Антон Емельянов - Братство обмана [СИ]

Аска замолчала, продолжая отслеживать взглядом каждое движение существа, которое назвала големом. А я задумался об искусственных метках… В мире Карика эту технологию ведь изначально придумал именно Номенос – потом уже от него ее узнали Семин и Ксардас, ну и от последнего я сам. А здесь, получается, вот оно во что трансформировалось.

– Кот, как давно я хотел тебя убить, – Номенос неожиданно заговорил и, поднявшись на ноги, неспешно двинулся в нашу сторону.

Безжизненный голос, немного заторможенные рефлексы, как кажется со стороны, но тридцать одна окружающая это существо стихия говорит, что все очень серьезно… А еще – черт побери, почему именно меня этот бывший жнец назначил своим врагом? Вон тень же рядом, но нет, красные глазки следят именно за каждым из моих шагов.

Костер

Первым инстинктом после столкновения с Номеносом было желание сбежать. Я попробовал открыть портал в первый попавшийся мир, но меня остановили. Один из стихийных шариков, окружающих этого монстра, скользнул вперед и потушил собой пламя. И это чертовски плохо – похоже, как бы мне ни хотелось этого избежать, придется рисковать.

– Аска, быстро! Кто такие големы? – давно следовало задать этот вопрос, но уж больно все было необычным. Похоже, только неотвратимость смертельной опасности и позволила мне взять себя в руки.

– Обычные големы – это просто кадавры из песка и глины, – Пантера, увидев, что целью является не она, похоже, расслабилась. А как же переживания о погибшем напарнике? – Но есть их особая разновидность. Голем, правильно произносить с ударением на первый слог, он же страж Колыбели. Могущественная искусственная сущность, помещается в запечатываемый мир вместе с новым высшим, чтобы оберегать его. Кстати, не каждому достается такой страж, серьезно повышающий шансы на успешное завершение…

– Но в нашей же Колыбели Номенос, наоборот, был против Карика? Что-то в твоей истории не складывается… И зачем ему были нужны внутренности твоего друга?

– Внутренности, насколько я знаю – это способ познавать новые стихии, а что насчет первого вопроса, то ответа у меня нет. Тут может быть что угодно, от сбоя в программе до…

– Например, того, что Карик – не тот, ради кого создавалась эта Колыбель?

Последний мой вопрос получился довольно неожиданным, вот только что это принципиально смогло бы изменить?

– Это не важно, – Аска не согласилась с моими мыслями. – В Колыбели все пошло не по плану, и если там голем обрел самосознание и свободу воли, то после освобождения Карика явно просто вернулся в изначальное состояние.

Вот и ответ на мои сомнения. Мне же как раз все это время казались странными, и отсутствие эмоций у Номеноса, и его преданность своему бывшему врагу. А вот как просто все объясняется. Жаль только, что эта информация вряд ли поможет мне справиться с подобным живым оружием.

– Тень, отойди в сторону, и я тебя не трону, – Номенос уже прошел половину разделяющего нас расстояния, когда решил избавить меня от возможного союзника.

На секунду у меня мелькнула надежда, что сейчас Аска его пошлет, но Пантера лишь кивнула и сделала пару шагов назад. Ну да, наш союз же еще даже не сложился, какой смысл ей рисковать собой ради чужака или биться за уже мертвого собрата. Вот рискнет Номенос подойти поближе к Королю теней, и тогда драки не избежать. Кстати, вот готовая стратегия – завести этого голема под горячую руку Милоша. Вот только для начала хочется проверить кое-что другое.

Призыв двойника

Я приказал своей теневой копии появиться и, получив от меня одно из хрупких копий, атаковать Номеноса. Ясное дело, победы мне это не принесет, но есть у меня надежда, что, почувствовав свое безоговорочное превосходство, голем может позволить себе некоторые вольности. Так и вышло.

Первый удар он принял на грудь. На губах мелькнула кривая ухмылка, когда разогнавшееся стальное лезвие не смогло оставить даже царапину, а потом крутящиеся вокруг Номеноса стихии окружили моего двойника и словно пропустили через мясорубку, не оставив ни одной целой кости.

– Это все, на что ты способен? – бывший жнец, не снижая шага, продолжал двигаться ко мне.

– Аска, у тебя случайно не найдется в долг высшего камня основы? – не поворачивая голову, я попросил тень об одолжении.

– Кот! – Лысый, видимо, решив дополнить это странное мгновение, когда все говорят со всеми, позвал меня. – Сдавайся, прими сторону Карика, и тебе сохранят жизнь.

А ведь он на самом деле уверен, что у меня нет выхода. Похоже, сражение Номеноса с Хаги заставило мечника оценить его возможности. И, может быть, хорошо, что я ничего не видел и сейчас могу действовать без оглядки на какие-либо условности.

– Держи, даже интересно, что же это будет, – Аска протянула мне запрошенный камень. Повезло, что он у нее был: похоже, удача решила мне улыбнуться. Немного, самую малость, но для готового ухватить свой шанс за хвост человека и этого будет более чем достаточно.

А пока попробую немного потянуть время. Мне нужно, чтобы Номенос оказался как можно ближе ко мне, при этом не доведя дело до настоящей схватки.

– Дэвид, – благодарно кивнув Аске, вслух же я ответил Лысому. – А ты уверен, что сможешь остановить голема и обеспечить мою безопасность?

– Хороший вопрос, – Номенос кровожадно усмехнулся, похоже, к нему начали возвращаться эмоции. – Учитывая, что именно ты все испортил, то щадить я тебя не намерен.

Не знаю, что именно мне ставят в вину, но акцент на этом делать не стоит. А то ведь еще сорвется кое-кто раньше времени.

– Вот видишь, – я пожал плечами. – Или ты готов за меня сразиться?

Лысый промолчал. Стоявшая у него за спиной Алешина так даже опустила голову пониже и попятилась, чтобы ее точно во все это не втянули – к слову, повезло же мне с учениками.

– Видишь, Кот, все достаточно умны, чтобы не рисковать ради тебя своей жизнью, – Номенос уже буквально в десяти шагах от меня. Наверно, пора.

– Это их дело, – пожимаю плечами. – Кстати, ты спрашивал, была ли та атака всем, на что я способен? Так вот, ясное дело, нет.

С этими словами я несильно, навесом бросил в сторону Номеноса высший кристалл основы.

Печать, тип заточение

В обычных условиях отбить даже самый быстрый удар для моего соперника не составило труда. Но я как будто бросил ему вызов, и он, веря в свое превосходство и желая морально уничтожить меня за какую-то непонятную обиду, опять принял атаку на грудь. Самоуверенность, она же гордыня – не зря считается одним из смертных грехов – редко доводит до чего-то хорошего. Вот и сейчас, способность, которая по идее никогда не смогла бы достичь Номеноса, добралась до него…