Самат Сейтимбетов - Второй Шанс [СИ]

— Это очень плохо.

— Несомненно, — кивнул представитель разведки, — но пока ученые не создали воду в таблетках, мы ничего не можем сделать. Мои парни готовы идти без еды, но без воды толку от них мало!

— Можно отбомбиться по наиболее вероятным дорогам, — предложил представитель от авиации. — Может быть, сотрясениями почвы удастся обрушить несколько убежищ?

— Зная тварей, можно смело утверждать, что там тройная дорога, и обрушение одного убежища ничего не даст, отроют и снова пустят в дело, — задумчиво произнес Лев. — Слежка из космоса?

— Увы, не получится, потому что...

— Нет, так нет, развалились ваши спутники и ладно, — отмахнулся Лев. — Понятно, что нехорошо, но это потом. Сейчас мы что-то можем сделать по разведке?

— Только совершить рейды от побережья, на какое-то количество километров, — твердым голосом заявил представитель разведки. — Мои парни готовы, добровольцы готовы рыть землю и песок, если это поможет победить тварей.

— Поможет — не поможет, но точно задержит и снимет угрозу, — пробормотал Лев. — Нам бы год простоять да месяц продержаться. Хорошо, так и сделаем! Разведка работает, авиация с Мальты потом добивает.

Лев решительным жестом прихлопнул карту и закрыл совещание.

Трущобы, как и положено большим городам, в Риме были. Другой вопрос, что никогда они не именовались трущобами, а просто и честно назывались окраинами города. Расползшийся территориально город породил и поглотил массу поселков, деревень и городков, включив их в свою орбиту, слегка урбанизировав, но, не избавив от узких улиц, плохого освещения и прочих сопутствующих проблем.

Нельзя сказать, что здесь прямо пышным цветом цвел криминал, подпольные лаборатории, смелые бандиты, стреляющие с двух рук, как в фильмах Прежних, и прочий антураж, остававшийся скорее выдумкой производителей фильмов, нежели правдой жизни. Во всяком случае, после трехсот лет войны с тварями, организованной преступности приходилось прикладывать массу усилий, чтобы делать вид, что таковой не существует.

В противном случае машина государства обрушивалась, подобно карающему мечу, не слишком разбирая, кто прав, кто виноват. Преступления людей против людей еще во время Первой Волны были вынесены в раздел «особо тяжких», и даже за простое воровство — подрыв мощи Федерации — можно было легко съездить на полгода на урановые шахты. Рассуждения при этом использовались самые простые: человечество, напрягая все силы, ведет войну с тварями. И, следовательно, преступления людей против людей подрывают мощь всего человечества, и наказание должно быть соответствующим.

Что уж тут говорить об организованной преступности?

Тем не менее, преступления совершались, и чем дальше уходила война, тем больше их становилось. Центры управления располагались по окраинам города, но фокус все больше и больше смещался к центру. Работа за еду, постройка оборонительных сооружений, сезонная сельскохозяйственная работа, за которую платили сущие копейки, и прочие последствия вторжения тварей, приводили к тому, что все больше и больше горожан предпочитали грабить других горожан, проникать на склады, разворовывать и совершать прочие противоправные деяния.

С криминалом боролись, но итог все равно оставался печальным: люди убивали людей и люди мешали другим людям бороться с тварями. Все это очень плохо сказывалось на состоянии дел в городе, ибо одно дело, когда ты сидишь внутри Октагона и думаешь о судьбах Федерации, не особо нуждаясь ни в чем, и совершенно другое, когда ты обычный житель, готовый с оружием в руках биться против тварей. Но почти всех таких готовых уже забрали в армию, а те, кто остался, оказались или не готовы стрелять, или боялись, или сами примыкали к растущим бандам.

— Тут дело вот в чем, — словоохотливо докладывал Асылу начальник милиции Рима.

Был он низок, толстоват, с круглым, румяным лицом и сильной залысиной. Этакий Колобок из сказок Прежних, глянешь, и не скажешь, что уже второй десяток лет охраняет покой жителей столицы. Асыл внимательно слушал, сверяясь попутно с докладами других ведомств и подразделений.

— Мало кому нравится по двенадцать часов топтаться, охраняя склады, или, скажем, день за днем заниматься рутинной бумажной работой, или обходить свой участок, поддерживая порядок. Все такие энтузиасты уже у нас работают, но их мало. Набираем добровольцев — не идет, по разнарядке — работают, спустя рукава.

— Привлекали армию?

— Конечно! А как же! — всплеснул рукам начальник милиции. — Как эта неприятность… с Альпами и Пиренеями произошла, так сразу в город дивизию Внутренних Войск загнали. Теперь они охраняют все стратегические объекты, и это хорошо, просто отлично, люди высвободились, ну сами понимаете, вот только мало этого, мало!

— Что предлагается? — не поднимая головы от рапортов, уточнил Асыл. — Сжечь окраины? Провести массовую облаву?

— Нам бы, извините, спецназ не помешал бы, — потер руки колобок.

— Не понял, — поднял голову Асыл. — На кой хрен вам спецназ, обученный работать против тварей?

— Есть же группы, которые против людей обучены?

— Да, милиция и ваш этот… ОМОН, так? Любому спецназу фору дадут! Я не шучу, — серьезным голосом давил Асыл на собеседника. — Ни одну группу не учат тактике противодействия толпам людей, не говоря уже об оперативно-розыскной работе, и прочим хитростям вашего ремесла. Вот тварей искать и противодействовать, но мы же говорим о горожанах?

— Да, да, — закивал начальник милиции, — вы, видимо, меня неправильно поняли.

— Слушаю, — Асыл отодвинул в сторону рапорта. — Объясняйте.

— Просто увеличивая численность милиции, мы не добьемся эффекта, это будет все равно что толпа на толпу сходиться, и это будет неустранимо, пока не закончится Волна, я знаю. Но мы можем ограничить, сбить волну, если нагоним страху и выбьем руководство.

— Совсем как с тварями? — задумчиво уточнил Асыл.

— Да, да, все верно! Введите военное положение в городе, комендантский час, дайте спецназовцев, готовых стрелять в преступников, и чтобы не оставляли следов.

— Без суда и следствия?

— Скажем так, мы можем проводить суды постфактум, над трупами. Если вы дадите людей, которые будут похищать главарей, не оставляя следов, не возражаю. Нагнать страха, изъять или убить, да так, чтобы не осталось следов, и начнется не только передел власти в бандах, но и управленческий хаос. В этот момент мы и ударим, и окоротим их, собьем волну. Заметьте, я не прошу огромных людских ресурсов и дивизии войск, всего лишь немного помощи.

— И противозаконных действий.

— Почему же? — пожал круглыми плечами колобок. — Для этого и нужно военное положение, ведь согласитесь твари уже в преддверии Рима, и предлога даже не нужно?