Сайфулла Мамаев - Плато Янгеля

Внезапно, прямо перед ним, чуть ли не с потолка упал на пол красный комок. Мальков хотел было уже успел включить смартфон, как этот комок на дисплее распался и с противным визгом искры понеслись в разные стороны.

– Крысы! Это же крысы! – Вслух догадался Мальков. – Тьфу ты заразы, напугали!

От звука его голоса красные точки на дисплее брызгами понеслись в разные стороны. Все правильно, это всего-навсего крысы, потому «москит», предназначенный обнаруживать более крупных животных, никак не мог «зацепиться» за обрывки информации и идентифицировать грызунов! Маленькое тельце по определению не могло дать полноценный отклик, это и ввело искин в заблуждение.

Разобравшись с проблемой и сообщив «москиту» наименование трудной малоразмерной цели, Матвей двинулся дальше. Мох под ногами из влажного, превратился в мокрый. Вода, переполняя отведенные ей желоба по бокам галереи, местами выплескивалась и образовывала заметные, пусть пока еще очень тонкие, лужи. Шум впереди усиливался, стало понятно, впереди водопад, но Малькова перспектива упасть, не пугала. «Москит» прекрасно справлялся со своей задачей, радиолокационное видео и искусственный интеллект радара позволяли получать на дисплеи очков объемное изображение коридора с достаточной для безопасного перемещения детализацией. Пусть качество картинки и уступало тому, что давали современные видеоигры, но Матвея это нисколько не беспокоило, все, что ему нужно, «москит» показывал. Умный радар распознавал не только каменные стены, свод и пол пещеры, но и умудрялся выводить на дисплей информацию о растительном покрове из мха и водорослей, находить прячущуюся в них мелкую живность и даже подсказывать Малькову о мелких камнях, что зарывшись в мох попадались на дороге. Плюс ко всему, искин заносил весь пройденный путь в память и отображал его в маленьком окне электронной карты, что, как в тех же компьютерных играх, разместилось в правом верхнем углу видимого поля изображения.

Из недостатков в работе прибора, Мальков придраться мог только к отмеченному ранее возникновению рассинхрона при повороте головы, и то что искин радара распознавал и детально выводил на дисплей только статичные объекты, подвижные компьютерной логике пока не поддавались и представлялись на экране в виде тревожно красных точек.

Зато поводов для похвалы у «москита» оказалось намного больше, и Матвей, по мере использования радара понимал, всех возможностей прибора он и другие разработчики в полной мере сами еще не осознали и предлогов для приятного удивления будет вполне достаточно. Пока же его радовала быстро пополняемая электронная карта подземелья, программный «мозг» бортового компьютера регулярно добавлял на нее те объекты, что Мальков проскакивал не замечая. Так, уже пройдя вперед на десяток шагов, Матвей вдруг обнаружил, что у светлой коричневато-серой ленты, коей «москит» обозначал разведанный и пройденный путь в окошке карты, обнаружился еще один отросток справа, там явно был коридор, который Мальков визуально не заметил. Это уже был второй раз, когда радар замечал ответвления, пропущенные Матвеем. В этом не было ничего удивительного, по мере продвижения вперед, коридор спускался все ниже, влажность росла и растительность на стенах становилась настолько густой, что углядеть в ней проход оказалось нелегким делом.

Разведывать новый коридор Матвей не стал, раз принял решение идти не сворачивая, значит так и нужно действовать. Мысль о сроке, отведенном ему ведьмой, и беспокойство о судьбе Игоря не способствовали любопытству, пока есть такая возможность, необходимо как можно ближе подобраться к дольмену. Чем больше Матвей думал о нем. тем сильнее росла уверенность – решение его проблемы там, под плато Янгеля.

Вновь на дисплее возникла коллизия, оптический канал показывал, впереди поросшая растительностью стена, «москит» же выдавал полноценный проход. Веря родному радару, Мальков нисколько не сомневаясь, но все же из предосторожности выставив вперед руку, шагнул к препятствию. Рука, не встретив преграды, прошла сквозь висящий занавес водорослей. Арбалетовец, сделал еще шаг, продрался сквозь напитанные влагой нити и едва не оглох, шум впереди не оставлял сомнений – впереди водопад.

Вооруженному радаром Матвею, опасаться неожиданного падения в пропасть не приходилось, «москит» показывал все тот же коридор, теперь он расширялся, раструбом выходя на широкую площадку очередной пещеры. И судя, по возрастающему гулу, именно там находился источник шума в виде подземного речного каскада.

Чем ближе Мальков подходил к выходу из пещеры, тем труднее становилось «мозгу» радара, на дисплее во множестве высыпались светло-серые пятна нераспознанных объектов. Было бы их меньше, компьютер осуществил бы идентификацию быстрее, но в пещере оказалось таких слишком много, процессор не справлялся, ему нужно было время. Но Матвей не располагал таковым, ему достаточно было только того, что впереди нет провалов и красных отметок живых объектов, любоваться красотами или заниматься «обучением» «москита» сейчас почему-то не очень хотелось. Но и совсем забывать о «разуме» локатора нельзя, в будущем это могло привести к негативным последствиям и Мальков, едва выйдя из коридора, сделал несколько медленных оборотов вокруг своей оси. Этим обязанности по отношению к наполнению памяти бортового компьютера на данный момент, можно было посчитать исполненными, теперь искин должен сам поработать с данными, у Матвея же появилось время для удовлетворения собственного любопытства.

Памятуя, что впереди достаточно долгий маршрут, арбалетовец решил поберечь заряд аккумулятора в смартфоне и выключил его. Есть «москит», нужно учиться ориентироваться только на него.

Внимательно вгляделся в показания радара. То, что сейчас он сейчас в гигантской пещере ясно и без посторонней помощи. Но без «москита» он никогда бы не узнал, всю грандиозность того места, где они сейчас находились – в самом широком месте пещеры прибор показал семьдесят восемь метров! Высоту Мальков определить не смог, слишком много висело различных сталактитовых образований. Где-то это были отдельные конусы всевозможных размеров и форм, но чаще гигантские сосульки срастались в групповые наслоения, приобретая самые фантастические формы и размеры. Постепенно искусственный интеллект распознавал их как гребешки, раковины и козырьки разной плотности наполнения, что придавало все более и более проступающему изображению пещеры чарующе-волшебный флер.

«Пещера Алладина», подумал Мальков, поддаваясь ощущению погружения в сказку. А что, почему бы не назвать это место именно так? Пусть будет пещера Алладина.