Дмитрий Смекалин - Лучший друг големов [litres]

– Простите, Амалия, а почему вы решили, что мне четыреста лет? Вроде я не так плохо выгляжу. Вообще-то мы с вами примерно ровесники, просто я из другого мира, где учебные артефакты Ушедших еще сохранились и для одаренных нет никаких ограничений в изучении магии.

Не меньше чем на минуту моя собеседница зависла в прострации. Затем произнесла:

– Вы шутите?

– Нет.

– Но ведь перед замком…

– Применил заклинание «кольцо праха» – одно из списка «Астра видье шастрике» («Небесное оружие»). На него моих сил впритык, но хватило. А вот «абсолютный ноль» – замораживающее заклинание оттуда же – мне пока не потянуть. Но я развиваюсь. Не буду скромничать: судя по всему, потенциал у меня очень неплохой, и прогрессирую я довольно быстро. До полноценного сура мне еще далеко, но старшим упсуром артефакты комплексов Ушедших меня признают не просто формально, а по делу.

– То есть вам только двадцать пять лет?

– Уже двадцать шесть.

Опять минутная пауза.

– А вы… человек?

Я даже вздрогнул от такого заявления: вроде магов здесь все-таки людьми считают. И сам я себя совершенно точно считаю человеком. Или она имеет в виду полную несовместимость культур в разных мирах?

– Думаю, что все миры, входившие когда-то в Империю Хасти-Набур, заселены именно людьми. Очень возможно, что именно Ушедшие их по своей Империи и расселяли. Наши миры не имели между собой связи сотни лет, так что они, естественно, несколько различаются. В основном в области научных, технических и культурных достижений. Но не так чтобы принципиально. По-моему, люди всюду остаются одинаковыми. Кое-что мне здесь казалось странным и непривычным, но основные проблемы возникают не из-за различий условий жизни, а из-за того, что в новом мире ты чужак. Думаю, если переехать, не имея связей, в какую-нибудь далекую страну внутри одного мира, столкнешься с теми же проблемами.

Амалия меня сосредоточенно слушала, но, по-моему, думала не о том, что я говорю, а о чем-то своем. И лицо у нее при этом прояснялось, а эмоции от растерянности постепенно смещались в сторону все большей радости:

– Но тогда… все понятно. Похоже, я полная дура!

Интересно, к каким выводам она пришла? Впрочем, сейчас узнаю. Девушка снова приняла смущенный и даже виноватый вид, хотя в эмоциях я этого совершенно не ощущал. Наоборот, сосредоточенность и немного азарта.

– Скажите, я же вам нравлюсь?

Это что? Предложение объясниться в любви? Не готов. С другой стороны, отрицать очевидное – глупо.

– Вне всякого сомнения.

– Вот! Я же это видела, но… Хотя вы мне тоже с самого начала понравились. Вы же сразу выделялись своей необычностью. Очень вежливый молодой человек, вежливый до трепетности, но при этом с графами и герцогами держится как с равными. Даже газетчики себе такого не позволяют. За их показной развязностью лишь сильнее заметно заискивание. А тут всего лишь маг-ученик, не сдавший на первую ступень… то есть никто. И при этом вы были уверены в себе и своем праве. Ввели моду на физические упражнения и исторические исследования. В общем, стали главным событием этого сезона.

Когда тебя хвалят, это приятно. Амалия явно понимает, что делает, но говорит, похоже, искренне.

– Некоторые считали вас просто забавным авантюристом, но не осаживали, так как вы действительно внесли в курортную жизнь разнообразие. Я же сразу заметила, что вы знаете в магии гораздо больше, чем положено магу-ученику. Знаете, сначала я как-то не прониклась. Древний маг. Ну и что? Главное, что человек интересный. Помните, я вам об этом сказала? А потом до меня дошло несоответствие. Ну не может четырехсотлетний маг так себя вести. Так себя и сорокалетние уже не ведут…

И я испугалась. Что за игру вы затеяли? Стала сторониться. Тут еще отец прислал письмо, что он торопится в Удаку и чтобы я до его приезда обязательно вас задержала; вроде «делай, что хочешь, но мне этот маг нужен». Именно такими словами. Раньше он себе такого тона со мной не позволял. Понятно, что в Удаке я не просто отдыхала, но и салон вела, с разными людьми общалась, интересы рода поддерживала. Но это само собой, высшие дворяне все так живут. А тут… Я же не кокотка какая-нибудь – по заказу мужчин соблазнять. Хотя вы мне и были весьма симпатичны.

Тут графиня, противореча своим словам, как-то очень проникновенно на меня посмотрела. Хотя это я на нее наговариваю. Она так почти всегда ведет беседу, насколько я помню. Молчу дальше.

– Не смотрите на меня так осуждающе!

Вроде и не смотрел…

– Мужчин вокруг меня всегда было много, но я старалась никого особо не выделять. Одно дело – легкий флирт, но распущенность я крайне не одобряю. Знаю, мне приписывали много любовников, но на самом деле ничего такого не было. Только поклонники. Моим… – тут Амалия стыдливо потупилась, – единственным мужчиной был муж, а замужем я была всего две недели.

Ничего себе заявление! Врет? Наверное. Все-таки это не только мужчины – «кобели», у женщин тоже физиологические потребности есть. Хотя серьезных увлечений у нее, похоже, и вправду не было. Общество тут патриархальное, а графиня уже успела вкусить свободы, будучи вдовой, и власть над собой никому вручать не хотела. Но все-таки:

– А как же, например, барон Кишор? Вы его очень даже выделяли.

– Ужасный тип. Наглый и навязчивый. Я его какое-то время терпела, так как опасалась испортить отношения с сыном министра Варадата, на которого тот почему-то большое влияние имел. И которого вы спасли, прежде чем исчезнуть. Но этот Кишор все границы перешел, буквально ворвался ко мне в номер, и, чтобы его оттуда вывести, в конце концов пришлось лакеев звать.

Не уверен, что именно так и обстояло дело, но сейчас она в это искренне верит. Мне тогда, получается, надо было подольше в ресторане посидеть, подождать, чем дело закончится? Не смог бы. Воображение нарисовало такое, что совсем свихнуться мог… Хотя опровергнуть ее слова я не могу. Эмоции из ее номера шли вполне однозначные, а вот принадлежали ли они им обоим либо только барону, утверждать теперь не берусь. Слишком они были сильными и все остальное забивали. И соображал я тогда плохо.

А теперь? Все много спокойнее. Союзниками мы в силу обстоятельств все равно стали. Сумасшедшая влюбленность во мне перегорела, но Амалия – девушка красивая и продолжает мне нравиться. В любви объясняться не буду, как говорится, не уверен я в своих чувствах, но отбросить старые обиды и просто продолжить общение с приятным человеком – почему бы нет? Посмотрю, как дальше дело пойдет.

Амалия тем временем сама стала задавать вопросы. Ненавязчиво, но с неподдельным интересом.

– Как же вы прошли между мирами?

– От Ушедших остались порталы, соединяющие ранее принадлежавшие им миры. С той стороны портал функционировал нормально, так что переход был возможен. С этой, к сожалению, он изрядно порушен. Чтобы перейти обратно, его надо прежде починить. Пока я это делать не умею, но, думаю, в течение полугода или даже быстрее нужные заклинания освою.