Михаил Михеев - Время молодых [litres]

И все же, прорвавшись на дистанцию семидесятипятипроцентной вероятности поражения, корабли Нового Иерусалима рассчитались с уральцами за все. Сосредоточенный залп четырех линкоров и трех крейсеров – штука страшная. С флагманской крепости буквально сдуло защиту, и затем ее обшивка начала покрываться рваными дырами. К счастью, гарнизон успел укрыться в центральном ядре, хорошо бронированной капсуле, способной и без силовых полей длительное время сопротивляться вражескому обстрелу.

Однако боеспособность крепости падала на глазах, и через какие-то десять минут она превратилась в груду раскаленного докрасна, искореженного металла и бронекерамики. С мертвыми орудиями, разрушенными локационными системами, неспособные не только сделать хотя бы выстрел в сторону врага, но даже обругать его по радио, люди могли лишь радоваться, что их совсем немного. Большую часть гарнизона заранее эвакуировали на планету, и это снижало нагрузку на системы жизнеобеспечения, а значит, повышало шансы выжить тех, кто остался в крепости.

Почти сразу же противник перенес огонь на вторую крепость. Обломки от нее полетели кусками уже после второго залпа, и все это практически без шанса ответить. На крепости стояли орудия, оставшиеся еще от прежних хозяев, ракетные установки тоже модернизировать не успели. Вооружение работало фактически на пределе дальнобойности, и попадания были единичными, неспособными пробить силовые поля линкоров.

Откровенно говоря, на крепости и гарнизона-то не было. Какой смысл? Огонь велся в автоматическом режиме. Тем не менее, как и в первом случае, ядро противник даже не пытался разрушить. Наблюдавший за происходящим с мостика своего крейсера, Песков горько и в то же время презрительно скривил губы. Все как и предсказывал Александров. Добивать без крайней нужды не будут, им нужны пленные, заложники, чтобы торговаться в случае, если Урал встанет на дыбы.

Что же, пора отходить за пределы досягаемости радаров, переключаться на станции, ретранслирующие обстановку непосредственно с планеты, и ждать. Ждать момента, когда противник начнет высадку десанта. И на этот момент бросить товарищей одних, без поддержки. И единственный шанс, что командующий вновь не ошибся, и отвлекаться на крепости до того, как будет завершена оккупация планеты, враг не будет. До сих пор Александров не ошибался, и многие, особенно молодежь, верят в его дар предвидения. Но когда офицер поднимается на мостик и, тем более, получает под командование собственную эскадру, пускай даже, как сейчас, крохотную, слепую веру обязан дополнять трезвый расчет. А в расчетах нет места божественному провидению.

Подавив сопротивление на орбите, эскадра Нового Иерусалима принялась блокировать планету, делая это быстро и умело. На сей раз вперед пошли корветы, благо этого добра предусмотрительный Баркаи взял достаточно, чтобы даже после прорыва минных полей их хватило на организацию весьма плотной сети. На планету никто не должен попасть, с нее никто не должен уйти. Вот только меньше всего он предполагал, что пара таких кораблей подчиняется не ему. Точнее, не только ему…

Корветы «Лахав» и «Эйлат» официально входили в состав флота Нового Иерусалима. Неофициально же (об этом, правда, знали немногие) они выполняли задачи АМАН 12, служа ее глазами и ушами. А еще эти корабли выполняли миссии, которые нельзя поручить обычным военным. И эскадре Баркаи их придали в том числе и с этой целью.

«Эйлату» не повезло. Его командир был человеком опытным и не раз выходил из серьезных переделок сухим. В смысле, даже не замочив штанов. Но на этот раз статистика переиграла и удачу командира, и его мастерство. Корвет отправился в вечность куском оплавленного металла, не пережив встречу с миной. Вместе с ним сгорел и командир, серен 13Розенберг, и еще два десятка членов экипажа. Сгорели, ничего не успев почувствовать, и смерть их выгодно отличалась от гибели многих других астронавтов, задохнувшихся, замерзших, раздавленных перегрузками… А вот «Лахав» проскочил, и теперь его экипажу предстояло исполнить важную миссию.

Миф о том, что с евреями рискованно договариваться, на проверку слишком часто оказывается правдой. И прежде, чем связываться с такими опасными союзниками, Мудиве стоило бы трижды подумать. Однако диктатор, опьяненный властью и оскорбленный в лучших чувствах, допустил типичную ошибку молодежи – не взвесил риски. Да и родня, откровенно говоря, подзуживала. Вот только Новому Иерусалиму не был нужен генералиссимус Мудива, куда больше его интересовали ресурсы Великой Нигерии. Склонный же к самостоятельной игре диктатор оказался лишь помехой, и, как только он выполнил свою задачу, развязав на планете войну с уральцами, наступила его очередь слететь с шахматной доски большой политики. Легитимный повод вмешаться и все необходимые для этого документы уже были у израильтян на руках, и корвет «Лахав» начал охоту.

План был прост, как все гениальное, и столь же надежен. Агент разведки Нового Иерусалима при встрече поставил на теле Мудивы радиометку. Это оказалось несложно. Рукопожатие – и горстка нано-роботов оказывается на коже диктатора, чтобы затем, незаметно для нового владельца, проникнуть внутрь организма. От них нет ни вреда, ни пользы, однако обнаружить такого «меченого» с орбиты становится элементарно. Главное, знать, в каком диапазоне облучать планету радаром, и уметь выделить характерную засветку на экране. И Мудиву обнаружили, на это потребовалось всего пятнадцать минут.

Помеченный радиометкой объект (на корвете не знали даже, с кем имеют дело, до простых исполнителей подобную информацию не доводили) быстро перемещался над поверхностью планеты. Это усложняло задачу, но совсем ненамного. Артиллеристы на корвете были отменные, и поймать в прицел не слишком маневренный десантный бот они смогли без проблем. Оставалось только выстрелить.

В не пытающуюся маневрировать машину «Лахав» попал с первого раза. Результат, правда, вышел не столь эффектный, как ожидалось. Вместо того, чтобы рассыпаться по всей атмосфере огненной пылью, бот просто рухнул. Силовая защита тяжелой, предназначенной для прорыва через стационарную зенитную оборону, машины поглотила большую часть энергии. Впрочем, и того, что осталось, должно было хватить.

Тем не менее, командир корвета не собирался отдавать ситуацию на волю случая, пусть даже шансы объекта выжить минимальны. Вот только провернуть дело в тайне от адмирала было крайне сложно, он и так нарушил его приказ, снизившись почти до пятидесяти километров над поверхностью. Что же, оставалось лишь подождать час с небольшим, за который «Лахав» сделает виток и вновь окажется над столицей Великой Нигерии и, если сигнал радиометки будет вновь активирован, повторить удар. И ему даже в голову не могло прийти, что времени у него уже практически не осталось.