Николай Метельский - Унесенный ветром: Меняя маски. Теряя маски. Чужие маски [сборник litres с оптимизированной обложкой]

– Ты переходишь всякие границы, Мизуки. И это, знаешь ли, уже не смешно.

– Все-таки разбудила, – вздохнула она. – Слушай, а может, тогда потре…

– Нет, – прорычал я. – Ты…

– Ну пожалуйста! – попросила она. Очень так жалостливо.

– Ты. Слаба. Ты. Всего лишь девчонка, которая НИКОГДА не достигнет высот в рукопашном бою. Твой удел – бахир. Так иди и занимайся бахиром, ЖЕНЩИНА.

Да, я немного сорвался. Да, прижал ее своим «яки». И все равно сказал далеко не все, что хотел, и это жгло меня изнутри, не давая убрать «яки». Закрыв глаза, я пару раз глубоко вздохнул, успокаиваясь. Немного подождал и вновь посмотрел на девушку. Охо-хо. Кажется, сорвался я отнюдь не немного. Непередаваемый коктейль обиды и испуга одновременно. Да и ладно. Столько лет меня знает, должна была уже запомнить, что я не тот человек, которого стоит доводить. Потом, уже окончательно успокоившись, я даже стыд почувствую за свой поступок, но это будет потом. Уж я-то знаю, не в первый раз ее шугаю. А сейчас мне по-прежнему хотелось отвесить ей пендаля, чтобы она наконец от меня отстала.

– Я… я… ты…

– И запомни, М-м-мизуки. Если ты не прекратишь заявляться ко мне по утрам подобным образом, мы с тобой поссоримся. Конкретно так поссоримся. Так что иди-ка ты домой от греха подальше.

– Я…

– А ну брысь домой!

Как кошка спугнутая. Реально. Только юбка за калиткой и мелькнула. Вот засранка мелкая – довела-таки. Закрыв дверь, пошел наверх, к себе в комнату. Надо переодеться и принять наконец душ.

Душ, медитация, завтрак, и вот я выхожу из дома, направляясь в школу. Закрыв дверь, обратил внимание на кота, который, как и каждое утро, сидел на моем заборе у калитки. Сейчас он замер в позе сфинкса, отклонив голову назад. Создавалось впечатление, что он… в недоумении. Как будто одна из тысяч пойманных им мышей вдруг заговорила с ним человеческим басом. А причиной подобного его состояния была девчачья мордашка, заглядывающая ко мне во двор через забор. Точнее, он-то видел больше, а вот я только макушку, глаза и нос. Обиженные глаза и миленький носик одной упертой девчонки.

– С добрым утром, разбойник, – почесал я кота за ухом. Шине он подобного уже давно не позволял, что немного тешило самолюбие. – Тоже, как я посмотрю, в шоке? – кивнул я на Мизуки. – Да, мы люди такие. Странные. – И, проведя ладонью вдоль спины кошака, отправился в школу.

– Я не странная! – раздалось с другой стороны забора. Мизуки кот к себе вообще не подпускал. Как говорит герр Шмитт, нижняя ступенька эволюции, да. Ниже только добыча.

– Синдзи-и-и, – заговорил кое-кто на полдороге до школы. – Вот почему ты такой злой?

– Это не я злой, это ты расслабилась. Привыкла, что тебя не шпыняют, вот и пристаешь к хорошим людям.

– Ты не прав, Синдзи-и-и. Я хорошая девочка, ня.

– К демонам иди со своим «ня». Меня этим не проведешь.

Шедшая в двадцати шагах позади меня Мизуки настолько расхрабрилась, что поравнялась со мной и вновь начала капать мне на мозг.

В покое она оставила меня только метров за пятнадцать до школы. Посмотрев напоследок грустными-грустными глазами, эта егоза ускорила ход и почти бегом умотала в сторону главного корпуса.

– Все страдаешь? – спросил Райдон, имея в виду Мизуки.

– Девчонка просто не понимает, что при таком прессинге, если я соглашусь, ее жизнь превратится в ад, – ответил я.

– Так, может, и пусть ее? Сама напросилась.

– Нет у меня на это времени, Рэй. У меня даже на домашнее задание времени нет, а ты такое предлагаешь.

– Ничего себе у тебя занятость, – удивился парень. – Ну, пожертвуй парой часов сна, тогда она точно не выдержит. Кому охота ночью учиться?

– А кто тебе сказал, что я вообще сплю? – глянул я на него мрачно.

– Э…

После первого урока я задумался над тем, что можно и домой свалить. Я даже собирать вещи начал. Но увы…

– Если ты думаешь, что твои вечные прогулы не аукнутся тебе в будущем, ты сильно ошибаешься, – заявила мне подошедшая староста.

– А… – замер я с книгой в руке. – И что мне за это может быть?

– Твоих родителей могут вызвать в школу.

– Ха, найдите их сначала, – кинул я наконец книгу в сумку.

– Если прогулов будет слишком много, тебя могут и исключить, – не сдавалась девушка.

– И кто ж про это расскажет?

– Конечно, сразу тебя не исключат, – пошла она на попятную. – Но разве тебе нужны лишние проблемы? Разговоры с классным руководителем, вызовы к замдиректора, а то и к самому директору.

– Не верю, – сказал я, застегивая «молнию».

– Зачем ты ходишь в школу? Неужели ты не понимаешь, что получение знаний – это жизненная необходимость? – Это она меня что, загипнотизировать пытается?

– В ближайшее время моя жизненная необходимость – это выжать из суток побольше свободного времени, – сказал я, уже готовый отчалить домой.

– Ближайшее? – задумалась на мгновение она, стоя у стула и не давая мне выйти из-за парты. – А что потом? Неужто эти несколько часов в день оправдывают репутацию прогульщика? Человека, который не учился, не получал знаний, а значит, по умолчанию, туповат?

Слабовата основа, но что-то в этом есть. По идее все мои дела предусматривают, что я буду тратить время на учебу в школе. Если подумать, не так уж и загружен у меня день, вполне возможно, что половину из этих часов я просижу на стуле, плюя в потолок. Но и то, что я успею сделать, не может не радовать. С другой стороны, пусть и весьма слабенькая, но все же негативная репутация. Хотя будет ли она таковой? И будет ли вообще? Скорей всего не будет, но… мне импонирует ответственность нашей старосты. Да и если что, я всегда могу свалить с уроков – живот заболел, и не колышет. Здесь, как ни странно, отпускают. И будь уж честен с самим собой, Макс, тебе просто неохота сидеть на уроках, а все остальное – просто отмазка.

– Ладно, уговорила. Остаюсь.

– Да? То есть я рада, что ты взялся за ум.

– Мой ум в моих оценках, староста.

– Да, – слегка поморщилась она. – Даже странно, что они у тебя такие высокие. Учитывая твою страсть к учебе. – Сказав это, она, не дожидаясь моего ответа, направилась к своей парте.

Глядя ей вслед, я думал о том, что чертовка довольно хороша, и ведь знает об этом, но все равно полезла на эту волчью должность. Блаженная, что еще скажешь!

На следующей перемене я, предвкушая свои барыши и ради поднятия настроения, подсчитывал, сколько точно я заработаю с добытого серебра и на что эти деньги потрачу. Из нирваны меня вернуло похлопывание по плечу, оглянувшись на которое я увидел перед собой Тоётоми Кена.

– Привет, – сказал он, улыбнувшись.

– И тебе не хворать, – ответил я. – Какие-то проблемы? – Ну а что б вы на моем месте подумали? Зачем ему еще-то ко мне подходить? Наша с ним связь только через клуб, и вне его подходить ко мне ему смысла нет.