Александр Шило - Оружейница [фрагмент]

Мы вышли в соседний корпус, подошли к сестринскому посту.

Сказав сестре:

— У меня схватки, — и протянув ей карту, она повернулась ко мне. — Спасибо, иди и не переживай, не первый раз, справлюсь.

Сестра, взяв карту, тоже махнула мне рукой в сторону прохода, и я, пожелав Тёмкиной тёте удачи, отправилась обратно. Евреечка уже зашла, и следующая очередь была моя.

Я уселась рядом с дверью и стала ждать. На душе у меня было неспокойно, две предыдущие встречи с гинекологом оставили у меня довольно неприятный осадок. Сначала равнодушный взгляд врача в Михневской консультации, потом попытка воткнуть в меня иглу во время обследования на "Америке", что-то будет здесь.

Минут через десять дверь открылась, и оттуда вышла евреечка, сопровождаемая словами: "Сара, чтоб через три дня была здесь". Я, собравшись с духом, встала и вошла в дверь с надписью "акушер-гинеколог Гоцман Светлана Яковлевна".

За столом сидела соплеменница Сары, ширококостная и грузная женщина лет под шестьдесят, с сердитым выражением лица. Я невольно остановилась.

— Ну что стала, проходи, я беременными соплюшками не питаюсь, — она протянула здоровенную лапу с волосатыми пальцами, похожими на сардельки, и я вложила в неё карту и папочку Иры. — Та-ак, а это что у нас? — она пошелестела бумагами из папочки. — А тебя, красава, отлично обследовали. Ну давай, — она открыла карту, — Кравцова Настасья. А чего не Анастасия?

— Нас на "Америке" оформляли, так получилось.

— А-а-а. Ну ладно. Возраст?

— Четырнадцать с половиной.

— Так, пишем — девять с половиной, — до меня дошло, что доктор пересчитала мой возраст в здешние годы. — Срок точно или приблизительно?

— Точно, я вспомнила дату последних месячных, и на "Америке" считали тоже.

— Хорошо, — она взяла лежавший на столе калькулятор, пощёлкала на нём с ловкостью продавщицы со стажем и голосом цыганки-гадалки сказала, — А предстоит тебе, красава, крепко попыхтеть в самом начале сухого сезона, — и снова уткнувшись в карту продолжила: — Так. Группа… Резус… УЗИ… Так, УЗИ тебе повторим на следующем осмотре, а вот анализы сдашь завтра. Натощак, поняла. Давай руку, давление померяем, — она надела мне на руку кольцо тонометра и, прижав к сгибу локтя стетоскоп, стала накачивать воздух. — Та-ак, сто десять на шестьдесят, отличненько. Раздевайся, красава, и ложись на кушеточку, буду тебя щщупать.

Я шустро разделась и улеглась, с опаской поглядывая на её руки, в которых скромно смотрелась бы даже приличная кувалда. Доктор взяла стул, поставила его рядом с кушеткой и, перехватив мой взгляд, посмотрела в свою очередь на мои трусики и внезапно совершенно не вяжущимся с её видом дурашливым голосом пропела: "Мама, купи мне трусы в горошек!"

Сестричка и я захихикали, а я одновременно ощутила её руки на своём животе. Прикосновения были мягкими и аккуратными, и не причиняли не только боли, но и даже незначительного неудобства. Закончив с животом, она спустила с плеч бретельки лифчика и, освободив груди, пробежалась пальцами и по ним.

— Так, красава, — доктор приподняла пальцем бретельку, — чтоб вот этого еротического б… езобразия я до окончания кормления грудью на тебе не видела! Тут есть магазинчик, там продают специальные поддерживающие бюстики для беременных. Пойдёшь и купишь себе несколько штук. И чтобы ближайший год только их и носила.

Её голос был сердитым, но я уже понимала, что это не всерьёз, а на самом деле доктор добрый и хороший человек.

— Теперь, красава, снимай свой китайский шедевр и полезай на кресло, посмотрю тебя ещё и под этим ракурсом, — доктор встала и, подойдя к раковине, стала мыть руки, а я, стянув трусики, взобралась на кресло и уложила ноги на поддержки. Осмотр тоже был быстрым и не доставил мне никаких неприятных ощущений.

— Слазь, красава, можешь одеваться. Ну что я тебе скажу, — доктор уселась на своё место и стала писать. — Посмотрим завтра анализы, а пока… Беременность у тебя протекает практически образцово, всем бы так. Как устроишься в школу, сестра тебе скажет — когда приходить на курсы.

— Какие курсы? — удивилась я.

— Такие курсы! Учить вас будут, как правильно ребёнка донашивать, как себя во время родов вести, как за младенчиком ухаживать. Так, завтра анализы, а через две недели очередной осмотр, чтоб не забыла. Всё, гуляй, красава.

Я забрала у сестрички направления на анализы, справку для школы и, попрощавшись, вышла из кабинета. Оказавшись в холле, я увидела выходящую из шестого однорукую, рассказывавшую мне про змей.

— О, Настя! Ты уже тоже? — она протянула мне левую руку. — Майя. Ну что тебе Боцманша сказала?

Я немножко неловко пожала ей руку.

— Сказала, что всё нормально, только сдать анализы и лифчик заменить, — а про себя подумала, что прозвище докторши получилось очень точным.

— Настя, тебе повезло, Светлана Яковлевна — акушерка от бога, на неё тут все бабы молятся, я бы и сама хотела у неё наблюдаться, но увы — на всех её не хватает, а вот малолеток направляют только к ней. Ну ладно, пошли в магазин, я себе тоже тюбетеек докуплю.

Когда мы вышли из роддома, Майя посмотрела на небо:

— Да. Похоже, сегодня польётся по-настоящему, — она усмехнулась. — Ты ещё не видела в своей жизни настоящего дождя, вот сегодня и увидишь. Плащ-то приличный есть?

— Есть, я сегодня себе и Саше пончо с юбками купила.

— Молодчина, для женщины лучший вариант, да и мужики дождевые юбки носят. А Саша — это кто?

— Моя приемная мама.

— И ты её по имени зовёшь?

— Ага, ей между прочим, аж двадцать два года.

Майя сделала большие глаза:

— Ну ты даёшь! А как она относится к перспективе стать бабушкой?

— С юмором.

— Тебе повезло.

— Ой, Майя, ты даже не представляешь, как мне повезло! — у меня навернулись слёзы на глаза.

Тем временем мы подошли к "индусику", Майя ещё раз посмотрела на небо.

— Настя, ты не можешь меня подвезти, а то наш папочка, — при этих словах Майя погладила свой живот, — сейчас занят и не может нас забрать.

— Да, садись, конечно. Слева садись, он праворукий, — Майя обошла машину и уселась на пассажирское место.

По дороге выяснилось, что она работает в регистратуре поликлиники главной клинической больницы протектората.

Когда я остановила машину возле больницы, Майя быстро написала что-то на бумажке и протянула мне:

— Вот, мой мобильник и номер регистратуры, спасибо, что подбросила. Восьмая школа прямо, потом налево и метров через пятьсот, — выбравшись из машины, она застегнула шторку и пошла к зданию, а я поехала к школе.

Восьмая отличалась от той школы, которую я видела вчера. Она представляла из себя большое П-образное одноэтажное здание, обращённое перекладиной к улице, а с противоположной стороны к нему примыкал здоровенный навес, величиной с пару баскетбольных площадок.