Роберт Хайнлайн - Двойная звезда. Звездный десант [сборник litres]

Похоже, я был нужен ему позарез. А раз так, можно было немного и поломаться.

– Вы за кого меня держите? Я вам что, мальчик на побегушках? Юнец, готовый на все ради привилегии сказать полторы реплики? Я – Лоренцо! – Тут я, задрав подбородок, принял оскорбленный вид. – Что вы предлагаете? Только конкретно.

– А, чтоб вас! Не могу я об этом по видео. Сколько вы обычно берете?

– Мм… Вы спрашиваете про гонорар?

– Да, да!

– За выход? Или за неделю? Или, может, вы имеете в виду длительный контракт?

– Вздор, вздор. Сколько вы берете за вечер?

– Моя минимальная ставка – сто империалов за выход.

Здесь я, между прочим, не врал. Да, порой мне приходилось платить чудовищные откаты, но в чеке всегда стояла сумма не меньше моей минимальной ставки. Человек должен себя уважать. Лучше уж затяну ремень потуже да немного перетерплю.

– Ладно, – тут же отозвался он, – сотня ваша, как только вы здесь появитесь. Только поскорей!

– А?

Лишь сейчас до меня дошло, что можно было заломить и двести, и даже двести пятьдесят.

– Но я еще не согласился!

– Вздор! Обговорим это у меня. Сотня в любом случае ваша. А если согласитесь, назовем ее, скажем, премией сверх гонорара. Ну идете вы, наконец?

– Сейчас, сэр. – Я поклонился. – Подождите немного.

К счастью, от «Касы» до «Эйзенхауэра» недалеко – ехать мне было бы не на что. Но хотя искусство пешей ходьбы в наше время утрачено, я-то им владел в совершенстве, а пока шел – собрался с мыслями. Не дурак ведь – прекрасно понимал, если кто-то так настойчиво предлагает ближнему своему деньги, для начала стоит оценить карты. Наверняка здесь что-то опасное или противозаконное. Или то и другое сразу. Соблюдение законов меня беспокоило мало – закон частенько оказывается идиотом, как сказал Бард, и я обеими руками его поддерживаю. Однако, как правило, стараюсь «не занимать левый ряд».

Пока что фактов было недостаточно, а потому – не стоило брать в голову. Я закинул плащ на плечо и шел, наслаждаясь мягкой осенней погодой и запахами большого города.

Парадным входом я пренебрег и поднялся пневмотрубой из цоколя на двадцать первый этаж. Что-то подсказывало: здесь не место и не время для встреч с восторженной публикой.

На стук отворил мой приятель-«дальнобойщик».

– Долго вы добирались, – буркнул он.

– М-да?

Я пропустил замечание мимо ушей и огляделся. Номер, как я и думал, оказался из дорогих, однако каков бардак! Я насчитал не меньше дюжины немытых стаканов и столько же кофейных чашек – судя по всему, народу здесь уже побывало тьма. С дивана сердито уставилась какая-то незнакомая личность – наверняка тоже космолетчик. Мой вопросительный взгляд остался без ответа, – похоже, знакомство в программу вечера не входило.

– Наконец-то! Итак, к делу.

– …Которое, – подхватил я, – напоминает о некоей премии или, скажем, авансе…

– А, верно.

Он обернулся к лежавшему на диване:

– Джок, заплати.

– За что?

– Заплати!

Теперь стало ясно, кто здесь главный. Хотя будущее показало, что, если в помещении находился Дэк Бродбент, вопрос «кто тут главный» решался однозначно. Джок мгновенно поднялся и, все еще хмурясь, отслюнил мне полусотенную и пять десяток. Я спрятал деньги, не пересчитывая, и сказал:

– К вашим услугам, джентльмены.

Здоровяк пожевал губами:

– Для начала я хотел бы, чтоб вы поклялись не заикаться об этой работе даже во сне.

– Если вам мало моего слова, то чем лучше будет клятва? – Я обратился ко второму, который вновь улегся на диван: – Нас, похоже, не представили. Меня зовут Лоренцо.

Он мельком глянул на меня и отвернулся. Мой знакомый из бара поспешно вставил:

– Имена тут ни к чему.

– Да? Знаете, мой незабвенный родитель на смертном одре взял с меня клятвенное обещание: во-первых, не мешать виски ни с чем, кроме воды, во-вторых, не читать анонимных писем, а в-третьих, не иметь дел с человеком, не желающим себя называть. Удачи вам, господа!

Я направился к выходу. Сотня империалов приятно согревала меня сквозь карман.

– Погодите!

Я остановился.

– Ладно, вы правы. Меня зовут…

– Капитан!

– Да брось ты, Джок. Мое имя – Дэк Бродбент, а этого невежу зовут Жак Дюбуа. Оба мы «дальнобойщики», пилоты-универсалы: любые корабли, любые ускорения.

– Лоренцо Смайт, – скромно раскланялся я. – Лицедей и подражатель, член клуба «Агнцы».

Кстати, когда я в последний раз платил членские взносы?

– Замечательно. Джок, хоть улыбнись для разнообразия! Ну как, Лоренцо, сохраните вы наше дело в секрете?

– Буду нем как могила. Слово джентльмена джентльмену.

– Независимо от того, возьметесь ли?

– Независимо от того, достигнем мы соглашения или нет. Я человек слова, и, если ко мне не применят незаконных методов допроса, ваш секрет умрет вместе со мной.

– Лоренцо, я прекрасно знаю, что делает с человеком неодексокаин. Невозможного мы с вас не спросим.

– Дэк, – торопливо встрял Дюбуа, – погоди. Надо хотя бы…

– Заткнись, Джок. На этом этапе я не хочу прибегать к гипнозу. Так вот, Лоренцо, для вас есть работа – как раз по части перевоплощений. И перевоплощение должно быть такое, чтобы никто – ни одна живая душа не заметила разницу с оригиналом. Вы это сможете?

Я сдвинул брови:

– Не понял – смогу или захочу? Вам, собственно, для чего?

– Детали обсудим позже. В двух словах – нам нужен дублер для одного весьма популярного человека. Загвоздка в том, что надо обмануть даже тех, кто его знает близко. А это немного сложнее, чем принимать парад с трибуны или вручать медали скаутам. – Он пристально посмотрел мне в глаза. – Тут должен быть настоящий мастер, Лоренцо.

– Нет, – тотчас ответил я.

– Вот тебе раз… Вы же еще ничего толком не знаете! Если вас мучает совесть, так могу вас успокоить: тому, кого вы сыграете, вреда от этого никакого. И ничьих законных интересов не ущемляет. Мы вынуждены его подменять.

– Нет.

– Но почему, черт возьми?! Вы даже не представляете, сколько мы можем вам заплатить!

– Не в деньгах дело, – твердо отвечал я. – Я актер. А не дублер.

– Ничего не понимаю! Туча актеров кормится тем, что копирует знаменитостей!

– Ну, это – шлюхи, а не актеры. Я так не хочу. Кто уважает литературных негров? Или художников, позволяющих другому подписаться под своей работой ради денег ? В вас нет творческой жилки. Чтобы было понятней, вот вам такой пример: стали бы вы – ради денег – принимать управление кораблем, пока кто-то другой гуляет в вашей форме по палубе и, ни бельмеса в вашем деле не смысля, называется пилотом экстра-класса? Стали бы?

– А за сколько? – фыркнул Дюбуа.

Бродбент метнул в него молнию из-под бровей:

– Да, похоже, я вас понимаю.