Кирилл Клеванский - Сердце Дракона. Том 10 [СИ]

– “Быстрее, еще быстрее!” – мысленно подгонял себя Хаджар.

Грозовые облака приближались так стремительно, что создавалось впечатление, будто они и вовсе падают на Хаджара. Ну или он – падает внутрь грохочущей, сверкающей молниями бездны.

В облике птице Кецаль Хаджар мог развивать скорость, равную четверти от скорости Оруна в его “Шаге Белой Молнии” Божественного Уровня.

Вот только если даже Орун мог поддерживать максимальную скорость “Шага Белой Молнии” не дольше семнадцати секунд, то для Хаджара его время “Пути Среди Облаков” в облике Кецаль ограничивалось всего несколькими ударами сердца.

Рассекая облака, заставляя их волнами небесного цунами расходиться в разные стороны, оставляя всполохи иссинечерной энергии, Хаджар мчался прямо на встречу буре и создавшей ей Великому Герою.

– Капитан! – закричали на бочке разведывательного корабля шестьдесят четвертой корабельной группы Первого Фронта Ласкана. – С востока приближается монстр! Ветер встречный! Это явно не природная аномалия.

– Если монстр, то какая аномалия?! Совсем зенки свои залил, салага?!

– Посмотрите сами, капитан!

– Хамишь мне, юнга?! – капитан достал из-за пазухи подзорную трубу.

Все, что он успел рассмотреть перед тем, как черный меч пронзил его глотку, это вспышку синей энергии, когда огромная птица с легкостью пробила завесу грозовых облаков, созданных Великим Героем Танигедом.

Юнга, который и оповестил о приближении монстра не мог поверить своим глазам. Мгновение назад небесный житель предстал в образе пернатого создания, а затем приземлился на палубу в виде черноволосого, закованного в черные, с серебром, доспехи.

В руках же он сжимал клинок, выкованный будто из самой тьмы.

Живой тьмы.

Живой, хищной тьмы, которая за мгновение превратила капитана корабля, Рыцаря Духа средней стадии, в высушенную, лишенную даже капли энергии и жизненной силы, мумию.

Матросы и военные, скинув оковы шока, бросились к капитанскому мостику.

Взгляд юнги пересекся со взглядом небесно-синих, кристально чистых глаз атаковавшего их создания. И, видят боги, это были глаза не человека, а дикого, хищного монстра.

В этот момент юнга понял, что все они обречены. А затем он услышал смех матери. Той самой, которая погибла когда он еще был совсем маленький.

Хаджар высвободил свое Королевство. Мир, на расстоянии пятнадцати шагов вокруг него, вдруг превратился в его собственный меч. Меч, который тут же рассек на множество кровавых частей всех, кто оказался в границах этого расстояния.

Не останавливаясь на достигнутом, желая в полной мере использовать в бою возможности Королевства, Хаджар сделал секущий взмах.

В этот удар он вложил все мистерии меча, которые смог постичь, а так же десятую часть он запаса энергии, хранящейся внутри его Ядра.

Сперва с лезвия Черного Клинка сорвался простой, только слишком длинный и широкий разрез меча. Но, спустя меньше, чем долю мгновения, из него показались когти и клыки, затем еще одни, еще и еще и так, пока сотня метровых черных драконов, тело каждого из которых было мечом, не вырвались из этого разреза.

Всего одним ударом, даже не техникой, а простым ударом, Хаджар отправил к праотцам сотню матросов и воинов.

Второй и третий удары, которые создали настоящий рой из хищных драконов, превратили военное судно в корабль призрак. Залитый кровью, с оборванными парусами, с многочисленными пробоинами – опустевший корабль.

Сколько здесь было даже не Небесных Солдат, а Рыцарей Духа? Три десятка, четыре? Хаджар даже не заметил сопротивления их защитных техник и артефактных Доспехов.

Повернувшись внутрь бури, Хаджар раненным драконом взревел:

– ДЕРЕК!

И дважды звать не пришлось. С неба опустился стол золотого света, а когда рассеялся, то все надежды Хаджара, которые он еще питал, развеялись в прах.

Это был он – тот самый Дерек, с которым они сражались с ордами демонов Да’Кхасси. Тот самый Дерек, которому Хаджар подарил повод жить.

– Ну здравствуй, враг мой, – только теперь он был на вде головы выше, и примерно столько же шире в плечах. От него веяло силой, которая находилась на уровне с той, которую излучал, в повседневной жизни, Великий Мечник Орун. За спиной, вместо сабель, покоилось два клинка. Белые волосы качались на ветру, а внутри глаз плясали золотые искры. – Вот и свиделись.

– В последний раз, – сплюнул Хаджар.

Он отдал мысленный приказ и воздушные бомбы, закрепленные под дном судна, сдетонировали.

Хаджар должен был заплатить за свои ошибки.

Как только воля Хаджара коснулась заряда, закрепленного под днищем продырявленного судна, то артефактные заряды, начиненные и окруженные алхимическими смесями, они мгновенно превратились в шары лилового пламени.

С яростным ревом столпы неистового, всепоглощающего огня рванули по проложенным для них, сквозь борт корабля, путям. Недавние удары Хаджара, пробившие в корме целые ходы, изначально предназначались именно для этой цели.

Каждый заряд в корабельных бомбах обладал достаточной мощью, чтобы уничтожить не ожидающего удара Пикового Повелителя, который не успеет использовать защитные техники.

Но вот говоря о Безымянных, да еще с Истинным Королевством.

Хаджар не был уверен, что тех зарядов, что он “взял с собой” хватит для этой цели. С учетом, разумеется, что огню пришлось бы пробивать себе путь сквозь корму, а затем еще и палубные перекрытия. Это лишило бы заряды без малого больше, чем трети от своей мощи.

Благодаря первоначальным ударам Хаджара, они потеряли не больше десятой части.

Десятки столпов лилового пламени вырвались из-под досок палубы. Продолжая подчиняться крепкой, куда более крепкой, нежели у любого Пикового Повелителя, воле Хаджара, они согнулись пламенным плющом, а затем свились в яркий, ослепляющий клинок.

Пожалуй, ни один адепт стадии ниже Безымянного, не обладай такой волей, как у Хаджара, не смог бы контролировать подобным количеством алхимического пламени.

Огненный меч, воспламеняя воздух, устремился в сторону Дерека. Каждый сантиметр пространства, через который проходил подобный меч, превращался, на несколько мгновений, в ожог на самой реальности.

Волны огня, расходившиеся в обе стороны, отталкивали другие корабли. Поднимаясь на высоту в десять, пятнадцать, а то и все двадцать метров, они захлестывали волшебные щиты и буквально отталкивали суда от эпицентра взрыва.

Крупные капли пота текли по лбу Хаджара. Даже для его воли, способной выдержать давление ауры древних созданий, этот финт требовал максимального усилия и полной концентрации.

Ослабь Хаджар контроль хоть на мгновение, дай он волю дикому огню, и первым, кто погиб бы от взрыва, стал сам Хаджар Дархан.