Андрей Щербинин - Белый Ворон: Малыш [СИ]

Водителю покинуть автобус не приказывали, но он проявил необходимую сообразительность и Спайк с Гавшаром остались одни.

Спайк закрыл дверь.

— Говори.

…В это время белый «Фор-джип» стоял во дворе двухэтажного здания и женщина-агент Мэри Чейз поднималась на чердак. В руке она несла снайперскую винтовку, а за спиной — гранатомёт. На улице дежурил её напарник и нетерпеливо смотрел на дорогу. Наконец он увидел розовый автобус и грузовик. Подъезжала группа поддержки, высланная Мэри Чейз.

…Собираясь с мыслями, Гавшар выдержал небольшую паузу.

— Можно, сначала несколько вопросов?

— Можно, — разрешил Спайк.

— Что ты хочешь со мной сделать?

— Не знаю. Убивать тебя не хочу. Лучше всего продержать тебя где-нибудь пока всё это утрясётся, а потом вывезти подальше от города и отпустить.

— А деньги тебе нужны?

— Да, — твёрдо ответил Спайк, потому что знал, что в городе много чего надо сделать, — ты хочешь предложить мне денег?

— За работу, — ответил Гавшар, — а не за свою жизнь.

— Ну, ты наглец, — поразился Спайк, — я тебя выволок из дома, а ты меня же нанять хочешь.

— У меня есть сын.

— И?

— Пол года назад, у меня его украли. Этот твой наймит бесился, потому что я их тогда «кинул». Он прав. Мне надо было внести первый взнос, чтобы мне сына частями не вернули. А денег не хватало. Вот я и сэкономил. Росс идею кинул, ну я и повёлся… Словом, ты можешь мне не верить, но у меня нет другого выхода. Если я перестану «бригадирствовать», сына мне больше не видать. Даже если ты меня отпустишь, я останусь без «вотчины» и платить «откупные» не смогу. Скорее всего, его продадут. Я однажды пытался послать людей и отбить его, но операция провалилась: их там ждали. А мне прислали его палец. Сказали, что это первое и последнее предупреждение.

— А ты не врешь? — глухо спросил Спайк и тяжело уставился на свергнутого «бригадира».

Гавшар не ответил на его вопрос и продолжил рассказ:

— Мне представили, что мой сын у Росса. Я поверил. Он вполне мог украсть ребёнка, заломить за него откуп, а потом, предложить бойню для наших людей, чтобы я сэкономил деньги и передал их ему. Но скоро я понял, что Росс тут не причём. Моего сына украл Крин — моя «крыша». Но он обставил так, что сначала, я подозревал Росса. А потом, когда я разобрался, пришлось делать вид, что всё ещё думаю на Росса. Крин очень плотно держал меня. Знал о каждом моём шаге. У меня не было выхода, как только платить ему откуп. А сейчас всё, — он тяжело вздохнул, — никакого откупа. Денег не будет. Но у меня ещё кое-что есть. Всё отдам тебе и переведу на тебя своих бойцов. А взамен, ты выкупишь моего Ромку и будешь помогать ему, пока он вырастит. У тебя сейчас «бригады» нет, но я скажу Жану Прюсо и он перезаймет моих бойцов к тебе.

— Кто такой Жан Прюсо?

— Он держит «вербошей», — ответил Гавшар, — ты должен был его видеть перед тем, как вас таранили грузовиком.

Они смотрели друг другу прямо в глаза.

— А почему ты думаешь, что я тебя не обману? — Спросил Спайк.

— У меня выбора нет. Если ты обманешь, мой сын погибнет. Это то же самое, если я тебе ничего не скажу. А так, может, ты заберёшь его у Крина.

Спайк понял его логику:

— Я понял. Призрачный шанс лучше, чем никакого. Где его держат?

— Перлов Мост. Это поместье рядом с Башней. Её не трудно найти. Я тебе даже план нарисую, если надо.

— Я подумаю, — неопределённо ответил Спайк и поднялся, — а пока нам надо пережить встречу с Шелаулисом.

— Переживёте, — сказал Гавшар, — он воевать не будет.

— Почему ты так уверен?

— А зачем? Всё равно больше трети города он получить не сможет: Крин не позволит. Ты заметил, он этот участок ему отдал, хотя знал, что с моей резиденции проезд в город только через эту «землю». Создаёт для меня неудобства, чтобы я не смог слишком много отхватить, а главное, чтобы у нас был постоянный повод для ссоры с Шелаулисом. Чем больше мы грызёмся, тем ему легче жить.

