Олег Тарабан - Чужое небо [litres]

– Почему оно на меня так смотрит? – спросил Игорь, стараясь не подавать виду, что напуган дальше некуда.

– Она. Она на тебя смотрит. Не говори о ней как о бесполом существе.

– Хорошо, прости. Почему она так на меня смотрит? – повторил свой вопрос турист-сталкер.

– Она тебя изучает. Ты ее чем-то заинтересовал.

– Интересно, и чем же?

– Насколько я понимаю, ты не такой, как остальные. Что-то в тебе не так. Только не знаю – что. Не могу почувствовать.

– Почувствовать? – удивился Путник. – Ты что, телепат какой-то?

Малой улыбнулся.

– Ну вот. А говорили, что наслышаны обо мне. Легенда.

– Он недавно здесь. Всего несколько суток, – объяснил Малому Рубик.

– Тогда понятно…

– Что? – спросил Путник.

– Ничего. Это я так, мысли вслух.

Игорь неоднозначно хмыкнул. Воцарилось неловкое молчание.

– Ну, я, наверное, пойду. Засиделись мы с вами, – сказал Малой и встал, отряхивая штанину. – Уля, пойдем, прогуляемся.

– Да, бывай. Удачной дороги, – покосился на слипера Пух.

Когда парнишка ушел, все трое облегченно вздохнули. Стало как-то легче на душе.

– Ну, наконец-то. Я думал, он никогда не уйдет, – сказал бородач.

– Ага, сам дождаться этого никак не мог, – широко зевнув, ответил Рубик.

Солнце постепенно садилось за горизонт, озаряя все в округе мягким теплым светом. Даже не по себе как-то становилось от этой красоты. Ведь Зона, она всегда мрачная, хмурая. Но только не во время заката.

– Кто вообще этот Малой? Жуткий он какой-то.

– Да так, коренной житель этих мест.

– Мутант, что ли? – искренне удивился Игорь, так как на мутанта мальчишка был похож меньше всего.

– Нет. Хотя, некоторые его и так называют. Когда я говорил, что он легенда, – начал Рубик, – то не солгал. Он действительно легенда, но не в самом лучшем смысле этого слова. Скорее, наоборот. Дурная слава опережает его. Говорят, если навредить ему или обидеть чем, то что-то нехорошее с тобой случится. Не знаю, правда это или нет, но проверять на себе не хочу. Сами, наверное, заметили.

– Заметили-заметили, – улыбнулся Пух. – Видели мы, как ты к нему подлизывался.

– Лучше уж так, чем потом в земле гнить, – обиделся Рубик.

– Если не мутант он, то кто тогда?

– Малой – один из тех, кто родился здесь. Прикинь, бывает и такое. Говорят, мол, те, кто родились на территории Зоны или же около ее границ по ту сторону Периметра, обладают нечеловеческими способностями: одни мутантов понимают, договориться с ними могут, другие аномалии чувствуют и приближение Выброса могут предвещать, а третьи так и вообще – чуть ли не в Хозяева Зоны подаются; есть и такие, что скрываются в лесных чащах, помогают случайным сталкерам не погибнуть. Таких немного, но они есть. Не знаю, то ли Зона их наградила талантами особыми, то ли радиация повлияла, но они не такие, как прочие люди. Паранормальные они какие-то, будто не из мира сего. Короче, много говорить не буду, не разбираюсь я в этом. Но вообще ты меня понял, да?

– Понял. Правда, слишком уж трудно мне к этому привыкнуть. К Зоне, инопланетянам, что ее создали, к телепортам всяким и к прочему в таком духе. Все эти аномалии, мутанты… Не мое это. Мне здесь не место.

– Как и всем нам, приятель. Как и всем нам.

– Ребята, хорош воздух попусту гонять! Что-то мы засиделись здесь. Скоро стемнеет, а нам надо какую-то крышу над головой найти, – встрял в разговор Рубик.

– Здесь неподалеку городишко небольшой. За полчаса дотопаем.

– Будем надеяться. Давайте быстренько перекусим – и в путь.

– Полностью поддерживаю! – радостно воскликнул Пух. – Из-за этого Малого у меня аппетит разыгрался, словно я неделю не ел.

– Да ладно, я думал, ты всегда жрать хочешь, – поддел друга Рубик.

Относительно сытно подкрепившись, они были полны сил и решительности двигаться дальше. Если расчеты Пуха были верны, то до Припяти они должны были идти еще дня два-три, если ничего им не помешает. Вот только помешать им могло все, что угодно.

Рубик порылся в мешочке с болтами и гайками. Достал первое, что попалось под руку, и бросил. Сталкер наблюдал, как болт летит к намеченной глазом точке, зависает в воздухе на какое-то мгновение, а потом растворяется настолько быстро, что ничего и понять толком невозможно.

– А это что за аномалия? – спросил Путник.

– А хрен его знает, – честно ответил Рубик. – В последнее время столько новых аномалий появилось, что не разберешь. Даже ученые не успевают классифицировать их, так как у одной аномалии могут быть дополнительные свойства. Ну, знаешь, на болт она так отреагирует, а на человека – совсем по-другому.

Молодой сталкер отвернулся от смертельной ловушки, посмотрел на Путника, словно оценивал. После чего принялся обозначать границы аномалии болтами. Затем бросил еще несколько штук неподалеку, чтобы проверить, нет ли рядом еще каких-нибудь ловушек. Удостоверившись, что все в порядке, группа обошла опасный участок и двинула дальше.

Спустя какое-то время троица подошла к небольшой поляне, которая своими очертаниями напоминала место высадки какого-нибудь инопланетного корабля. Серая трава здесь была выжжена, а в самом центре лежал и тускло отсвечивал неизвестный предмет. С того расстояния, на котором они находились от поляны, невозможно было понять, что это за «светляк» такой, но Пух посмотрел в свой бинокль, после чего молча протянул его Рубику.

Молодой сталкер изучил через стекла бинокля каждую деталь поляны, и заметил то, что, предположительно, было артефактом. Что это за арт такой, Рубик не знал, зато Пух признал в находке на удивление редкую цацку.

– Да это же «душелов»!

– Никогда о таком раньше не слышал, – честно признался Руб.

– Это очень, очень редкий арт. Если не ошибаюсь, таких в Зоне всего несколько десятков, а то и меньше.

Каждый артефакт обладает особенным свойством – или полезным, или губительным для человеческого организма. Бывало, найдет кто-нибудь редчайший арт, название которому еще не дали даже ученые-яйцеголовые, и радуется тихонько в надежде срубить небывалый куш, да только не судьба. Проснется «счастливчик» на следующий день и обнаружит себя в теле какого-нибудь мутанта, что пробегал рядом с местом твоего ночлега. Или же совсем не проснется. Тут уж как повезет. Многие зеленые отмычки думали, что арты не опасны, но это ошибочное мнение. Порою даже аномалии бывали не так страшны, как то, что они рождали.

– Он опасен? – спросил Путник.

– Опасен, – кивнул Пух. – Этот красавец высасывает из своего владельца все эмоции, делая из него бездушную марионетку. Вещь полезная, когда нужно обезвредить врага или конкурента. Так что если не хотите стать бесчувственными истуканами, то лучше не брать эту вещицу голыми руками.