Владимир Перемолотов - История Зеербургского подполья [СИ]

— Супонька, — представился он. Опершись руками на кафедру, человек почти свесился вниз, стараясь оказаться поближе к залу.

— Покушение — это дело, — повторил делегат. — Только вот зачем все это?

Он замолк, разглядывая зал. Ответа террорист не ждал, только хотел привлечь внимание к своим словам. Словно отвергая упрек в трусости, продолжил.

— Я принимал участие в трех акциях, избавивших народ от двух, так называемых, пожизненных президентов, а что изменилось? Все осталось на своих местах: военные у власти, а мы в подполье… То ли дело у соседей.

Он махнул рукой, показывая всем, кого именно из соседей он имеет в виду.

— Акция, переворот, гражданская война… Оппозиция у власти! Вот с кого пример брать надо. Я отдал делу терроризма свою ногу. А ради такого финала отдам и вторую!

Супонька рубанул рукой по кафедре, грохотом подтверждая свои слова.

— Или я не прав?

По залу прокатился одобрительный шум. Одноногий делегат говорил вообще-то очевидные для всех вещи. Не желая понапрасну тратить время, Председатель значительно звякнул колокольчиком.

— Чтобы облегчить делегатам принятие решения, сообщаю, что между оппозиционными партиями достигнута договоренность о создании Народного Оппозиционного Фронта…

— А покушение тогда зачем?

— Смерть Президента станет сигналом к всеобщему восстанию.

— Это дело… С коммунистами договорились?

— И с коммунистами и с социал-демократами…

Он усмехнулся.

— Даже с кришнаитами… Давайте голосовать.

При одном воздержавшемся предложение приняли. С явным облегчением на лице Председателя поднялся.

— Кому поручается исполнение?

— Особая Комиссия уже обсудила кандидатуры наших товарищей, которым будет поручено провести акцию, однако их кандидатуры нуждаются в нашем одобрении.

Он махнул рукой куда-то в сторону, и из-за перегородки один за другим начали выходить люди и строиться у него за спиной.

— Своих лучших людей нам выделили наши соратники со всего мира! Группа интернациональна! Это лишний раз доказывает, что у борцов за свободу нет предрассудков! Вот они, герои! Монстр — Фронт освобождения Северного Габона от Южного Габона, Корявый — Фронт освобождбения Южного Габона от Северного Габона, Маркуша — Армия Иисуса сладчайшего и милосерднейшего, Маленький — Сепаратистская армия Лихтенштейна, Рожа — «Голубые бригады» Засеванда, Жадный — Берберианское возрождение, Босой Череп — фронт освобождения имени Дина Рида, Руководитель группы — Енм Приор — Марсианская Красная Армия.

Услышав имя, каждый из стоявших за Председателем делал шаг к залу. Я вышел последним, сквозь прорези маски оглядывая делегатов. Председатель незаметно подмигнул мне и поджег список. Бумага в председательской руке мгновенно вспыхнула, превращаясь в пепел. Пока все шло, как планировалось, без ненужных эксцессов. Растерев пепел пальцами, Председатель ритуально спросил:

— Возражения?

Собрание молчало. Что можно возразить, глядя на крутые плечи и затянутые масками лица моих молодцов? Однако один голос все же прозвучал.

— Я смотрю тут у вас одна молодежь…

— Хотите говорить идите на трибуну, — ворчливо напомнил Председатель.

— Да нет. Ничего. Я с места — сказал Супонька. — Прошу меня так же включить в группу.

Председатель замялся, оглянулся на меня. Я едва заметно обозначил недоуменное пожатие плеч. Лицо делегата показалось знакомым, но откуда? Кто он такой? Чего от него можно ждать? Не подстава ли от Министерства Безопасности? Председатель меня понял и сказал:

— Наши полномочия конечно велики, но всеже мы не имеем права на это. Этот вопрос находится в компетенции Особой Комиссии… К тому же ваш возраст…

Он выразительно посмотрел на ногу.

— И ваши раны…

Но Супонька не согласился.

— Мое здоровье не настолько расшатано борьбой с тиранией, чтоб дать повод говорить о нем, а не о моем опыте. Я не сомневаюсь, что этим молодым людям вполне по силам свернуть голову господину Кашенго, но с моей помощью они, возможно, сделают это и быстрее и лучше.

Сказав это, он повернулся к залу, ища у него поддержки. Загудели голоса. Сидевшие в зале практики знали на собственном опыте, какова сила импровизации. Поэтому все происходящее с их точки зрения не вредило делу, а помогало ему. Кто-то из знатоков юридических тонкостей заметил, что Конференция является высшим органом Общества и вполне может скорректировать решение Особой Комиссии. Его поддержали. Шум нарастал.

И тут я вспомнил кто этот мощный старик! Таким старичком могла бы гордиться любая группа. Из наших оказался старичок, из проверенных… Я наклонился к председательскому уху и прошептал:

— Не возражаю.

Председатель покивал и, подняв руку, утихомирил собрание.

— Я приведу ваши доводы Комиссии, а пока решением конференции включаю делегата Супоньку в группу…

Делегаты удовлетворенно зааплодировали. Под этот шум ветеран, поскрипывая, взошел на подиум и встал крайним в ряду.

— Возражения?

— Так… Мне это не нравится.

— Все разом или что-то конкретное?

Не обращая внимания на ехидный тон Второго, Первый сформулировал.

— Мне не нравится то, что твои сейчас договорятся черти о чем, а я, получается, не в курсе…

— Ты?

— Ну, моя сторона — поправился Первый. — Придут твои архаровцы, кокнут моего Президента и, что, конец игры? Финиш в белых тапочках?

Второй пожал плечами. Возражать смысла не имелось. Правда она и есть правда.

— Чего ты хочешь?

— Информации, разумеется.

— Интересно… То есть мои придут твоего, как ты выражаешься, кокать, а их там уже будут ждать? Это мне еще больше не нравится…

— Я так не согласен. Игра — это противостояние, битва… Давай менять условия. Пусть там окажется мой шпион. Тем более это станет поводом пострелять… Это же экшен, все-таки.

Похоже, что основной вопрос решился.

Возражающих не нашлось. Все проголосовали «за», что я как раз и зафиксировал.

Место у меня оказалось очень для этого удачным… Хотя что это значит — «оказалось» я и занял его только потому, что посчитал, что отсюда мне будет удобнее вести запись на штуковину, что мне выдали в Министерстве Безопасности. Махонький объектив приспособили в узел галстука, а коробку прикрепил к поясу. Не думаю, что запись будет поражать качеством, но как вполне доказательная улика смотреться она наверняка будет.

Конечно все эти завиральные идеи на счет всеобщего братства и равенства и справедливости — вещь хорошая. Я сам их исповедовал долгое время, однако со временем поумнел. Сообразил, что пока царство всеобщего счастья не наступило, то дожидаться его наступления лучше всего в комфортных условиях. И с хорошим банковским счетом.