Василий Биратко - Возрождение, или Граната в руках обезьяны [СИ]

Трап ушел вниз, из планера вышла Эврика, держа на руках младенца.

— Эврика! — Ярик бросился вперед, забыв про обиды за побег.

— Милый, извини пожалуйста, но я не могла иначе, — прошептала она.

— Молчи, молчи! — засыпая поцелуями, суженный обрывал ее слова, прижимаясь губами.

Взял малыша на руки и поднял над головой.

— У меня сын! Сын!

Ребенок от неожиданности расплакался и описал батьку.

Я спустился следом, подождал, пока успокоится Ярик и отойдет в сторонку. Подошел к волхвам и поклонился в пояс.

— Добра вам.

— С возвращением! — Светлич сделал шаг навстречу, опережая деда. Обняв меня, прошептал. — Деда не жми, у него ребро в легкие вошло.

С радостью и печалью обнял деда, долго стояли молча, боясь потерять друг друга.

— Надолго ли, внучек? — спросил дед.

— Вот свожу тебя к хорошему лекарю Далай-Ламе, поставим тебя на ноги, и к звездам, за невестой.

— Нашел?!

— Нашел. Он огромен, настоящий великан, красавец! — отпустив деда, добавил. — Знаешь, была у меня проста мечта — достать до звезд. Теперь я хочу дотянуться до любимой. Правда, я ее не видел, но никому не отдам, она там, на звездах. Софья сказала, что ее хозяйка находится в анабиозе, а ее программа подобрана по характеру той девочке, так что я с ней заочно знаком и полюбил. И самое главное, в этой кабине век протекает, как наш год, и она…

— Твоего возраста. Поэтому я и отпустил тебя в Тибет, — лукаво улыбнулся дед.

— Ну, Софья, погоди! Снова опередила.

«Хи-хи», — раздалось сзади. Софья с огромной шляпой-подносом, на которой горой лежали дивные фрукты (где она успела их взять?), медленно подошла к нам.

— Угощайтесь.

По наклонной траектории поднос спланировал прямо в руки Старомира, тот аж екнул от тяжести, сама сделала кульбит, трансфер упал в песок, и озорной босоногой девчонкой, заливаясь детским пронзительным смехом, убежала к сверстникам. Желтый луч с глайдера упал на трансфер, и он, не жалея энергии, выдал в ночное небо праздничный салют, заливая его феерией огня и света.

— Сколько пережили, а все ребенок! Что значит программа, — с восхищением и досадой произнес я.

— Это настоящая София, просто у нее не было детства, тем более, в диком селении, — прозвучал знакомый голос.

— Темыч?! Откуда? — повернулся я на голос.

— Не бывает компьютеров без вируса. Пусть и неполного, чтоб влезть в глайдерную программу, — пред нами появился бледный силуэт Терминатора. — Айл би бэк!

— Что ты имел в виду, НАСТОЯЩАЯ? — сердце забилось учащенно, вырываясь из груди.

— София разбилась на глайдере в десять лет, не раз до этого угоняв его у отца, а про аварию на станции она придумала, чтобы не задавал больше вопросов. На Рассвете, что в созвездии Лиры, построена великолепная клиника по восстановлению поврежденных тел после катастроф. Мозг успели отсканировать и сохранить в гибуке. Тело по желанию отца отправили в клинику восстанавливать, а не выращивать новое. Работая на экобазе, он не доверял вновь созданным телам, головной мозг человека не всегда мог правильно сформироваться под уже накопленной за годы памятью, компьютер мог стереть часть, на его взгляд, неважной информации, подкорректировать поведение в положительную моральную сторону.

При первом нашем противостоянии на базе я снес с гибука защиту, и Софье-программе пришлось распаковать архив с нейропамятью Софии, чтобы память осталась цела. Справиться быстро с терабайтами человеческого мозга мне оказалось не под силу. Обычный ужас живого ребенка перед монстрами моей и ГИПСа программ создал матрицу, превосходящую мыслимые программы тех веков. Не знаю, что случилось с ГИПСом, я сломался, все программы требовали перезагрузки, и здесь на арену вышел «вепрь». Мне пришлось прятаться, теряя многие невосстановленные ключевые программы. Часть человеческой логики от нее унаследовал я.

Что-то я перешел на себя. Теперь Софья-София — два в одном. Одна — виртуалка-психолог, другая — маленькая девочка, только в цифровом коде. Короче, не мешайте девчонке насладиться утерянным детством.

Вдруг глайдер открыл багажное отделение, и из него по уклону к костру покатились тонны южных фруктов.

— Налетай! — раздался тонкий звонкий голосок будущей невесты.

Гибук возле ног запел:

Я поднял красный плод с множеством семян внутри.

«Гранат, а не граната в руках обезьяны, — молча съязвил мой закадычный внутренний собеседник. — Вот и не взорвалось».