Валентин Февраль - Отпетые мошенники Галактики [СИ]

— Да, что я вам по заказу писать должен?! — взвился я, брякнув кулаком в стенку. — Я свободный поэт и пишу, как бог на душу положит. — Я рванул на груди ворот. — Где вы видели, чтоб свободный человек занимался коньюктурщиной?… Поэт, как известно, — существо хлипкое, но и он же — глас, рупор общественности, ее горлопан, главарь, если уж на то пошло… Оголенный провод человечества.

— Нерв, — поправила Астрая.

— А не хотите слушать других, пишите сами, — обиделся я. — Нечего вам сачковать и дурачками прикидываться.

И плюнув, в принципе, на поэзию, а также на своё тёпленькое местечко в ней, я в клочки разорвал поэму.

А клочки развеял по рубке.

А потом я забился в кладовку, где эльмопейцы хранили своё варенье и соленья и принялся безбожно храпеть.

Эльмопейцы же в своих вполне комфортабельных, как я узнал позже и благоустроенных щелях попритихли, поняв, что с критикой перегнули. И, что сейчас лучше всего поэта, то есть меня, не трогать.

— Хорошо, что ты передумал стать поэтом, — сказала Астрая, как только я выспавшийся и хорошо отдохнувший, вновь появился в рубке.

— Это почему? — насторожился я.

— Видишь ли, дорогой, — сказала жёнушка. — В наше время ни для кого не является секретом, что поэты, все без исключения — бессребреники. Для них, ведь, главное что? Выразить себя, кандидатуру, так сказать, на гениальность, свой взгляд на мир, а не накапливать богатства. Будь ты таким поэтом, это оказалось бы для нас серьезным препятствием на пути к получению твоего наследства, а значит и — обогащению. Ведь, если тебе наплевать на все миллиарды, разве станешь ты добиваться их?…

Как всегда, Астрая была права. И ещё я понял, со своей поэзией я был на волосок от гибели. Я мог погубить в себе нувориша, олигарха, конечно.

— Ну ладно, — буркнул я примирительно. — Одно другому не мешает. Может быть, всё обстоит именно так, как ты себе представляешь. Но будь я поэтом, я смог бы писать свои поэмы и сонеты в свободное время, а в основное — воровать… э-э… я хотел сказать заниматься бизнесом. Должен же современный интеллигентный поэт, етить твою налево, в конце концов, на что-то покупать горючее для своей ракеты.

Астрая снисходительно улыбнулась.

— Все эти поэты неисправимые бунтари и не от сего мира романтики. Обычно они идут в разрез с общественным мнением и потому общество держит их впроголодь. Пишут и карябают поэты по причине своей неуживчивости, нищенствуя и вознося из чувства уязвленного самолюбия принцип аскетического бытия до небес. А потом горько сожалеют об этом. Может быть.

— Ну, если так, то я не жалею, что порвал с гиблым поэтическим прошлым во имя сытого непоэтического будущего, — признался я. — Я думаю глупо идти вразрез с собственной моралью, которая направлена на достижение благ, как результата неустанного процесса самообогащения. Уж лучше переплюнуть общество в этом направлении, чем не доплюнуть. — Я криво и как-то глупо усмехнулся. — В крайнем случае, общество полезнее ободрать, как липку, чем ублажать слух общества тщательно подобранной рифмой ценой бессонных ночей… Кстати, где эти несносные эльмопейцы? — заволновался я. — Что-то их не слыхать в последнее время.

— Пока ты куксился в кладовке, они откланялись и велели передать тебе бо-о-ольшой привет. В общем, улетели твои эльмопейцы на маленьком, размером со среднюю калошу, звездолётике. Ну, помнишь, тот самый, который ты принял вначале за пепельницу и все пытался сунуть в него свой окурок?

— Но я же их почти арестовал!!!

— Почти арестовал, почти не арестовал… Какая разница. Ребята мне понравилось. Я дала им провианта: хлебных крошек и пипетку с водицей. До следующей галактики хватит.

— Ну, ты, мать, даешь! Нет предела твоей щедрости! — прокомментировал я великодушный, но неосмотрительный поступок меценатствующей женушки. — А, если они нас покорить захотят? Ты об этом хоть подумала? Представить страшно, что может случиться, если они оккупируют нашу галактику. Вообрази себе: везде ползают эти противные и несносные эльмопеешки. Эльмопеешки в шкафу, на кухне, в раковине и под диваном. Везде эти неистовые, неутомимые иногалактиане. Они во всех кастрюлях. Они в серванте, в вилках и ножах. И даже барахтаются в супу пытаясь выйти с нами на связь и установить контакт. Они же не потому хотят завоевать нашу Галактику, что она нужна им. А только из-за своей врождённой вредности. Из-за этой идиотской и тривиальной вредности они будут специально залазить в нашу еду и подыхать там. И, в конце концов, дорогая, — подытожил я, — они истребят человечество вызыванием у последнего чувства отвращения. Человечество вымрет от брезгливости.

Короче, тогда я не на шутку рассердился, высказывая своё недовольство непродуманными инициативами женушки. А это в свою очередь послужило поводом для нашей с Астраей многочасовой размолвки.

В основном дулась Астрая, а я лишь мудро похаживал по рубке, глубокомысленно покряхтывая и визуально фиксируя показания приборов.

Зато рано утром, лишь только первые лучи кварцевой лампы чуть забрезжили в дальнем углу и воздух огласился робкими, переливчатыми скрипами проснувшихся механизмов, а ветерок дунувший из кондиционера, донёс до обоняния нежные запахи застаревшей машинной смазки, я выглянул в северный иллюминатор я увидел надвигавшуюся на нас планету.

Поначалу я принял планету за астероид. Этакий большой космический астероид. Но вглядевшись в телескоп, я обнаружил характерные для большинства обитаемых миров детали: заградительное противотанковые рвы, глубокие воронки, а также тысячи и тысячи километров колючей проволоки пересекавшей целые континенты.

И над всеми этими проявлениями планетарной жизнедеятельности густо кучерявились облачка зенитных разрывов.

Ещё там были спутники. Вооружённые всевозможными лазерами, вакуумными пушками и дезинтеграторами они крутились по орбитам вокруг планеты. О своем открытии я сообщил Астрае.

— Чем современнее оружие, тем более отсталая цивилизация, — изрекла общеизвестную в нашей галактике истину Астрая и прилепилась лбом к иллюминатору.

— Пора определиться, милая, — сказал я, — От банды Уорхола мы удрали. Но следует наметить цель путешествия. Раз уж летим куда-то.

Не знаю, что собиралась ответить мне боевая подруга, но только в следующей миг всё переменилось, так как сама цель выбрала нас, а не мы её.

И почувствовал я это по тому, как накренился пол. А стальная обшивка заскрежетала ни с того ни с сего всеми заклепками.

— Кажется, в этом мире умеют управлять гравитацией, — заметил я практически невозмутимо.

Да, это казалось невероятным. Но жители планеты сконструировали гравитационные излучатели. И один такой был сейчас направлен прямо на нас.