Оберон Ману - Пре-вращение

Далее — ваш покорный слуга, Рэй Чизмен. Служба Дна… которой отдано четырнадцать лет из тридцати.

И, наконец, Гай Чизмен. Представитель новейшей ветви Ордена — Службы Бездны. В свои двадцать лет считается одним из опытнейших бомбардир-снайперов. Господин писатель только что…

— Джон Смит, — представился золотой мундир. — Сервис Пи. Майор.

— Местная контрразведка, — наклонился к писателю Эйджин. — Мастера бескровного кровопролития.

Джон довольно заржал.

— Господа, — постучал по "Корно" Рэй. — Давайте пить.

Все с облегчением застучали крышками подносов-термосов, доставали, пробовали, восклицали.

— Да, — говорил Эйджин, перевернув стакан вверх дном. — Приготовлено лично по рецептам Ир-, Шот- и прочих — ландий. Искусство пить мёртвую вымерло как искусство.

— Ну, не скажите, не скажите, — вежливо, но искренно говорил писатель, доверительно наклонившись к автору амброзии и отхлебывая маленькими глоточками.

Джон Смит пил по-другому. Он несколько секунд глядел в стакан, затем со свистом всасывал в себя очередную порцию нектара, после чего шипел некоторое время, прикрыв глаза и растопырив губы.

Гай незаметно включил музыку ("Мальчик-ящер номер семь") и танцевал сидя.

Рэй откинулся на спинку кресла и, прикрыв глаза, тяжело пыхтел сигарой, забыв про стакан, крепко сжатый правой рукой до побеления суставов.

Очередное задание вопреки всему никак не выходило у него из головы и питейное настроение всё больше подменялось тревогой… Наконец он вспомнил про нектар, единым духом проглотил содержимое сосуда и, уронив голову на спинку кресла, покосился налево.

Эйджин неторопливо объяснял писателю правила игры в "Три Каина". Чарльз сидел, опершись на локоть и, приподняв кисть со стаканом, взирал на мир через призму его содержимого.

Глаза скользнули дальше. Джон спокойно сидел, нет — восседал, нет — попирал задом сиденье, выпучив глаза и свесив руки, отчего на его лицо приятно легла печать возвышенного кретинизма.

Рэй скосил глаза направо. Гай полулежал, опустив веки, что-то жевал, периодически сплевывая в кулак, и наслаждался электронными барабанами.

…Пустышник — кто это? Или — что это? Всё неизвестно… Может быть — Бездна?.. Вряд ли. Через заставы даже бацилла не проскочит. Впрочем, если не в лоб, а Дном?.. Надо будет посетить "Императора крыс", — вяло подумал он. — Но вряд ли это Бездна. Не тот стиль, не тот почерк, не та манера нападать. Бездна тупа и коварна. Она коварна, но она — тупа.

— Почему же, — негромко возразил Эйджин. — Я припоминаю события сорокалетней давности. Год Ужаса. Мне тогда было тринадцать лет.

— Ага, — сказал Рэй. — Вот значит как. Всё может быть, хотя…

— Нас тоже бросили на поимку Пустышника. Но двадцать тысяч на сорок миллионов — это мало.

— Плюс пятнадцать тысяч Службы Дна.

— "Вся королевская конница и вся королевская рать…" — невесело усмехнулся Эйджин. — И главное, никто не знает, кого или что мы ловим. Тысячи дичайших предположений, теорий и приказов. Даже Прыгунцы боятся. Во всех притонах пятисотых этажей идет нескончаемая оргия — хотят максимально насладиться перед смертью. Пир во время чумы. И ты пей. И я буду пить. Мы все будем пить. Всё — завтра. Сегодня — пить и ни о чем не думать. Приказ.

Они пили. Сознание то ускользало, то возвращалось вновь. "Корно" опустели, затем исчезли и появились полными. И они орали "Осанну", стоя пели "Орден мудрый, строгий, справедливый" и "Хранители Бездны, сердца золотые". А когда добавили ещё, Эйджин затянул гимн первых Прыгунцов: "Вот идет Прыгунец, Прыгунец-молодец", но после первого куплета сбился и сказал, что забыл слова, после чего в виде компенсации спел "Лиловую мадонну", а Рэй развил эту тему и заголосил "Эй, чумазник желторотый", но ему дружно велели заткнуться и писатель, тщетно стараясь подмигивать, звал их в "Непорочное зачатие-88", но Гай на него цыкнул, дабы не смел разлагать дружный мужской коллектив, а Джон опять заржал и объявил, что может пригласить мальчиков, и опять был туман, и что-то выли хором, и кто-то плясал на столе, вращая бедрами, и они по очереди куда-то исчезали, и кто-то громко спал под столом с посвистом и всхрапыванием, и всё это было великолепнейшим свинством, ронявшим человеческое достоинство бережно, аккуратно, постепенно и с подстраховкой…

В центре — Бус Кречет с Остатком на плечах. Грай и Улла — по бокам, чтобы держать гоблина в поле Соединения. Ихор — впереди. Таков был их походный строй, в таком они и приблизились к уходящим вертикально вверх стенам. Данная конкретная Красная Зона схлопываться пока что не собиралась, можно сказать, даже не задумывалась на эту тему.

Остановив основную группу в некотором отдалении, Ихор подошёл к кордону практически вплотную. Присел, опустил руки вниз, дотронулся до травы.

Кордон Красной Зоны разделял слишком разные вибрации, чтобы быть прозрачным. Взаимопроникновение энерго-информационных сред полностью исключалось. Увидеть, понять, что происходит по ту сторону — было можно. Но для этого следовало оказаться на той стороне. А сделать это отсюда незаметно мог только Остаток и тот, кого он прикрывает. Так что на что уж там рассчитывал Ихор, — непонятно.

По устоявшейся привычке Стража Бус Кречет внимательно огляделся по сторонам. Никого. Странно. Ни одного дозора не видно. Правда, Стражи предупреждали, что Прорывы из этой Зоны осуществляются, как правило, регулярно. Надо думать — по мере накопления сил и подготовки очередной группировки. Вдобавок, как им сообщили, Прорывы предпринимались только в двух направлениях. Надо думать, предполагаемой целью Прорывов из данной Зоны являлись некие цели, определённо-конкретные и жизненно важные для властных структур именно этой Зоны.

Бус Кречет усмехнулся про себя. Применять термин "жизненно важные" по отношению к мёртво-существующим? Последнюю мысль он додумать не успел. Потому что внизу стены кордона, чуть в стороне от Ихора, начал вздуваться, на глазах истончаясь, пузырь строгих геометрических очертаний.

Прорыв. Боевые механизмы. Однако…

Будь то люди, Бус Кречет не задумывался бы ни на миг. Бросил бы Остатка на попечение Соединённых и поспешил на помощь Ихору. Но без оружия прыгать на боевые механизмы — для него это верная смерть.

Что делать?..

Раздумья бывшего Стража длившиеся какие-то доли секунды, прервал крик Ихора:

— Все — назад! Не мешайте!

Грай, уже присевший и раскинувший руки, чтобы пустить звуковую волну, схватил Буса за руку, Улла — за другую. Остаток вцепился своими лапками ему в голову, — и они единым махом отскочили далеко назад от места предполагаемой битвы.

Пузырь лопнул, открыв взорам боевую машину мёртво-существующих. Тяжёлое, на гусеничном ходу, многобашенное, хищно нацелившее стволы во все стороны, оно испустило омерзительно смрадную струю густого чёрного дыма от дизельного топлива и двинулось вперёд, попирая почву, терзая траву и отравляя воздух.