Владимир Атомный - Ингви фон Крузенштерн [СИ]

— Мечтаю! — с горящими глазами, сообщила она.

— Тогда прошу, — поднял приглашающе руку и, приобняв девушку, провёл до парящей ёмкости. Рядом, на табуретке, теснятся мыла, скребки и мочало, а от самой воды идёт приятный запах хвойного отвара.

Я помог Марине раздеться и с удовольствием стал любоваться наготой. Грудь действительно мала, но тело не смотрится детским, в нём есть женственность и грация, в том числе в бёдрах. Попа кругленькая и вздёрнутая, а между расходящимися ягодицами видны половые губы. И здесь меня взяла оторопь.

— Прости, но почему у тебя нет там волос?

Она хихикнула и, подбоченясь, развернулась, демонстрируя идеально гладкий лобок, словно была ещё незрелой.

— А что?

— Да так, просто.

— Я их убираю. Мне так больше нравится.

— А как именно? — удивился я. — Неужели бреешь?

— Ой, не-е-ет. Если сбривать, то потом, знаешь, как всё чешется? Неудобно, а потом ещё и болит. Я же огненный маг. Выжигаю.

— Эм-м… — озадачился я, став разглядывать её пах в поисках ожогов.

Девушка заливисто рассмеялась.

— Не ищи, просто я могу контролировать огонь так, что уходят только волоски.

— Запах, наверное, при этом… — подумалось мне.

— Ну, знаешь!

— Прости-прости, это я так, чисто практически вдруг задумался, — улыбнулся я, а потом, приняв более серьёзный вид, говорю: — Марин, выглядишь просто великолепно. Я восхищён.

— И даже маленькая грудь не отвращает? — с наигранной подозрительностью спросила она.

— Абсолютно. Боюсь, что она наоборот, лишь притягивает. Хочу узнать, насколько мягка.

— Так приятно-о… ты бы знал, Игорь, — лучась глазами, ответила девушка. — Ещё никогда такого не слышала.

Я протянул руки и обнял ладонями два ровных холмика с бордовыми бугорками. Немного сжал, а потом поводил по груди ладонями, получая удовольствие от того, как нежные соски трутся о кожу и проскальзывают между пальцами.

Перешёл дальше, на рёбра. Тонкая шелковистая кожа обтягивает их и можно гладить волнистые переливы, снова возвращаясь к груди, а потом выше, к ключицам. Утончённость тела не слабо возбуждает и низ штанов явственно топорщится. Мне захотелось прижаться, чтобы потереться членом. Так и сделал.

— Сожми ещё шею, — горячим шёпотом выпалила Марина. — Посильнее. Да, так! — уже хрипло слетело с её губ. — Будь грубее, Игорь!

Я лизнул её выпирающую ключицу и так поднялся выше, ощущая, как под кончиком перекатываются жилки и вены.

— Хорошо, моя фея. А ванна пусть подождёт, да?

— Я её… — со стоном отозвалась она. — Потом… сама разогрею… да-ах…

Это она отозвалась на мой укус. Девушка открыла во мне новые оттенки страсти. Ещё там, перед ратушей, я ощутил нечто сладко-садистское, но не понял нового чувства, зато сейчас оно уже вовсю расправило крылья.

Впился в рот, словно там спасение жизни. Настырно проник языком и стал играть с её нежным и сладким. Но и Марина не отстаёт, отзывается.

Наши руки пришли в движение одновременно. Я заскользил по спине к попе, а она вдруг просунула свою между нами и, ухватившись за моё естество, сжала. Потом скорее задрала рубаху, дёрнула за шнурок и сняла портки с члена. Теперь уже мягкая ручка объяла его без мешающей ткани.

Я сжал её ягодицы и немного растянул, показывая, как мне приятно и как сильно её желаю. Девушка прервала поцелуй и притянула меня второй рукой за затылок.

