тропе, что один неверный шаг привел бы к падению в пустоту. Пульс паутины убыстрялся, отзываясь на появление захватчиков, и она только что завела свои темные рулады. Вероятно, уже поздно было пытаться что-то изменить, однако Толанд не мог не попробовать.

– Всем отрядам, отступать к периметру! – передал Фейзт, внимательно осматривая мерцающую сеть. – Бегом марш!

– Приказ отменен! – рявкнул Лемарш, занимавший позицию позади сержанта. – Выполнение задания не прерывать!

– Вижу усиление активности прямо впереди, – воксировал лейтенант Шульце, командир взвода «ТЗ-синий». Его голос почти утонул в помехах.

Толанд вспомнил, что отделение Шульце ближе всех подошло к сердцевине сферы. Никто из них не выбрался живым.

– Нечто вроде синих огоньков. Они появляются из паутины и движутся…

Сообщение лейтенанта оборвалось в резком всплеске белого шума. Несколькими секундами позже лабиринт задрожал от отголосков зловещей какофонии – звуков стрельбы, превратившихся в нечто почти мелодичное.

– Множество целей, – передал капитан Фрёзе. – Неопознанные ксенообъекты. Вступаем в бой.

«Это не ксеносы, – лихорадочно подумал Фейзт. – Нечто гораздо худшее».

– Не атаковать! – поспешно воксировал он. – Отступайте!

– Не понял тебя, «ТЗ-красный».

Комиссар Лемарш навел на Толанда плазменный пистолет:

– Согласно данным мне полномочиям, я объявляю…

Крупный диск текучего света взмыл из паутины и с электронным воплем ринулся к отделению. Пока люди вскидывали оружие, он разрубил абордажника Геркенберга в области поясницы и понесся в направлении кристаллического клубка на другой стороне. Открывшись, рана солдата изрыгнула клубы черного дыма и языки голубого пламени. Верхняя половина злополучного бойца свалилась в пропасть, однако ноги по-прежнему стояли прямо, удерживаемые трещащими вокруг них разрядами таинственной энергии. Его товарищи по отделению обстреляли убийцу, но все болт-снаряды взорвались, коснувшись сияющего ореола вокруг объекта. Через пару секунд он исчез – растворился в кристаллическом сплетении, словно призрак. Снаряды раздробились о паутину в точке исчезновения Режущего Огня, даже не поцарапав ее стеклянистой поверхности.