Георгий Лопатин - Объединитель Руси [litres]

Земля содрогнулась и загудела от набирающей скорость конной лавы.

Противник, увидев атаку, также перешел в движение.

Дружинники, что еще совсем недавно шли в одном строю против врагов Владимирского княжества, пили вино из одного кувшина, ели из одного котла, теперь неслись друг на друга, выставив копья…

Убивать своих недавних товарищей у них не было никакого желания, но, увы, от их желания сейчас ничего не зависело…

Может, потому все скакали молча, с насуплено-сосредоточенным видом, молясь, чтобы напротив не оказался кто-то очень хорошо знакомый, и при возможности нанести не смертельную рану, а просто ссадить с коня…

И вот две конные массы врезались одна в другую, послышалось дикое конное ржание, не менее дикие человеческие крики, треск ломаемых копий, глухие удары о щиты и звон стали.

Началась сеча.

Но что это, затрубил рог – и дружина великого князя дрогнула и стала пятиться, а спустя еще какое-то время откровенно развернулась и побежала.

Дружина Константина даже слегка растерялась и позволила отступавшим разорвать дистанцию.

Победа… А поскольку это не половцы какие-то, а боевые товарищи, то и гнаться, дабы ударить в спину, смысла нет.

Но не тут-то было.

– Вперед!!! – раздался голос ростовского князя. – В погоню!!!

Ростовский князь желал получить безоговорочную победу. Потому как нанесенное сопернику формальное поражение – на самом деле ничто. Ну сколько погибло в этой сече? Человек пятьдесят, максимум, сотня, еще сколько-то ранено… Основные силы Юрий сохранил, а оных надо его лишить по максимуму.

И его приказ продублировал сигнал рожка.

Дружинники Константина ругались, сыпали проклятиями, но не могли ослушаться прямого приказа и снова начали нахлестывать своих коней, неохотно устремляясь за беглецами.

А те замялись в узости, образовалась пробка, но к тому моменту, когда дружинники Константина и его братьев уже готовились ударить в спины бегущих, пробка рассосалась, а перед ними оказалось препятствие из двух рядов телег. А перед телегами – три ряда связанных между собой трех кольев, так что с коня на телеги не перебраться.

Дружинники столпились перед препятствием, недоуменно переглядываясь между собой, не зная как поступить дальше.

– Целься! – расслышали приказ дружинники в первых рядах.

Там, за телегами, встали обозники-мальчишки с самострелами.

Вот только на простых обозников они тянули очень слабо… Ну какие из них обозники в стальных доспехах, да закрытых большими щитами?

– Бей!

Хлопнули тетивы самострелов. Кони, получившие в грудь тяжелые болты по самое оперение, с диким ржанием вставали на дыбы, сбрасывая с себя седоков, а потом валились на землю, подминая под себя тех, кто не смог удержаться в седле. Кучу-малу увеличивало то, что всадники стояли очень плотно, и падающие кони роняли соседей, создавая эффект домино.

В общем, в первых рядах воцарился форменный хаос.

– Целься! Бей!

Стрелки, накачанные адреналином, что называется, по самую пробку, работали как механизмы, быстро взводя арбалеты. Сейчас, когда требовалось развить максимальную скорострельность, арбалеты они взводили с помощью поясных крюков. Да, очень тяжело, и надолго их сил не хватит, но надолго и не требовалось…

Вновь зазвучали хлопки, и тут же послышались очередные лошадиные ржания.

Перед рядом телег образовался завал из тел бьющихся в агонии животных, что, по сути, создавали еще одну защитную линию, через которую очень проблематично перебраться.

Досталось и не сумевшим увернуться от тяжелых туш и их копыт людям. Но по самим дружинникам стрелки не били.

Хотя, конечно, и без этого не обошлось.

Обозленные дружинники, что смогли уцелеть, попытались добраться до арбалетчиков, продравшись сквозь ряды связанных между собой веревками ежей… вот по ним и били, потому как если хоть один такой дружинник проберется через препятствие, то арбалетчикам придется очень несладко – порубят в капусту, или бежать придется. Хотя их прикрывало несколько десятков всадников Юрия.

Но если в дело вмешаются всадники, то методичный расстрел прекратится, а этого допускать было нельзя. Требовалось ссадить с коней как можно больше воев противника.

– Целься! Бей!!!

И еще почти сотня лошадей с диким ржанием встала на дыбы или падая замертво, получив смертельное ранение в сердце, голову или печень. А всадники абсолютно ничего не могли поделать и выбраться из образовавшейся ловушки. Вперед не двинуться, а сзади подпирают другие всадники.

Крик, гам…

– Целься! Бей!

Наконец, послышался звук рожка, чей сигнал оповещал воинов о срочном отступлении.

А арбалетчики продолжали лихорадочно взводить свои смертоносные механизмы и посылать болт за болтом, лишая дружинников транспорта с немалым риском для здоровья седоков.

Тем временем, пока арбалетчики занимались забоем скота и отстрелом озверевших воев, ранее пробившиеся по проходам между телег дружинники Юрия и Ярослава прошли через лесной массив (за три предыдущих дня заранее почищенный от нижних веток, что мешали бы всадникам, заодно дров для костров нарубили) и ударили стоящим воям Константина, Святослава и Владимира во фланг, сминая его и частично загоняя в холодную реку.

Удар получился сокрушительным. Половина войска Константина и братьев оказалась раздавлена и блокирована.

Дружинникам, оказавшимся в ловушке, предложили сдаться, и они, не долго думая, согласились. Не заклятые враги ведь…

Остальные во главе с ростовским князем, нахлестывая коней, продолжили отступление, плавно превратившееся в бегство.

За ним устроили погоню, но без особого энтузиазма. То и дело оставляемые заградотряды из сотни-другой бойцов сдерживали натиск преследующих, давая возможность своему князю увеличить разрыв. А там, у обоза, и свежие лошади поджидают, так что погоня теряла всякий смысл.

Князь ростовский смог удрать с почти половиной своего войска.

А мог бы и не уйти, если бы Юрий поступил так, как советовало ему второе циничное «я», а именно еще до начала боя послать по возможному пути отхода Константина пару-тройку ДРГ со снайперами с мощными арбалетами, взводимыми воротом, да еще китайского типа, то есть двухлуковыми, что били метров на пятьсот. Правда, попасть с такой дистанции даже снайперам было сложно.

Имелись среди его стрелков несколько таких уникумов – природных охотников, что могли подстрелить цель в движении на запредельной для остальных дистанции. Они буквально чувствовали момент, когда надо стрелять.

Но не стал.

Во-первых, не хотелось терять таких специалистов, а их после залпа стопроцентно поймают и порвут на куски, хотя, по уму, размен был бы в его пользу, да еще с учетом того, что междоусобица тут же прекратилась бы.