— М-м, Игор-р-рь, — прорычала она на ухо, укусив за мочку, — ты такой бесподобный. Прошу, будь смелее, настырней, грубее. Ты же уже понял, какая я дурная и дрянная. Давай, герой, давай! Покажи мне силу. Ту самую, которой раздавил ту мразь. Ах!

Её шёпот затуманил мозг. Умелая ручка только раздувает огонь с каждым движением.

— Иди сюда! — прорычал я, поднимая её за попу. Под пальцами мокро и они приятно погружаются в складки.

Член туго вошёл, под вскрик Марины, и я немного озадачился — не больно ли? Но Марина с безумным взглядом шепчет:

— Продолжай! Игорь, продолжай! Просто… — толчок. — Я… — ещё толчок. — Не была… — я с усилием проник в неё, удерживая за ягодицы и щупая пальцами, как половые губы натянулись и обхватили член. — Не была с мужчиной… — дальше стоны и вскрики. — Только пальцы… сама… понимаешь?..

Я кивнул, с неким новым чувством. Слушать и представлять, что Марина оказалась развратницей, невыразимо приятно. Я сжимаю и растягиваю её попу, продолжая до упора входить в нежное лоно. Девушка почти в беспамятстве, шепчет и стонет.

Когда палец случайно скользнул по анусу, девушки взвилась особенно пылко.

— Игорь… и туда… туда тоже! — услышал я и под гнётом страсти выполнил её просьбу, ощущая, как и сам сильнее воспылал. Пусть и знал о подобном от синеглазой ведьмы.

Чудом не потерял контроль перед пиком. Умертвил семя и уже потом стал выстреливать, наполнять пылающее нутро девушки. Её лоно тоже начало сжиматься в такт и настолько сильно, что проталкиваться по нему стало трудно. Вершины чувств мы достигли вместе.

Немного позже, отдыхая от любовных утех в горячих объятиях воды, мы с улыбкой переглядываемся. Я заметил, что блаженное выражение лица Марины немного омрачилось.

— Что такое? Тебе больно?

— Ой, это желанная боль. Ты бы знал сколько ночей я лишь мечтала о ней. И о прочем тоже, — хихикнула девушка. — Просто, знаешь, я волнуюсь насчёт беременности.

— Ты действительно странная, — рассмеялся я, — но это только заводит меня. А насчёт детей не волнуйся. Я умертвил семя, он бесплодно.

— Что, правда?! — она аж привстала. — Ты правда так умеешь?!

Я кивнул.

— Никогда о таком не слышала, — восторженно произнесла девушка. — Но как же продолжение рода?

— Это разовое действие, главное, не забыть, — сыграл я бровями.

Девушка закатилась смехом, а потом вдруг посерьёзнев, говорит.

— Игорь, ты это… хотя бы до того, как уедешь в гимназию, проведи со мной ещё время, ладно? Никогда так не было хорошо.

Я поднялся, глядя в тёмные ободочки глаз. Прихватив Марину за голову, притянул для поцелуя и страстно слился губами. Девушка с готовностью раскрыла горячий рот, принимая мой нахальный язык.

Оторвавшись, говорю:

— Мне тоже с тобой хорошо. Обещаю, что мы ещё не раз встретимся.

— Но ведь ты же уедешь из Колывани, — огорчилась она.

— Хочешь со мной?

— Конечно! — воскликнула Марина. — Но у меня нет денег.

— Главное, что хочешь. Остальное не важно, — проговорил я и блаженно откинулся на стенку ванны.

Я покинул гостиницу позже чем рассчитывал, Марина же останется до утра. Перед прощанием она рассказала где работает и живёт, так что, если «я всё же не растеряю желания снова увидеть дурную девчонку», смогу наведаться. Не сомневаюсь, что именно так и будет.

Стоило лишь немного засмотреться на перемигивающееся звёздами небо, как налетел пьяный посетитель. Меня отбросило на круп лошади, та испугалась и тут же лягнула. Пришлось до боли напрячь жилы, чтобы увернуться от удара. Прыгнул, перекрутился и оказался стоящим на этой самой лошади.