Юлия Федина - Закат «Солнца» вручную [СИ]

Девчачий голос подтвердил нехорошую догадку.

— Призраки совсем оборзели: права качать всем скопом вылезли.

— Я здесь причем?

Нида постарался быть максимально корректным, хоть в голове по поводу странной девицы выражения крутились исключительно, не для девичьего уха предназначенные. Но он постарался сдержаться. Кем бы ни была местная угонщица строительной техники, ее статус всяко выше, чем у пленного республиканца. Так зачем же усугублять собственное, и без того мутное положение? Только на том конце линии все же о чем-то догадались и обиженно запыхтели.

— Я уже сказала «извините».

— Ладно. Чего хотела-то? — постарался, чтоб прозвучало примирительно, Нида. Что он, боевой офицер, на полном серьезе с соплячкой ругаться будет? Да и ситуацию прояснить сейчас куда важнее, чем амбициями невесть с кем мериться.

— Надо призраков пугануть из излучателя.

— По сосредоточению Великой Силы из строительного излучателя? Не смешно.

— Ясное дело — не смешно. Особенно если настройки поменять и на вершины холмов волну погнать.

На вдруг ожившем мониторе излучателя возникли весьма экзотические параметры настроек. От такого эксклюзива комбайн на части не разорвет?

— Не должно бы… — не вполне уверенно отозвался наушник на незаданный вопрос.

— А что должно?

— Должны возникнуть помехи связи призраков с их гробницами. Отчего прыти у них поубавится.

Лезть в непонятную ситхскую разборку с совсем неясными последствиями не хотелось категорически. С другой стороны, всегда можно оправдаться тем, что комбайн управлялся кем-то дистанционно, и перехватить управление у него не было никакой возможности. А что наводить помогал, так исключительно ради безопасности тех, кто внизу. Чтобы не зацепить кого. При условии, если его оправдания кто-то захочет слушать.

Тем временем аппаратура самостоятельно закончила перенастройку. Ниде только и осталось как в ручном режиме подкорректировать прицел и активировать излучатель.

Первые несколько минут вроде ничего не происходило. Разве что легкий туманец над долиной поднялся. Так оно и неудивительно — утро на дворе. Потом давящая на плечи темная муть вдруг исчезла. Собственно, только в этот миг Ларт Нида ясно понял, насколько ненормальным было состояние последних дней. Одновременно в душе шевельнулась шальная мысль: может он сейчас делает нечто, в самом деле стоящее, а не просто в очередной раз подчиняется воле сильного.

Впрочем, очень скоро Ниде стало не до размышлений о собственных мотивах и их последствиях. Невидимая ни глазом, ни приборами, но от этого не менее агрессивная Сила начала огрызаться. Не в силах пробиться в лоб, через электромагнитный вал нескольких излучателей, она начала действовать из-под земли. Нешуточные подземные толчки сотрясли холмы, заставляя многотонные машины едва ли не джигу плясать, чтобы не опрокинуться. Одновременно оператор понял, что управление комбайнов вновь всецело под его контролем. У соплячки просто духу не хватит держать разумного в зоне смертельного риска помимо его воли. И тут же подтверждение зазвучало в наушниках.

— Не уезжайте, пожалуйста…

Губы сами скривились в злой усмешке. Девица может быть сколь угодно сильна в этой их Силе или искусстве компьютерных взломов, но навыка посылать людей на смерть у нее нет. Это Нида понимал четко. Потому что у него, как у профессионального военного, такой навык был. В этом его преимущество над девчонкой. Его шанс. Он — офицер… Именно потому что он офицер, он не отступит. Надо же хоть раз в жизни применить на деле и по уму то, к чему готовился много лет. Только объяснить все это угонщице он не собирался. Просто спросил, чтобы успокоилась.

— Как тебя зовут?

— Лея. А вас?

— Капитан третьего ранга флота Обновлённой Республики Ларт Нида, честь имею.

— Спасибо вам, капитан Нида, — донеслось сквозь треск помех.

Отвечать оказалось некогда. Невидимый бой не становился от этого менее жарким. Земля уходила из-под машин, но едва различимый полог, отделяющий дно долины от храмов на склонах держался. Подчас исключительно на упрямстве единственного бойца на этом рубеже.

Только всё в этой вселенной рано или поздно кончается. От особо сильного толчка головной комбайн наконец опрокинулся и беспомощной грудой железа сполз вниз по склону.

— Капитан Нида, вы меня слышите? Вы там держитесь! Вас сейчас вытащат. Обязательно! — всхлипнуло не то в наушнике, не то в голове.

Он держится. А чего ему еще остается?

То утро началось задолго до рассвета не только для строителей монорельсовой трассы. Грузовой шатл с прибывшего на орбиту Коррибана борта?1 завалил за терминатор на еще темную сторону планеты чтобы опуститься в самом темном ее месте — Долине Лордов.

Сидящим в грузовом отделении пленникам этого не видно, только все и так чувствовали, где закончится их полет. Впрочем, особой тайны из этого пленители и не делали. Ну вот, приехали. Аппарель медленно опустилась. Не дожидаясь понуканий, Люк Скайуокер первым спрыгнул в предрассветные сумерки.

Дарт Вейдер так и не снизошел до разговора с ним. Что парня несколько удивило. Два таких мощных форсюзера, как Дарт Сидиус и Дарт Вейдер, да еще на борту собственного корабля, где им просто некого опасаться, щитов особо не опускали, отчего юный джедай чувствовал их так, словно видел, находясь в одной с ситхами комнате. Так вот, все время полета ситх-император оставался спокоен. Временами задумчив, временами насмешлив, пару раз — азартен. Прямо, образцовый джедай решает проблемы мира без гнева и прочих страстей.

— Где ты видел психующего паука? — презрительно прокомментировала это наблюдение Люка Мара.

Зато лорд Вейдер кипел страстями за обоих ситхов. Нет, внешне это, наверное, никак не проявлялось. Держать эмоции под контролем младший ситх умел. В могучей воле ему Люк отказать не мог. Но как невозможно скрыть работу реактора солнечной ионизации, так и пожар в душе Вейдера не утаишь.

Люк Скайуокер чувствовал, как эта едва сдерживаемая в узде сила несла Дарта Вейдера в секцию джедаев. Несколько раз отца с сыном разделяли считанные метры. Но всякий раз что-то мешало ситху сделать последний шаг.

Не что-то, а кто-то: император, поправил сам себя Люк. Он не хочет, чтобы они встретились лицом к лицу. Почему? Боится, что в отце еще остался Свет? Сперва Люк всерьез об этом и не думал. Просто ждал разговора с человеком, который одновременно оказался и рыцарем без страха из детских историй про джедаев, и палачом-ситхом — врагом всего, что любит и во что верит Люк. Оказался его отцом. Люк должен понять, как такое возможно. Понять врага? Понять отца! Который категорически не шел на все более желанный разговор. Хотел этого разговора, Люк это чувствовал. Боялся, что этого разговора не получится, как, впрочем, боялся того же и Люк. Но не приходил к сыну не из-за страха. А из-за чего, у юноши разобраться не получалось.