Дмитрий Смекалин - Лучший друг големов [litres]

Итак, лошади – «трансляция эмоций» – спокойствие и уверенность в себе, а вот быку – банальную «неловкость».

Ноги у быка запутались, и шлепнулся он правда крайне неловко. Рогами за землю зацепил, сделал кувырок вперед, грохнулся спиной так, что, будь почва потверже, сломал бы себе крестец. После чего стал барахтаться, раскидывая во все стороны землю чуть не на сотню метров. Здоровенная скотина. Истинно бугай! Ревел при этом так, что уши заложило.

Похоже, что от этих воплей большая часть стада стала потихоньку отходить, но некоторые особо упертые ринулись на подмогу. Стал транслировать по площадям «панику», потом «страх смерти» из репертуара некромантов запустил. Ну и сам орал и копьем размахивал при этом.

Парочка упорных все-таки преодолела страх, и даже «боль» на них не подействовала. Тогда – снова «неловкость», и всем трем – «извлечение жизни», чтобы прыть уменьшить. Часть энергии лошадям перенаправил, сыграв им «идеальное самочувствие».

Пока возился, остальное стадо уже перешло на бег, срочно удирая куда подальше. Немного проскакал за ними следом, наигрывая «страх смерти», чем окончательно перевел всех в галоп. Хватит. Моей лошади за ними не угнаться, да и опасно по полю скакать, еще ногу подвернет. Лечи ее потом.

Вернулся к своему сопровождающему, который стоял, открыв рот. Хорошо что вьючные лошади от него сбежать не пытались, или он на автомате их все равно бы не выпустил.

– Видел, как я их напугал? – зачем-то спросил я. Видимо, просто чтобы не молчать.

– Ага. А как?

– Так встречались мы уже. Значит, запомнили меня и боятся. И правильно делают. Ты лучше скажи, что с быками этими делать? Они хотя бы съедобные?

Про съедобность парень не сомневался, а вот в том, что их можно будет мечом добить, – сильно. И никак не мог понять, как это они ноги себе поломать умудрились. Иной причины падать и биться он для них просто не мог придумать. И не надо.

Может, поручить окончательно забить быков этому парню? Не умею я это делать. И противно ужасно. Дать ему копье и…

Нет, плохая идея. И копье в чужие руки давать не надо, и работу, даже неприятную, надо доделывать самому.

Слез с коня, отдал парню еще один повод, а сам с копьем в руках пошел к первому быку. Тот уже почти не бился. Затих. Подошел почти вплотную и сыграл уже «поглощение жизни». После чего быстро ударил его копьем в середину громадного лба. Пробил, как и думал. Пошел к следующему.

Когда вернулся, парень успел протащить лошадей на половину расстояния к самому первому быку, дальше они идти отказались. А выпустить поводья не решился.

– Что смотришь? Пошли работу сдавать.

Рассказывать ничего не пришлось. Нам навстречу на телегах уже ехала артель крестьян с топорами в руках. Не по мою душу. За тушами. Видимо, всей деревней с холма наблюдали и впечатлились, так как кланялись мне чуть ли не падая с телег. Но скорость не сбавляли. Скоро стемнеет, а тут работы столько…

С некоторым отставанием за ними спешил Ахбей.

– Ты что, правда трех быков завалил?

Я кивнул.

– Силен! – Тут его взгляд остановился на копье, которое я продолжал сжимать в руках: – Копьем, что ли? Артефактное?

– Из Пустоши. Копье энтов.

– Дашь попробовать? – В голосе звучала неприкрытая зависть.

– Вот поедем завтра поля проверять, и, если адхика-го в округе еще остались, могу дать тебе возможность удаль продемонстрировать.

Судя по всему, идея Ахбею не понравилась, и он тронул с места коня, объезжая меня:

– Надо проследить, чтобы эти крестьяне рога себе не припрятали. Хорошо бы и шкуры забрать, да везти тяжело. Твои вьючные не потянут?

Я прикинул возможный вес шкуры. Получалось много. Если у обычного быка шкура двадцать – двадцать пять килограммов весит, то у этого не меньше двухсот потянет, ведь он в холке в два раза выше. Простая арифметика – площадь пропорциональна квадрату линейного размера, плюс у местных шкуры в два раза толще. По крайней мере, на взгляд гуманитария.

– Разве что телегу у старосты вытребуешь. Лошадь и одну такую шкуру не снесет.

Ахбей только что-то неясное промычал и увязался за крестьянами.

Я же двинулся в деревню, рассуждая про себя, а нужны ли мне эти рога и шкуры вообще. Наверняка денег стоят и в хозяйстве могли бы пригодиться, только нет у меня этого самого хозяйства. Впереди только дорога, а в ней лишние тяжести противопоказаны. Деньгами бы взял, да у крестьян их очень мало, а в светоносном братстве трофеи наверняка просто присвоить попытаются. Хорошо если премию за них выбить удастся. Так что пусть Ахбей сам напрягается по этому поводу, мне без разницы.

Хорошо хоть проблем с едой и ночевкой не возникло. Делить мясо убитых быков отправилось чуть ли не все население деревни во главе со старостой, но какую-то девушку он специально оставил на дежурстве, чтобы меня встретить и устроить. Это ему плюс. А то, что девушка была, мягко говоря, не красавица да еще и косоглазая, скорее минус. Это он так о моей нравственности позаботиться решил? Странно. Я-то считал, что герои-воины в таких местах женским вниманием и лаской обделены не бывают. Оказалось, что бывают. Впрочем, то, что бани для меня не протопили, огорчило больше. Кое-как помылся, сам себе нагрев воду в ведре.

Накормила меня та же девушка сытно, но примитивно. Каша какая-то с куском хлеба. Видно, что специально ничего не готовили, подала то, что было. Пришлось из собственных запасов колбасу доставать, иначе совсем грустно было. Даже поделился ею со страшилой и спросил, голод у них, что ли, раз так скудно гостя кормят.

– Так никто не ждал, что вы живой вернетесь, – обрадовала меня эта селянка.

Слов у меня не было. Спасибо хоть лошадей почистить мальчиков прислали и сено для них нашлось. Иначе бы совсем на самообслуживание перешел. И так зерна сам из своих запасов коням досыпал. Вещи тоже сам в комнату притащил и лег спать, не дожидаясь возвращения Ахбея со старостой.

Сплю я мало, так что к моменту возвращения народа уже встал и занимался медитацией. Так что когда дверь в мою комнату слегка приоткрылась и появилась полоска света, заметил это сразу. Кого это ко мне несет? Старосту? Вроде я в его доме ночую. Только вот зачем он здесь нужен? Мне точно нет. Хотя…

Дверь приоткрылась еще шире, и я запустил в образовавшуюся щель свой сапог. Потом второй. Вроде в кого-то попал, судя по звуку упавшего тела.

– Вычистить, чтобы блестели! – сопроводил я свою «посылку» голосовым сообщением. – И до утра меня не беспокоить!

Утром начищенные сапоги стояли у двери. Еда на завтрак была не в пример лучше, чем вечером. Мясо, правда, было жестковатым. Адхика-го попробовал, что ли?

И обслуживала меня не вчерашняя страхолюдина, а две вполне миловидные девицы. Которые смотрели на меня как-то странно. У одной был бланш под глазом, а у другой заметная шишка на лбу. Так это я их, а не старосту сапогами приветствовал? Однако…