Вячеслав Васильев - Сфера влияния: Перехват

Так и вышло. А стены тоннеля, по данным разведки, как назло были гладкими, без единого выступа или трещины. И не спрячешься…

Жахнуло!

– Ложись! – заорал Егор и рухнул на пол тоннеля. Над головой просвистели осколки. Что-то сильно ударило в спину. Мелькнул глиф «разгерметизация», за которым тут же последовал доклад тактика: «Пробоина затянута».

Не успел пилот облегчённо вздохнуть, как тактик снова заорал: «Инфильтрация нанодеструкторов противника! Очаг проникновения в системы скафандра локализован с вероятностью девяносто восемь и семь десятых процента! Очаг проникновения в организм локализован с вероятностью пятьдесят один и две десятых процента!»

– Ты как? – мысленно чертыхнувшись, поинтересовался Егор у напарника.

– Пронесло, – односложно отозвался тот.

– А меня зацепило слегка. Ходу! – Егор вскочил на ноги и рванул вперёд со всей мочи.

Не успели они с рысем отбежать даже шагов на сто, как послышался глухой удар. Последовавшее за ним сотрясение почвы сбило человека и рыся с ног. Чуть ли не над головой раздался громкий треск, и вслед за ним тряхнуло ещё раз. Послабее.

Это буквально в двух метрах за их спинами обрушился каменный свод тоннеля, наглухо закупорив выход.

Если кто-то думает, что работа спасателя – это сплошной подвиг, этот кто-то сильно заблуждается. Моменты, когда героический герой в полном боевом обмундировании с большой эмблемой спасательной службы на спине проходит сквозь огонь, воду или ещё какую-нибудь гадость, чтобы спасти уже полностью потерявших надежду несчастных пострадавших, в реальной жизни, в отличие от кинофильмов, очень редки. Ещё реже почему-то случается, что спасёнными оказываются длинноногие грудастые блондинки.

Основную работу по спасению подопечного персонала на стационарных объектах или в транспорте обычно выполняют автоматические спасательно-эвакуационные системы.

А уж прибывшим аварийно-спасательным службам чаще всего приходится лишь эвакуировать уцелевших, забрать трупы и, так сказать, «устранить последствия».

Чем последнее время и приходилось заниматься в режиме полного аврала.

Поэтому для экипажа среднего спасательного бота с красивым и романтическим названием «СТ-4-32» выполнение сегодняшнего задания оказалось чуть ли не равнозначным краткосрочному отпуску.

Во-первых, катастрофа спаскапсулы с истребителя – это вам не подрыв автономного промышленного комплекса. Масштабы не те. Прямо говоря, мелочь в сравнении с остальными бедствиями и разрушениями, обрушившимися на Сварог.

Во-вторых, сама катастрофа произошла довольно давно. Связи с потерпевшими аварию не было. Так что, как бы цинично это ни звучало, нервной и ювелирной работы по выковыриванию полуживых жертв из искорёженных обломков и доставки их в ближайший госпиталь не предвиделось. Скорее всего, все там были уже мертвы. То есть оставалось только обследовать место происшествия и собрать трупы, если таковые имели место быть. Случаи разные бывали… При взрыве реактора, например, тела людей, как правило, превращались в пар.

Однако в действительности всё оказалось не так, как ожидалось. По прибытии на место происшествия выяснилось, что при катастрофе никто не погиб, и группа в составе двух членов экипажа, один из которых находился в тяжелом состоянии, и чудом уцелевшего штатного разведбота не стала дожидаться спасателей, а направилась к одному из мест, где можно было получить помощь и установить связь со своими.

Нельзя было не признать такое решение логичным. Радиация в этом районе и сейчас была выше нормы, так что оставаться здесь было нерационально.

В общем, пока пилот спасательного бота, по совместительству являвшийся дознавателем СИБ, осматривал место происшествия для составления предварительного отчёта, а два малых беспилотника «взяли след» ушедших и пошли вдоль него, второй член экипажа – медик, бил баклуши.

Вскоре к нему присоединился и пилот. После сбора предварительных данных об аварии ему оставалось только сбросить «наверх» отчёт согласно инструкции и, согласно инструкции же, поднять спасательный бот на высоту два километра и дать ему команду следовать в автоматическом режиме за беспилотниками, нарезающими петли вокруг отчётливо видимых на участках с мягкой поверхностью, а на каменистых – россыпями различимых только с близкого расстояния по оставленным меткам, следов ушедшей группы.

Пока бот неторопливо двигался вслед за своими ищейками, монотонно посылая в пространство запрос на установление связи, пилот и медик решили вздремнуть. Грех было не использовать удобный случай хоть немного выспаться после нескольких суток на стимуляторах.

«Немного» растянулось почти на четверть суток. За более чем две недели потерпевшие крушение успели уйти далеко.

Но, к сожалению, ничто приятное не вечно, и в конце шестого часа полёта наконец-то был зафиксирован сигнал с тактического передатчика командира потерпевшей крушение машины.

Если говорить формально, именно отчёт бортового искина о приёме этого сигнала и пеленгации его источника и разбудил экипаж спасательного бота.

Однако люди не сильно торопились выныривать из полудрёмы. Бот лёг на пеленг маяка автоматически, пакет с отчётом об экспедиции был принят, квитанция о получении отправлена. Время подлёта позволяло понежиться ещё несколько таких длинных секунд.

Которых оказалось очень мало. Всего две. Именно спустя столько времени с момента входа в зону устойчивой связи искин получил сообщение Белецкого о бое с неизвестными и включил сигнал тревоги.

Тут уж экипажу стало не до сна. Особенно после того, как спустя ещё пару секунд последовали доклады искина об облучении радаром противника и фиксации пусков ракет класса «земля-воздух».

В связи с тем, что на поверхности Сварога в последнее время стало небезопасно – разведывательно-диверсионные группы Союза оказывались то там, то тут, – бот был вооружён. Вот только манёвренности у него, чтобы тягаться с гиперзвуковыми ракетами, было маловато.

Поэтому искин корабля принял единственно верное в данной ситуации решение: сбросил командованию доклад о нападении, катапультировал экипаж, выпустил противоракеты и дал залп по наземной группировке имеющимися ракетами класса «воздух-земля».

Противоракеты помогли слабо. Через несколько секунд люди, только что летевшие спасать других, а теперь нуждавшиеся в помощи сами, увидели, как тёмные косматые тучи в направлении, куда улетело их воздушное судно, озарила яркая вспышка.

Спасательный бот перестал существовать.

«Обнаружен экипаж потерпевшего крушение истребителя „Беркут“, бортовой номер… Ориентировочные координаты… Зафиксирована активность противника! Предположительно – разведывательно-диверсионная группа. Координаты… Потерян спасательный бот СТ-4-32. Экипаж катапультировался. Анализ доступных ресурсов для реагирования… Решение принято…» Дежурному оператору КП узла планетарной обороны, как обычно, оставалось только следить за докладами искина. Дежурный, конечно, мог отменить принятое решение, но такого, как правило, не случалось. До сих пор искин всегда выбирал оптимальный вариант. Так оказалось и сейчас.