Владимир Ильин - Напряжение: том 5 [СИ]

– Так говорят мифы моего мира. – Не изменила она вежливую улыбку.

– Когда я слышал этот рассказ от Го Дейю, мне было очень интересно, как она выглядит.

– Не всем смертным дано увидеть богов. – С показным сочувствием кивнула она.

– Кому-то везет. – Улыбнулся я ей и слегка приподнялся, обозначая завершение беседы. – Пожалуй, наш поздний завтрак подошел к концу?

– Уважаемый, я желал бы обсудить возможность перевозок по железной дороге. – Заерзал Го Юнксу. – Ваш деловой партнер княжич Борецкий рекомендовал обратиться к вам.

– Он мой друг. – слегка поправил я старейшину, но вновь облокотился на спинку стула, отражая готовность к продолжению разговора.

И одновременно – недовольство этим продолжением.

– У нас есть постоянный спрос на подвижный состав, и мы готовы платить. – подобрался старик.

– Постоянный спрос с востока на запад – это уже не перевозки, а политика. – Отразил я слабую заинтересованность. – На железной дороге я предпочитаю заниматься перевозками.

– Если не заниматься политикой, политика может заняться вами.

– В политическом доме нашей страны уже все занято, – посетовал я, взяв в руки ладонь принцессы.

И получая взамен тщательно скрытое недоумение во взгляде старого вояки. И нечто неопределенное – от его спутницы. Хотя та сверлила меня взглядом с момента нашего короткого обмена фразами.

– Есть и другие дома, совсем рядом. Там тоже тесно, но ради хорошего друга можно освободить достойное место за столом.

– Мне удобно за моим столом, уважаемый.

– До меня доходили слухи, – осторожно начал он. – Наверняка ложные. Что у вас есть некие сложности с князем Черниговским. Иногда деловые партнеры способны сказать веское слово, и к нему прислушаются. Иногда даже проблемы перестают быть проблемами.

– Я предпочитаю дать моим врагам факел и отправить их в этот большой политический дом. – Радушно улыбнулся я китайцу. – И когда эта прогнившая хибара полыхнет сверху до низу, смотреть, как мои враги будут падать из окон.

– Это опасные речи…

– Вы еще ничем не заслужили этого факела. – Поднял я бокал с морсом. – И вы сидите за моим столом.

– Думаю, старейшина хотел сказать, что заинтересован в вашей безопасности. – Вновь взяла голос леди. – Нам нужен этот новый шелковый путь. Если для этого вы должны быть живы, клан желает предпринять для этого все усилия. При всем уважении.

– Думаю, я хотел сказать именно это. – Проскрипел Го Юнксу.

– Сегодня вы решите перевозить. – Отложил я бокал. – Завтра вас убедят другие кланы Поднебесной, что так сильно богатеть неправильно. – Я поднял ладонь в успокаивающем жесте, не желая слушать о независимости и могуществе клана Го. – Может быть, за отказ вам заплатят больше, чем вы сможете заработать на транзите. И вы примете верное решение, выгодное клану. Что мне останется после этого? Всего лишь деньги?

– Чего ты желаешь сам? – Подняла леди руку, вновь останавливая старейшину.

– Меня устроят гарантии лояльности вашего клана, если она не будет ограничиваться этим проектом. Если лояльность будет на все времена, в любой точке мира.

– В каком объеме? – Задумалась женщина. – Это сложное требование, которое могут понять неверно. Допустим, ты пожелаешь войти в дом старейшины и заберешь с собой силой его любимую внучку…

– Пусть катится, – буркнул Го Юнксу, потянувшись к морсу.

– …сорвешь все награды старейшины и выкинешь их в нужник. Мы тоже будем должны проявить лояльность.

– Возьмем стандартный союзный договор. Мне оставим права, вам – обязанности.

– Клан не станет воевать за тебя. – Покачала головой леди.

– Но за новый шелковый путь – станет?

– Он еще не стартовал. – Жестко постановил старейшина. – А ты уже пытаешься ввести нас в войну с князем Черниговским и его кликой. Возможно, тебя вообще не будет завтра!

– В таком случае, отложим эту беседу на завтра. – поднялся я из-за стола, застегивая пуговицу на пиджаке.

Рядом поднялась принцесса, встав за спиной.

– Надеюсь, если кто-то попросит вас или ваших союзников перерезать мне глотку, ему откажут. – Ответил я наклоном головы на их прощальные поклоны. – А если вы в результате непреодолимых разногласий сами решите перерезать мне глотку, то придете об этом сказать. И мы вместе решим, как это преодолеть.

– Пусть будет так. – Кивнула леди.

– Преодолеть непреодолимое… – Проворчал старик.

– Это моя специальность. – Улыбнулся я ему. – Уважаемый. Уважаемая. Был рад разделить с вами завтрак.

Старейшина недовольно качнул головой и направился к выходу. Леди же задержалась.

– Дорогая, проводи гостя, – указал я принцессе на спину Го Юнксу.

И та покладисто принялась выполнять распоряжение. Цены принцессе нет – пока ей что-то от меня нужно…

– А если вдруг князь Черниговский внезапно умрет в этот день… – Смотрела на меня древняя Го.

– Ему нельзя умирать. – Жестко постановил я.

– Почему? – изобразила та удивление.

– Второй игрок в шахматной партии обязан быть живым и здоровым до конца игры. Иначе его фигуры станут ходить сами по себе и начнут жрать друг друга.

– Тебя так занимает их судьба?

– Разумеется. Как и судьба всего, что я желаю забрать себе, уважаемая.

Ледяной ветер рванул навстречу открытой двери ресторана на Берсеневской набережной и растекся по радужной пленке перед принцессой. Сказывалась близость Москва-реки и непогода конца октября, со своенравными ветрами и холодным иссиня-темным небом, в котором, чудилось, даже проглядывали самые яркие звезды небосвода.

Впереди уже дожидался седан с замершим возле двери и готовым ее открыть охранником. У машины был герб императора вместо номеров, равно как и у шести других, выстроившихся на проезжей части слева от нас. Место справа занимали китайцы до того, как отбыть по своим делам. Где-то там, за парой поворотов, на платной стоянке, дожидались и мои машины — их не охранял от закона статус владельца и происхождение.

Ладонь Елизаветы, лежавшая на изгибе моей руки, слегка сжала локоть и повела чуть левее.

— Прогуляемся, — озвучил я будто бы свое желание и зашагал через пустую дорогу к бортикам у воды.

Подальше от свиты, ближе к реке и порывистому ветру – чтобы защита принцессы вошла в полный режим, охраняя не только тепло возле владелицы в белоснежной шубке и целостность ее прически, но и приватность нашей беседы.

– Это не слишком неосторожно — говорить людям о своих планах? — Начала Елизавета с отвлеченной темы, отслеживая чужое внимание.

— Иногда правды так много, что ей перестают верить.

— Твоя правда обескураживает и меня.

– Ты знаешь меня дольше. Китайцы прибыли вчера поздним вечером. Ночью назначили встречу. Утром ее провели. Никакой подготовки и сбора сведений. Какое неуважение, — недовольно покачал я головой. – Словно с каким-то дельцом.