Игорь Николаев - Железный ветер. Путь войны. Там, где горит земля [сборник litres]

Некоторое время они сидели, улыбаясь в замешательстве, думая, как вести разговор дальше.

– Александр Борисович, – произнесла Лесницкая, когда медик уже собрался было сам о чем-то заговорить. – А в чем беда наставлений, как по-вашему? Когда я буду докладывать начальству, то могла бы упомянуть… Их ведь тоже пишет наш Седьмой отдел. Пишет или одобряет готовую работу.

– Здесь все просто, – ответил Поволоцкий после короткого раздумья. – Их общая беда в том, что авторы либо не разбираются в предмете, либо изо всех сил стараются не сказать лишнего. Испытания атома in genere [60] В натуре ( лат .). уже явно были, во всяком случае, описания клинической картины явно не из головы взяты, рисунки кое-какие с фотографий сделаны, но материал… Как будто они мне этот взрыв продать хотят – «огромная мощность», «могущественные поражающие факторы», «преграда достаточной толщины», «на расстоянии видимости». Это не руководства, это беллетристика, дамский роман нового образца. Впрочем, даже из описанного понятно, что эта штука зараз накрывает примерно батальонный район.

– И такой вывод вы сделали из… дамского романа нового образца? – Анна взглянула на брошюры.

– Да. Их писали, как я понял, три коллектива, исходные материалы у всех общие, вымарывали информацию они независимо… А дальше – я в пятнадцать лет больше, чем приключенческими романами, зачитывался журналом «Мир науки», разделом «практикум для наблюдательных». Тут примерно то же самое, а у меня-то есть какой-никакой досуг, да привычки старые остались. И с рентгенологами случай меня не раз сводил, так что кое-какие основы представляю себе. Большинство же моих коллег либо вообще не воспринимают новое оружие как что-то опасное, дескать, просто большая бомба, либо считают его бомбой апокалипсиса, после которой наступит конец света. Да… И еще скажите Лимасову, что идея заклеивать шкалы рентгенометров трехцветными бумажками по сути своей глупа. Цветовые обозначения по степени опасности – это замечательно, но они не могут заменить нормальной градуировки и точных значений.

– Но вы могли бы сами передать все эти сведения и главе Департамента, и Его Величеству. Ведь вы из «Бюро13».

– А я передам. И что-то уже сообщил. Но я трезво оцениваю вал работы и информации, которые накрывают высшее руководство, благо видел все это вживую. Константин и все остальные каждый день принимают тысячи важнейших решений, на фоне которых такие вот вещи кажутся пустяками. Их можно отложить на потом или вообще не заметить. Но когда начнется, эти «пустяки» обойдутся очень дорого.

Лесницкая обдумала услышанное.

– Все-таки странно, – сообщила она наконец. – У вас такие неплохие аналитические способности, – она вновь взглянула на «беллетристические» книжицы. – Вы придумали основу Единой Доктрины лечения… И все равно отправились на фронт, словно в ссылку.

– Здесь я нужнее, – исчерпывающе пояснил хирург.

– Позвольте еще вопрос?

– Задавайте. Если смогу – отвечу.

– Чем занимается хирург-консультант фронта?

Александр задумался. Круг его обязанностей был более чем широк и достаточно слабо регламентирован. Изложить в двух словах с ходу оказалось немного затруднительно.

– Я не настаиваю, – Анна истолковала его заминку по-своему.

– Это не секретно, – произнес медик. – Просто рассказать не так просто. Сейчас, соберу мысли в стопку…

Автобус остановился у перекрестка, пропуская колонну гусеничных броневиков, «Балтийцев». Замученный регулировщик яростно размахивал флажками, пыль густыми шлейфами тянулась из-под широких гусениц. Александр привстал и прикрыл небольшую форточку.

– Хирург-консультант занимается в общем-то всем, – начал он, усевшись поудобнее, насколько это позволяло узкое сиденье с прохудившейся обивкой. – Зачастую – всем сразу. Основная моя задача – контроль качества работы всех этапов эвакуации и лечения раненых, от медсанбата и выше. Но позавчера начальник санитарной службы отправился с аппендицитом в госпиталь, так что я еще и ГОПЭП сейчас буду расставлять.

– «Гапеп»? – не поняла Лесницкая.

– ГОПЭП, – пояснил Поволоцкий. – Головной полевой эвакуационный пункт армии.

– Это так сложно?

– Это не «сложно», это такой хитрый пасьянс – долгое, нудное, однообразное занятие. Эвакуационный пункт представляет собой целый набор госпиталей, которые должны пропустить через себя всех раненых. Раньше их размещали просто – у головной станции, «кустом». Теперь так нельзя, их нужно располагать как можно ближе друг к другу, чтобы упростить логистику, но подальше друг от друга, чтобы, случись что, не накрыло все разом. Около дорог, но так, чтобы не мешали транспорту. Тщательно маскировать от врага, но чтобы были характерные ориентиры для воздушной эвакуации раненых. И вода должна быть под боком. И как-то еще нужно будет перенаправлять потоки раненых – видимо, распорядительные посты, для этого следует организовать бесперебойную телефонную связь. Будь у меня хороший функциометр с хорошим программатором, было бы попроще, а так – придется обойтись блокнотиком и вдумчивым чесанием затылка.

Словно иллюстрируя последние слова, он провел ладонью по бритой голове.

– «Сперва административно, а потом медицински»? – спросила Анна. – Или «Не столько медикаментами, сколько честностью и порядком»?

– Вы знаете наши профессиональные цитаты, – удивился Александр. – Хотя да… с медиками поведешься… Первая фраза принадлежит Пирогову, вторая Гоголю, но в каждой есть своя доля правды, хотя Гоголь ехидствовал. Пирогов-то застал первые годы Великой Войны, когда на одном перевязочном пункте на четыре стола двадцать хирургов, а раненых везут в другой, где на те же четыре стола один фельдшер. Оперируют, много оперируют, а послеперационным уходом не занимаются. Вот он и написал, что первенствующее значение в военно-санитарном деле имеет правильно организованная администрация, а главная цель хирургической и административной деятельности на театре войны – не спешные операции, а правильно организованный уход за ранеными. Вы же сами понимаете – управление не заменяет полевых агентов, но и обратное тоже верно. Хирурги все гордые, заниматься организацией – выше их достоинства, незаточенные скальпели – повод для обиды на весь мир. Без шуток, одна из самых распространенных жалоб – «работать не можем, инструмент тупой» [61] Случалось и такое, см. например Амосова, «ППГ-2266». . Спрашиваешь – «а почему не точите?» – смотрят телячьим взглядом и удивляются. Ну еще бы, раньше в каждой клинике была своя служба поставки и правки инструментария. Вот и получается, что без организации и управления наилучшие хирурги бессильны. А война – это сперва логистика и психология, а потом уж тактика и стратегия. Вы не поверите, приказ о запрете первичного шва игнорировали, пока…