— Что ж вы грызётесь тогда, если всё это понимаете?

— Так получается, — грустно улыбнулся Гавшар, — побудешь «бригадиром» — узнаешь.

— Ну, уж нет! — Выпалил Спайк, — я не буду как вы. Город будет вот где! — Он показал сжатый кулак, — хватит этого беспредела!

— Губу закатай, — посоветовал Гавшар, — а то наступишь и упадёшь.

— Посмотрим, — ответил Спайк и вышел из автобуса. Подозвав Тэда, указал на автобус и повторил свой ранее озвученный приказ, — за Гавшара, головой ответишь.

— Ясно, — ответил Тэд и вошёл в салон.

Через четверть часа подъехал Шелаулис.

Он, конечно, рисковал, отправляясь на встречу без сопровождения. В его машине, кроме водителя, ехал всего лишь один телохранитель. Но ему надо было показать своё миролюбие и благорасположение к новому «бригадиру». Тем более, что воевать новому «бригадиру» так же как и Шелаулису не было ни малейшего смысла: городская «крыша» не позволит ему контролировать целую половину города. Да и армии (это Шелаулис знал), у Спайка не было.

Шелаулис выехал к перекрёстку и приказал остановиться. Он увидел девушку, которая стояла посреди дороги и смотрела на приближающуюся машину. Девушка была небольшого роста, худенькой по комплекции и со стороны походила на пацана пятнадцати — шестнадцати лет. Рядом с ней стоял уже настоящий пацан. Увидев машину, он ухватил девушку за руку и попытался оттащить её в сторону. Девушка заупрямилась, между ними возникла короткая перепалка и они оба остались стоять на дороге.

Было, отчего удивляться. Очевидно, что на перекрестке девушка не одна. Где-то прятались бойцы, которые держали Шелаулиса на прицеле. Но неужели, её выставили на переговоры? И кто старший в этой команде? Она? В городе уже имелась женщина-«бригадир». И какой «бригадир»! Не будь Крина, она с лёгкостью подмяла бы весь город под себя. А эта? Могла ли она контролировать «бригаду»? По своему опыту, Шелаулис знал, что сколотить «бригаду» проще, чем удержать её в подчинении. Среди боевиков всегда находятся люди, которые хотят кого-то подвинуть и занять его место. И «бригадир», в этом случае, не исключение. Шелаулис и сам стал «бригадиром» сдвинув с пьедестала своего предшественника.

Машина остановилась. Рассматривая девушку, Шелаулис выдержал небольшую паузу и наклонился к телохранителю:

— Подойди к ней, спроси, чего она хочет и почему одна.

Телохранитель вышел из машины, подошёл к Мирле и скоро вернулся назад.

— Остальные сидят в засаде, — сообщил он через приспущенное стекло, — спрашивает, хотите ли вы посмотреть на Гавшара.

— Пойди, посмотри, — решил Шелаулис, — а она пусть идёт сюда. Поговорим.

Шелаулис не тот «бригадир», с которым считались. Его власть держалась лишь на том, что Крин не позволял его прижимать. Кварталы, которые находились под его контролем, дохода не давали и собрать приличную армию он не мог. Однако, Крину были необходимы запасные «бригадиры» в городе и он запрещал его атаковать. Подобный запрет касался Суфа и Тройзы — людей именовавших себя «бригадирами», но занимавшихся банальным грабежом на улицах. Нельзя сказать, что подобный запрет радовал «бригадиров», но он действовал, хотя бы потому, что иметь осложнения с Крином никто не хотел. Исключение составляли ситуации, когда кто-то из подзащитных Крину людей, начинал проявлять излишнюю агрессивность. Тогда, обиженные «бригадиры» без лишнего шума, старались от него избавиться. Избавление всегда проводилось одним методом: убийство. Наглеца могли подстрелить где-нибудь на улице, уронить на его голову кирпич, или «нечаянно» задавить автомобилем. Вариантов для «ликвидации» существовало множество и в каждом отдельном случае, разрабатывался новый план. Если Крину удавалось выяснить, кто «ликвидировал» его подзащитного, это вовсе не означало, что с его стороны последуют карательные мероприятия. Каждый раз он решал, стоит наказать «бригадира», или есть смысл сделать вид, что ничего не произошло. И каждый раз никто не мог предугадать его реакции. Такая бессистемность в его поведении создавала нервозность в городе, чего Крин, собственно говоря, и добивался.