Владимир Поселягин - Назад в будущее [litres]

Я посмотрел на часы, которые перевел на местное время (мне так удобно), и отметил, что пора к Айвазу – как раз экскурсии заканчиваются, тот время тоже знал и уже, наверное, насаживает первые шашлыки на шампуры. Пока иду, как раз успею к первым, до толп туристов. Тот мясо действительно готовил идеально, даже у меня, у гурмана, не было претензий, однако я не печалился оттого, что больше не попробую это яство: еще как попробую, я слепки снял для пищевого синтезатора, так что на борту, если захочу, и шашлыков поем.

Встав и потянувшись, я недовольно посмотрел на жарящее с неба солнце, поправил кепку с Микки-Маусом и энергичным шагом направился в сторону ближайшего оазиса. Днем передвигаться опасно, тут, конечно, пески, может кто увидеть или по следам найти, но мой лагерь днем охраняет «Богомол», а он чужих не подпустит. Сам я тоже серьезно экипирован. На мне широкие желтые шорты и раскрашенная гавайская рубаха навыпуск, под ней шокер и игольник, тяжелое вооружение в виде бластера брать я не стал. Да и не особо он надежен на поверхности планеты, это не бластеры Древних. Поднявшись на песчаную «волну», спустился с бархана – мой лагерь был между двумя такими – и двинул в сторону далеких построек. Пирамиды остались левее. Вдали голубели воды Нила.

Ветер, когда набегал, стирал все следы. Ночью он был, так что за мной тянулась цепочка, но скоро следы стали попадаться чаще, и дальше уже было не понятно, откуда я пришел. Добравшись до оазиса, я обнаружил, что лотков, да и вообще торговцев стало куда больше, большая часть расстелили большие платки на песке и продавали разный мелкий товар, много хозяев верблюдов появилось – катали людей за деньги. Стоянка машин увеличиалсь чуть ли не вдвое.

– Привет. Что это тут за столпотворение? – поздоровался я с Айвазом. – Одну порцию и лаваш. Чай с лимоном… О, у пальм, я смотрю, бедуины? Вчера не было.

– Здравствуй, – махая куском фанеры, тот раздувал угли в мангале, на котором, шипя жиром, доходил шашлык. – Сейчас принесу… А это праздник у местных, сегодня поспать не удастся, всю ночь гулять будут. Завтра поздно начну работать.

– Это что, тут все в свету будет?

– Вроде да. Я тут меньше года работаю, прошлый праздник застать не успел, но говорят, ночь в прошлом году тут была великолепная.

– Понятно.

– Да ты никак расстроился? – подал тот тарелку с шашлыком, налив с краю кетчупа и положив нарезанного лука, пропитанного маринадом. Сверху половинку лаваша. Чай я сам взял.

– Да нет, так, мысли свои.

Этот праздник ломал мне ближайшие планы. Подумав, я решил не изучать найденный вход, а слетать на «Ал». Приведу себя в порядок, в ванне понежусь, а то воды тут совсем нет. Нил с его крокодилами и бегемотами меня не интересовал. Хм, а может, на море? А что, найду пустой берег, он тут еще должен быть, и купайся в свое удовольствие. Время еще есть, сейчас поем, вернусь в лагерь, сверну его и полечу к побережью. На бреющем. Так я внимания не привлеку.

Поесть успел до того, как столики были заняты шумными и крикливыми туристами, похоже, итальянцами, и, попрощавшись с Айвазом, направился к себе. Слежку заметил сразу, да тот особо и не прятался, двигался на вороном коне за мной, по виду бедуин, хотя, может, и артист, что участвует в празднике. Перевалив за первый бархан, я стал подниматься на следующий, за которым и находился мой лагерь. Не успел я добраться до вершины, как тот снова показался на виду, с интересом за мной наблюдая. Тут уже и я его нормально рассмотрел. Мальчишка оказался, из-за одежды не сразу разобрался, думал, просто тощий кочевник. Помню себя в таком возрасте – все интересно, все любопытно. Достав из-под рубахи игольник, выстрелил бронебойной иглой в круп коня. Тут метров сто пятьдесят, докинуть можно. Игла прошла навылет, ранка мелкая, зарастет быстро, однако больно, конь взбрыкнул и понес пацана куда-то в сторону. Тот молодец, смог обуздать его, направив в сторону оазиса, где был их лагерь.

Усмехнувшись, я поднялся на бархан и, скользя, чтобы создать песчаную лавину, спустился к лагерю. Сборы много времени не заняли, уже через десять минут устроившись в шаттле, я взлетел и, поднявшись над барханом, двинулся в сторону побережья. Больше сотни не гнал, высоко не поднимался, барханы проносились в метре под днищем шаттла – пустыня, я лишь трассу пересек, да и то когда там машин не было, и летел дальше. Вот и побережье.

Нашел пустынный пляж. Песок крупный, не совсем приятный для тела, да и в воду входить трудно – валуны с камнями, но меня это не остановило, и я нырял часа два, после чего поплыл к берегу. Сейчас офицерский паек достану и поужинаю, время уже подходило. А к пирамидам вернусь через пару дней, сейчас же устрою-ка себе тут небольшой отпуск.

Пока дроид открывал вход, я осматривался. В прошлый раз толстяк его не заметил, тот находился за камнем, который дроид убирал в сторону. По почти стертым ступенькам я спустился. Свет мне не нужен был, и так прекрасно вижу. В комнате с последнего раза ничего не изменилось: песок на полу, рисунки на стенах и следы копоти на потолке в тех местах, где были держатели для факелов. Впрочем, на песке обнаружились небольшая сумка и фотоаппарат. Когда мы вытаскивали толстяка, я на них не обратил внимания. Взяв барсетку, изучил ее и понял, почему толстяк так бегал: в отдельно запертом кармашке сумки у того были сложены документы. Хм, нехорошо получилось, надо бы вернуть. Кстати, а он был не американцем, хотя я был уверен в обратном – штаны у того постоянно сползали, обнажая трусы, раскрашенные в американский флаг, – а по документам он вообще канадцем был.

Оставив вещи у входа – заберу, когда уходить буду, – я направился через один из проходов внутрь пирамиды, внимательно рассматривая надписи. Видел я, конечно, отлично, но в проходе зажег принесенный с собой факел. До этого не зажигал, чтобы снаружи отсвет не увидели. Подозреваю, в прошлый раз толстяк-канадец поэтому меня и нашел. Быстро пробежавшись по помещениям, которых тут оказалось шесть, я нашел три тайника. Один пустой, и сразу два сюрприза – две хрустальные палочки и какая-то фигня, которая растворилась в моем теле. Больше всего та напоминала початок кукурузы, только размером с большой палец. Порадовавшись найденным хрустальным палочкам, я отметил, что симбионт снова сообщает о полной установке, позже посмотрю, что за оборудование заимел. Когда на корабль вернусь.

На ходу убирая машинки времени в карман, я добежал до выхода, забрал сумку с фотоаппаратом, проследил, как дроид замаскирует вход, после чего отправил его вместе с «Богомолом» к лагерю. В этот раз я обустроился на новом месте, старое засвечено пацаном-бедуином. Я же направился в сторону освещенного огнями оазиса. Та сторона пирамиды, где я нашел вход, была слабо освещена. Причина была в том, что постоянно отказывали прожектора, причем как раз тогда, когда я осматривал эту сторону. Совпадение, наверное, но я не в претензии, очень уж они мешали.